ПрофессияКак я стала спортивным фотографом и переехала
в Лондон
«Спорт можно снять красиво, но за что мы его любим? За эмоции»
дмитрий куркин
В РУБРИКЕ «ДЕЛО» мы знакомим читателей с женщинами разных профессий и увлечений, которые нравятся нам или просто интересны. В этот раз Дария Конурбаева, спортивный фотограф и журналист, автор блога London Eye на sports.ru, рассказывает, как поймать в объектив эмоции победителей и проигравших, футбольных выездах и о том, насколько Россия готова к чемпионату мира.
О том, как с фанатской трибуны попасть в зону фотографов
Я в жизни не планировала быть спортивным журналистом, и тем более фотографом. Но так сложилось, что стала футбольным болельщиком со всеми вытекающими: ходила на матчи, каталась на выезды, песни на трибуне пела.
Я такой человек, которому всегда в определённый момент нужно больше и больше. Если нравится исполнитель, невозможно просто слушать его в плеере — нужно обязательно поехать на концерт, даже если он в другом городе или стране. На любимого актёра нужно посмотреть не только в кино, но и в театре, а после — пожать руку и сказать, какой он крутой. У любимого автора прочитать все книги и интервью, подписать новую книжку на презентации. Это не про близость к кумирам история, а про максимальное эмоциональное погружение. Если тебя от чего-то настолько прёт, то ты не можешь это дома переживать, нужно всю внутреннюю энергию на какие-то дурацкие и одновременно крутые поступки выплёскивать.
Тогда таким адреналином пробило, что мама не горюй. Совершенно охотничий азарт: успеть поймать момент
С футболом получилось так же. До определённого этапа болеть на трибуне было здорово, но хотелось большего. В то время у «Локомотива» был довольно популярный фанатский сайт, на который я потихоньку начала писать какие-то тексты, репортажи с поездок. Привозила фотографии из других городов, но понимала, что не хватает кадров игры. И, кажется, на матче в Новосибирске впервые случайно попала на кромку поля с фотоаппаратом. Камера тогда была дурацкая, чуть ли не мыльница, я почти не понимала, как всё работает, где стоять, какие кадры снимать. Но тогда таким адреналином пробило, что мама не горюй. Совершенно охотничий азарт: успеть поймать момент. И всё, на это подсаживаешься как на наркотик.
Так всё закрутилось. Обзавелась новой камерой и начала снимать много. Тренировалась «на кошках» — молодёжной команде. Приходила на матчи, тренировки какие-то и снимала. Больше для себя и в стол, но потом парни просекли — и после каждого матча у меня было с десяток личных сообщений: «Даш, а скинь фотки?»
О специфике работы спортивного фотографа
Я почти никогда не зарабатывала фотографией. Это совершенно нелепая история: меня губит собственная многофункциональность. Я работаю одновременно и корреспондентом, и фотографом, поэтому большинство текстов иллюстрирую своими же фотографиями, за которые отдельно никто никогда не платит. За отдельные кадры платили раз пять: просили кадры для газет вроде «Советского спорта», там гонорар тысячи 2-3 рублей за кадр на обложку. Но это ещё года четыре назад было.
Снимаю в основном футбол, потому что его больше всего и он доступнее по многим параметрам, но по возможности цепляю всё что можно. В прошлом году снимала водные виды, когда в Лондоне был чемпионат Европы. Осенью попробовала теннис на Итоговом турнире — это вообще восторг, очень хочу побольше с ним поработать. Но вообще новые виды — это сложный процесс. Начиная со специфики самого спорта и заканчивая точками съёмки, которые тебе дают. Везде свои особенности, и я знаю очень мало фотографов, которые универсалы и могут одинаково качественно снимать футбол, греблю и биатлон например. Если мы про качественные и художественные съёмки говорим, а не про просто «человек бежит с мячом».
Зарабатывать на жизнь можно. Не миллионы — но в журналистике в принципе миллионы зарабатывают единицы, тем более в спортивной. Работа мечты — Getty Images, конечно. Никто не снимает спорт круче них. Это очень правильный баланс между чистой спортивной фотожурналистикой и художественностью.
О профессиональном росте
Текстам уделяешь больше внимания и времени, а большинство отснятых кадров идёт в стол. В этом есть некоторая нерешаемая пока проблема. Я одинаково сильно люблю писать тексты и фотографировать, это разный профессиональный кайф. Плюс это значительно упрощает жизнь редакциям, хотя они не всегда осознают свое счастье: где в обычной жизни надо отправлять бригаду из корреспондента-фотографа, я справляюсь одна и привожу полноценные материалы с текстом и картинками.
Но из-за такого раздвоения профессиональной личности невозможно резко вырасти в рамках одного жанра. Чтобы начать качественно лучше снимать, нужно работать фотографом 24/7, снимать разное и много, пробовать себя в разных форматах, набивать руку. Такая же история с текстами: чем больше ты их пишешь, тем лучше они получаются.
Правило десяти тысяч часов работает всегда, но пока я пытаюсь усидеть на двух стульях, выходит максимум по пять тысяч на каждый. Поэтому я не лучший в мире, стране и даже городе фотограф и не лучший журналист. Но по сумме этих скиллов получается неплохо. По крайней мере, я не знаю в России другого человека в спортивной журналистике, который бы снимал и писал репортажи на схожем со мной уровне. Так что я такой Томас Мюллер (нападающий мюнхенской «Баварии» и сборной Германии. — Прим. ред.) от своей профессии. Никаких мегасильных сторон, весь какой-то корявый, ни удара, ни скорости — но по сумме качеств получается чемпион мира.
О переезде в Лондон и путешествиях
В Лондоне я оказалась почти случайно. Я никогда в жизни не была в Британии, но почти внезапно решила уехать туда учиться, за несколько месяцев собрала все документы и поступила. Прилетела в холодный зимний Лондон третьего января, а пятого уже началась учёба. В итоге окончила там восемь месяцев pre-masters (подготовительных курсов, предшествующих магистратуре. — Прим. ред.) и полтора года магистратуры. Параллельно работала журналистом для местных и российских изданий, водила экскурсии по Лондону.
И за два с половиной года случилось главное. Во-первых, я по уши влюбилась в Лондон. Хотя это даже не любовь: просто ты понимаешь, что максимально принадлежишь этому месту. Тебе в нём хорошо и счастливо независимо от погоды, жизненных сложностей и мировых новостей, ты в нём — как кусочек пазла, который нашёл своё место.
А во-вторых, увидела, каким красивым может быть спорт. Совершенный эстетический восторг: британцы помешаны на спорте, и любое событие, даже скучный крикет или гребля, — это сотни и тысячи болельщиков с разукрашенными лицами, в атрибутике и с искренними эмоциями на лицах. Это вообще мой любимый жанр, на самом деле. Мечтаю когда-нибудь сделать большой фотопроект про болельщиков самых разных видов спорта из самых разных стран. Они все одинаково прекрасны и похожи в своих переживаниях.
Жизнь в Англии учит тебя планированию. И аккредитацией на матчи — а я, как правило, к ним большинство поездок привязываю — нужно озаботиться за пару недель, и в принципе жизнь такая насыщенная, что все личные расписания на месяц вперёд согласованы. Езжу я много. Англия небольшая, из Лондона до Манчестера два часа на поезде, до Ливерпуля — три. С футболом очень удобно получается: рано утром выехал из столицы, приехал часам к десяти-одиннадцати, пару часов прогулялся по городу, к трём приезжаешь на стадион — и вечером перед поездом ещё хватает времени на местный паб и пинту сидра.
О ценности момента, пойманного в объектив
Чемпионский парад в Лестере был крут, такое раз в жизни бывает, но там больше весь день был ценен, каких-то прям мегакадров не было. Может, потому что я не работаю именно фотографом, имею возможность выбирать, на какие события ехать. Всё-таки если ты привязан к редакции или фотоагентству, то в определённый момент тебя отправят на скучную пресс-конференцию, где не то чтобы много историчности.
Все мои съёмки — это ещё и история про личные переживания. Поэтому да, всё, что связано с «Лестером», приправлено моей эмоциональностью. Я снимала все их матчи в Лиге чемпионов в прошлом году: история уникальная сама по себе, так что каждый кадр — своего рода фиксация истории.
Если ты пропустил гол, удар, прыжок — то всё.
Тут действительно один шанс зафиксировать историю, повторов не будет
Обожаю почти все кадры с домашнего матча [«Лестера»] с «Севильей». Это вообще самое яркое и сильное футбольное переживание в жизни, наверное. Там шансы на победу были невелики, куча скандалов вокруг команды (накануне «Лестер» уволил тренера Клаудио Раньери, который за сезон до того сделал клуб чемпионом Англии, впервые в его истории. — Прим. ред.) — а они вышли и выиграли. Любимый кадр — с Марком Олбрайтоном в самом конце. Он мчался к воротам, и в момент финального свистка, когда игра закончилась, «Лестер» выиграл — он ещё бежит вперёд, скорости не сбавляет, но на лице уже вот это сбивающее с ног счастье. Или там же — Джейми Варди, который после упущенного момента принялся себе прописывать кулаками по лицу. Такие эмоции — самый сок любой игры.
Вообще, я не очень люблю «технические», как их называю, кадры. Футболист в борьбе, теннисист с ракеткой, пловец в воде — это можно снять красиво, но это всё немножко протокольное. Мы за что любим спорт? За эмоции.
В прошлом году снимала Итоговый теннисный турнир, и в финале решалось, кто по итогам сезона станет первой ракеткой мира: Новак Джокович или Энди Маррей. Самые ценные кадры с того матча не красивые размахивания ракеткой, а тот самый момент, когда Энди выигрывает матч-пойнт, роняет ракетку — и весь спектр эмоций от этого на лице. Или через пять минут, когда он сидит уже на своей скамейке, ждёт церемонии награждения — и слёзы в глазах стоят от усталости и эмоционального перенапряжения.
Я снимаю много и разное: путешествия, концерты, делаю обычные событийные репортажи. Но только от спорта внутри включается невероятный азарт и аж иголочки на кончиках пальцев. Потому что Эйфелева башня как стояла, так и будет стоять; концерт дадут ещё раз; спикеров на мероприятии при неудачном кадре можно попросить ещё раз улыбнуться. А если ты пропустил гол, удар, прыжок — то всё. Тут действительно один шанс зафиксировать историю, повторов не будет.
О гендерных предрассудках в спортивной журналистике
Чаще всего ответ на вопрос «почему репортаж доверили тому парню, а не мне?» лежит в плоскости не «потому что он мужик, а ты нет», а «потому что он лучший журналист». Я не акцентирую внимание на соображениях вроде «все видят во мне только красивую девушку и не ценят мой мозг». Плюс с фотографами особо не поакцентируешь: тебе физически будет неудобно работать на каблуках и с декольте, так что приходишь зимой на матчи в трёх свитерах и шапке — и кто там будет к тебе претензии предъявлять?
Может, это мне так повезло с коллегами и редакторами, но я ни разу не слышала от кого-то «иди вари борщ». С другой стороны, фразы «ой, у тебя тяжёлая техника, а ты девушка, давай помогу» тоже не часто слышишь, но это не страшно. Мы же за равноправие, так что если я претендую на место в профессии, то и свои 10–15 кг камер могу сама донести. Мужчины-спортсмены при прочих равных будут гораздо вежливее отвечать на вопросы девушки-журналистки. Я, когда работала в футбольном клубе, в числе прочего отвечала за то, чтобы вывести футболистов после матча к прессе. Даже после проигранных матчей отказов почти никогда не было: парня из пресс-службы психологически им было бы гораздо проще послать, а девушке особо не нахамишь.
С узнаванием, кстати, всё проще. Парней, пишущих про футбол, — сотни и тысячи. Девушек — десятки. И читатели, и коллеги тебя запоминают гораздо быстрее и лучше — именно потому что «диво-то какое!». А дальше только от тебя зависит, подкрепляешь ли ты это узнавание качеством своей работы или нет.
О Кубке конфедераций и подготовке к чемпионату мира в России
Честно — я вообще не собиралась на нём работать и планировала всеми силами игнорировать и этот турнир, и чемпионат мира в следующем году. Такая давняя история, ещё со времён Сочи: мол, большой турнир — это здорово, но «это же Россия, всё не готово, мы опозоримся, не хочу быть частью этого стыда».
А потом я неожиданно оказалась в Москве в даты турнира, совершенно случайно обзавелась аккредитацией за две недели до турнира, хотя официальный приём заявок закончился ещё зимой. Совсем неожиданно позвали в репортажный спецпроект. И оказалось, что Кубок конфедераций отличный и замечательный. Все переживали, что футбол в России никому не нужен, что стадионы были полупустыми. Но, кажется, средняя посещаемость 39 тысяч зрителей — это успех.
Мне повезло, потому что первым же городом была Казань, где вкусно, красиво, аутентично — и умеют проводить спортивные турниры. Я говорила всем коллегам, кому выпало базироваться в Татарстане: «Вы невероятные счастливчики». Казань со времён Универсиады и чемпионата мира по водным видам спорта научила волонтёров работать быстро и с позитивом, а полицейских — немножко говорить по-английски и улыбаться. Говорят, в Питере и Сочи с этим было чуть хуже, так что перед ЧМ я бы всем городам-организаторам советовала ехать в Казань и срочно учиться у них.
Об организации лучше всего говорили иностранные болельщики: удивлялись доброжелательности и хорошему уровню безопасности, ругались на языковой барьер и сложности с транспортной логистикой. Главное впечатление: как много людей пришло и приехало. Пятнадцать тысяч чилийских болельщиков, несколько тысяч мексиканцев — и сотни, сотни тысяч местных, которые пришли на футбол в первый раз в жизни.
Моё самое яркое впечатление от Евро-2016 во Франции — фан-зона в Париже. Приехала туда в день открытия, когда все болельщики только собирались в столице и оттуда разъезжались. И вот на огромном поле перед Эйфелевой башней — фанаты всех 24 стран. Пьяные, обгоревшие уже на солнце, поющие песни, братающиеся. Мой любимый момент любого турнира: когда вот-вот всё начнётся, все в предвкушении, но ещё нет ни скандалов, ни проблем, ни проигравших и победителей.