Дело«Это одежда не для суеты»: Я делаю ретромарку
в России

Начало

Талант к рукоделию у меня был с самого детства. Шитьём я заинтересовалась в «кукольный» период: мастерила всё сама, причём с каждым разом платья для кукол становились только сложнее. Я успешно окончила художественную школу и поступила в Текстильный институт имени Косыгина: пошла учиться на художника-орнаменталиста, когда на модельера пройти не удалось. Моя специализация — разработка принтов и узоров для тканей, которые используют в создании одежды. После института я пробовала себя в разных областях, в том числе занималась аэрографией и расписывала мотоциклы, машины и даже футболки. Вместе с мужем мы придумали марку Ginger Jack: муж приносил идеи, а я продумывала модели кошельков и других аксессуаров из толстой кожи с тиснением и росписью. Когда мы с друзьями начали ездить на музыкальные фестивали в стиле 50-х, остро встал вопрос — что же надевать? А поскольку у меня уже был небольшой опыт, я начала шить ретроплатья, ориентируясь на иллюстративный материал.

Сначала было тяжело найти источники: у нас ретрокультура развита хуже, чем в Европе или Америке. Тогда не было крутых винтажных магазинов, где можно было бы посмотреть вещи, пощупать их, понять, как они сконструированы и сшиты. Я искала выкройки и старые журналы на eBay, однажды даже заказывала ткани с Гавайев. «Джек» превратился в «Джеки», когда я поняла, что делаю много такой ретроодежды — правда, это ещё были не полноценные коллекции, а буквально несколько моделей, отшитые в двух-трёх экземплярах.

Продвижение

Название подходило тому, что было в самом начале: цветастые платья в стиле 50-х, бриджи с волнистой тесьмой, болеро, короткие лёгкие комбинезоны, всё игривое, фестивальное. Несложные, яркие модели, в которых было больше легкомысленной стилизации, чем выверенного стиля. С этими вещами я выезжала на иностранные маркеты, изучала спрос. В России мою одежду поначалу покупали подруги, а потом сработало сарафанное радио, люди подходили и спрашивали: «А что за платье на вас? А можно и мне такое сшить?» Я начала продвигать Ginger Jackie на порталах типа «Ярмарки Мастеров» или групп «ВКонтакте». «Ярмаркой Мастеров» я до сих пор пользуюсь, если честно, там кладезь самых разных покупательниц. Например, у меня есть несколько очень богатых клиенток, которые сидят именно на «Ярмарке».

С появлением инстаграма стало намного проще: выкладываешь работу — и вот о тебе уже узнали. Я старалась общаться с зарубежными блогерами: они легки на подъём, абсолютно лишены снобизма и не выкатывают вместо приветствия ценник на публикацию. Изучала, как они используют такие элементы в современной одежде, всё-таки найти грань между ретрообразом и нарядом как из пыльного бабушкиного сундука непросто. Я подписывалась, следила за ними, комментировала, а они комментировали в ответ и удивлялись, что в России такое шьют. Я была одной из первых, кто начал заниматься ретростилем в стране. В 2013 году вышла первая полноценная коллекция Ginger Jackie, некоторые вещи из которой я до сих пор повторяю.

Скажем так: я умею шить качественные вещи своими руками, но у меня большой пробел в маркетинге, в организационных вопросах. Есть дизайнеры, а есть предприниматели. Предприниматель — это такой человек, который чувствует, как продавать, как продвигать, как развивать. А дизайнер больше про творческие поиски, когда ты бьёшься, чтобы всё идеально выглядело, хорошо сидело, и это далеко от заработка. Недостаточно делать просто хорошие вещи — нужно разворачивать мышление так, чтобы понимать, какой у тебя продукт, кто твоя аудитория, как её заинтересовать. В какой-то момент ты начинаешь уставать от того, что эта профессия совсем не похожа картинку из журналов и фильмов. Конечно, если есть инвестиции, то у тебя гораздо быстрее закрутятся бизнес-процессы, чем когда ты сам своими силами потихоньку идёшь к цели.

Лекала и модели

Я работаю с моделями одежды XX века — делаю реплики вещей 40–60-х и не вижу в этом ничего зазорного: так я учусь чувствовать форму, пропорции. Мне интересно брать картинку и претворять её в жизнь. Ко мне часто обращаются клиенты с просьбой сшить костюм, платье или пальто «как на фото». Я даже немного расстраиваюсь, когда в процессе работы клиент просит что-то изменить, потому что мне интересно воссоздавать вещь, выверенную по силуэту и деталям. Я везде указываю авторство, пишу что это реплика, а не собственный дизайн. Например, моя любимая юбка «Дороти» восстановлена по музейным выкройкам Чарльза Джеймса, благо лекала можно изучить на сайте Метрополитен-музея. Вообще, у меня большая коллекция лекал 40–50-х годов, и отчасти с их помощью я разрабатываю свои модели. Когда ты изучаешь такое количество материала, то начинаешь замечать нюансы, которые хочется внедрить: необычное расположение вытачек или новый крой рукава. Потом, в процессе подбора ткани, накопленные идеи начинают складываются в картинку, в изделие.

Всё что можно изучить, я изучаю: подборки музеев моды, которые сканируют лекала, иллюстрации, фотографии. Аукционы — тоже отличная информационная база: для продажи люди фотографируют вещь на манекене в хорошем разрешении, выворачивают её наизнанку, досконально документируя элементы. Старинные журналы, благо сейчас много энтузиастов, которые выкладывают их в интернет. В зарубежных поездках я обязательно нахожу музеи, рынки тканей, винтажные магазины — обожаю в них копаться, хотя ничего и не покупаю.

Сегодня пропорции женских фигур изменились — бесполезно брать ретровыкройки и пытаться применить их в производстве в чистом виде. В середине прошлого века женщины были ниже, у них были более узкие и высоко посаженные талии, другой плечевой пояс, другой разворот плеч. Современные фигуры более спортивные, с меньшим акцентом на талии, у них более прямые и развёрнутые плечи. Это становится заметно, если примерить оригинальное платье 50-х годов.

По моим ощущениям, покупательницам нравится всё созданное по канонам — с подъюбниками, подкладками, корсетами и прочими ретроэлементами. Раньше у такой одежды был каркас из белья и средств для придания объёма: корсажа, накладок, подъюбников. У бюстгальтеров была особая форма — грудь получалась высокая и острая, — сейчас такое бельё не носят. В 50-е в моде были покатые плечи, поэтому одной из любимых конструкций был цельнокройный рукав. Чтобы добиться схожего силуэта, приходится хитрить: например, применять формообразующие элементы для создания крутого бедра, поскольку талию сейчас не затянуть. Чтобы создать резкий перепад между талией и бёдрами, я «подвешиваю» баску жакетов или бока пышных юбок и использую усилитель, который помогает сделать подол жёстче.

Производство

Я использую итальянские стоковые ткани, то есть материалы, оставшиеся от производства других марок. Найти постоянные коллекции текстиля сложно: то, что устраивает по качеству, продают от тысячи метров на артикул, плюс это нужно довести до России и растаможить. Поэтому я использую стоки и могу сшить только ограниченное количество вещей, особенно учитывая большой расход ткани. Цельнокройные рукава и пышные юбки сжирают львиную долю метража — иногда получается так, что из одного рулона в тридцать-сорок метров может выйти всего десять изделий. Материалы, конечно, современные, но я стараюсь выискивать орнаменты в ретростиле или выбирать классику вроде горошка, полоски, клетки.

Коллекции Ginger Jackie выполнены в скромной гамме. Я люблю нейтральные оттенки, из ярких цветов выбираю только красный — правда, в новой линейке хочу ввести тёмно-синий как альтернативу чёрному. Изредка работаю с винтажными материалами: знакомые часто приносят ткани, кружева, пуговицы из бабушкиных запасов, а я использую то, что в хорошем состоянии. В случае со старыми тканями есть проблема: их перекладывали нафталином для сохранности, а этот запах вообще ничем не выводится; нередко они теряют цвет и прочность. Я пробовала напечатать рулон с собственным принтом, но меня не устроило качество. Другое дело вышивка — я самостоятельно рисую орнаменты, оцифровываю их и приношу на производство. Так в коллекциях появляются элементы машинной вышивки, которая делает вещи особенными.

Сейчас в команде четыре человека. Дополнительно есть люди на аутсорсе, которые делают градацию лекал или консультируют по разным вопросам. Ещё есть стороннее производство, которое отшивает изделия по необходимости, потому что основной тираж производит наша мастерская. Наверное, с точки зрения бизнеса разумнее было бы арендовать шоурум в центре Москвы, там принимать заказы и отдавать их на производство, а не тратить деньги на аренду помещения под мастерскую, амортизацию оборудования, зарплату портным и прочее. Но я не хочу отдаляться от создания вещей: я люблю находиться в ателье, к тому же туда приходят клиенты пообщаться со мной по поводу частных заказов. Когда задают вопросы в инстаграме, я всегда рада ответить. Мне нравится налаживать диалог с коллегами, дизайнерами, производственниками — обмен опытом очень важен.

Покупательницы

Кто-то готов носить ретроплатья каждый день, кто-то выбирает эти наряды для торжественных случаев. Ко мне редко приходят совсем юные покупательницы, но иногда клиентки приводят дочерей, которым нужны наряды для выпускных или домашних вечеринок. В любом случае это одежда не для суеты, а для особых мероприятий, когда хочется себя побаловать. Примерно половина покупок — это частные заказы по индивидуальным меркам, потому что сложные силуэты не садятся универсально на любой тип фигуры. Недавно приезжала девушка из Ирландии специально на примерку свадебного платья. Мы шьём и удалённо: например, у нас была заказчица из Атланты, которая рассказала, что в Америке цена на такой прицельный пошив будет как у крупного дома моды. Мы сшили платье без примерки — Габриэла уже прислала фотографии со свадьбы.

Амбассадоры бренда — это в основном иностранные блогеры. Для Аиды Дапо мы делали свадебное платье, розовое — теперь чуть ли не каждый месяц у нас просят платье как у неё, хотя повторить его не получится. Я напрямую общаюсь со своей музой с Дитой фон Тиз: она уже выходила в свет в одежде Ginger Jackie и сейчас хочет заказать пальто — мы обсуждаем модель и планируем наконец встретиться лично. Вообще, иностранцы много покупают, жаль только закрылся магазин в Мюнхене, куда мы поставляли коллекции. Хочется где-то ещё представить марку, потому что таможенные пошлины в Евросоюзе высокие — покупатель должен оплатить дополнительно 20–30 % от стоимости, о чём мы всегда предупреждаем. И всё равно вещи выходят дешевле, чем у аналогичных европейских марок. Есть даже отдельная категория клиентов, которые регулярно покупают по несколько вещей из каждой коллекции, активно отмечают нас в инстаграме и просят открыть офлайн-магазин в своём городе.

ФОТОГРАФИИ: Gingerjackie