СообщницыКак работает главная феминистская марка России narvskayadostava
«Независимая мода для нас — это поле для манифеста»
даша князева
В НОВОЙ РУБРИКЕ «СООБЩНИЦЫ» МЫ БУДЕМ РАССКАЗЫВАТЬ О ДЕВУШКАХ, которые придумали общее дело и добились в нём успеха. А заодно разоблачать миф о том, что женщины не способны на дружеские чувства, а могут лишь агрессивно конкурировать. Сегодня в центре внимания — narvskayadostava, петербургская марка, созданная художницами-активистками Лёлей Нордик и Олей Шаповаловой. Подруги придерживаются феминистских взглядов, так что для лукбуков снимают обычных девушек и регулярно поддерживают кризисные центры для женщин. Мы поговорили с основательницами об отношении к их марке в России, покупателях и планах.
«Какие-то девочки»
Лёля: С Олей нас объединила любовь к олдскулу, старой рок-музыке, панк-культуре, эстетике MTV 80-х и 90-x годов. Мы любили ходить на вечеринки и концерты, наряжаться в в крутые наряды, в поисках которых мы проводили выходные на питерском блошином рынке «Уделка». Нам не хватало мест, где было бы действительно весело, поэтому мы решили делать свои мероприятия. Так в 2009 году появились вечеринки cheap’n’chic, работавшие по принципу «дёшево и шикарно»: мы сами были и диджейками, и организаторками, и промоутерками.
Мы придумывали темы, рисовали афиши, договаривались с площадками, оформляли пространство. Но несмотря на успех (на вечеринках несколько раз заканчивался весь алкоголь в баре), с нами часто поступали недостойно, откровенно пренебрегали нашим трудом. Мы просили не очень большой гонорар, но тем не менее нам регулярно пытались заплатить меньше, либо не хотели платить вовсе. Мы поняли, что с нами не хотят считаться, потому что в глазах людей мы «всего лишь какие-то девочки». Оказалось, что нашему обществу ещё очень далеко до равноправия. Так мы начали изучать феминизм и решили, что будем бороться за свои права. Своим примером мы показываем, что девушки могут постоять за себя и преуспеть в чём угодно.
Оля: Мы с Лёлей знали друг друга уже лет десять, когда решили сделать бренд. Нас объединяла не только дружба и схожие интересы, но и долгая совместная работа, мы много ходили на митинги и феммарши. Однако, взглянув на происходящее со стороны, поняли, что нужно искать пути популяризировать наши взгляды, а не вариться в собственном соку.
Два года назад на 8 Марта мы провели акцию: ездили в общественном транспорте с колонкой, из которой доносилась запись со статистикой насилия над женщинами в России и цитатами известных феминисток. А 8 мая, в преддверии «праздника со слезами на глазах», мы устроили в галерее «Вертикаль» однодневную инсталляцию «Декларация чувств». Она была посвящена проявлению чувств мужчинами — в частности, слезам: мы хотели показать, что патриархат давит на всех. Именно тогда мы и подумали, что давно хотели делать одежду — и она могла бы продвигать наши идеи.
«И так сойдёт»
Оля: Все наши трудности, что два года назад, что сейчас, упираются в отсутствие внешнего финансирования. С одной стороны, это очень здорово, что мы никому ничего не должны, с другой — это сильно тормозит процесс. Мы живём в Петербурге, тут низкие зарплаты, а цены такие же, как в Москве, поэтому экономить и откладывать сложно. Мы скинулись по семь тысяч рублей и заказали нашу первую партию носков. Их было совсем мало, но мы предпочли качество количеству. До сих пор придерживаемся такой позиции, поскольку все вещи делаем в первую очередь для себя.
Лёля: На самом деле тогда нам не хватало денег даже на минимальную партию, но мы уговорили носочную фабрику на объём поменьше, пообещав заказывать в будущем только у них. Каким-то чудом они согласились. Если есть возможность отложить, то наладить производство не так уж сложно: нужно просто сделать ресёрч в интернете и визуализировать идеи. У нас не было финансовой возможности сразу выпустить полноценную коллекцию, поэтому мы стали производить модели по очереди, и это сработало.
Нам повезло, что у нас есть друзья-дизайнеры, которые всегда поддерживали советом. Особенно мы благодарны создателю бренда Circle of Unity Мише Рыко, который делился контактами и опытом, помогал избегать ошибок и рассказывал о производстве. Также нас очень поддержали ребята из магазинов 8-store и Otdel — они сразу поверили в нас. Otdel давал советы по развитию и закупал наши вещи с самого начала, что очень помогло нам финансово.
Мы сделали рип-офф лого Thrasher, нарисовали принт в таком же стиле,
но со словом «Feminist» — такая ирония над мачизмом в скейтбординге и экстремальном спорте
ОЛЯ: Другая трудность — безответственность людей. Не считая фабрику, которая делает для нас носки, все остальные конторы невероятно халатны. Мы постоянно получаем брак, люди срывают сроки, а в ответ на наши жалобы не только не признают ошибок, но и пытаются убедить, что «всё в порядке». Ошибка в пантоне? «Всего лишь полтона». Ошибка в отступе? «И так сойдёт». Ошибка в размере принта? «Это не видно». Перечислять можно бесконечно.
ЛЁЛЯ: Мы убедились, что у нас в стране ужасная система защиты прав потребителей. Если ты заказываешь маленькие партии и получаешь брак, то дешевле плюнуть и перезаказать вещи в другом месте или забрать такие, как есть, чем пытаться отстоять права, заказывать экспертизу и идти в суд, где нет никакой гарантии победы. Нечестные производства этим пользуются. Поэтому всегда важно перед запуском партии сделать семплы, а также хранить в рабочей переписке чёткое описание технического задания и всех изменений.
ОЛЯ: Так что качество мы всегда доводим до ума. Для трусов и носков выбираем хлопок с небольшой примесью синтетики, а для футболок — только стопроцентный хлопок. Все эти вещи мы носим сами и очень ими довольны.
Поле для манифеста
ЛЁЛЯ: В идеале мы хотим делать не только мерч, но и более сложные вещи. Пока что на это не хватает денег: производство только дорожает, а мы принципиально не хотим завышать цены на продукцию. Нам важно делать качественные вещи, мы никогда не будем использовать недолговечные материалы плохого качества, чтобы сделать дешевле, заработать больше и спровоцировать покупателя на покупку новой вещи из-за быстрого износа предыдущей.
Не менее важно для нас создавать модели, в которых заложен интеллектуальный посыл, культурный код. Независимая мода для нас — это поле для манифеста. Нас вдохновляют молодёжные субкультуры, искусство и фильмы. Коллекция кинофутболок, посвящённых перестроечному кино, символизирует не просто любовь к культовым фильмам вроде «Курьер», «Асса» или «Трагедия в стиле рок», но и символизирует нашу связь с поколением молодёжи конца 80-х, пытающихся жить и свободно дышать в эпоху застоя вопреки деградации страны. В сегодняшней России мы чувствуем себя похожим образом.
Ещё мы любим взламывать узнаваемые коды поп-культуры, чтобы обращать внимание на проблемы дискриминации в разных молодёжных сферах. Например, мы сделали рип-офф лого Thrasher, нарисовали принт в таком же стиле, но со словом «Feminist» — такая ирония над мачизмом скейтбординга. В мире экстремального спорта девушкам в принципе трудно добиться уважения и признания. Я имею в виду не победы в соревнованиях, а именно отношения внутри комьюнити: большинство женщин сталкиваются с сексистскими шутками, объективацией и насмешками. Это жёсткое психологическое давление, которое не все могут выдержать — особенно те, кто и так не сильно уверен в себе. Даже спортсменки, которые уже добились успеха, постоянно подвергаются буллингу, никогда не забуду адские комментарии к видео на Youtube c Лейси Бейкер, которую в какой-то момент начал активно поддерживать Thrasher: большинство комментаторов в грубой форме обсуждали её неконвенциональную внешность и сексуальную ориентацию, а на её спортивные достижения им было наплевать.
Ещё у нас есть футболка «Menstruation Kill Em All», посвящённая первому альбому Metallica, иронизирующая над предрассудками о менструации и стереотипом, что тяжёлая музыка якобы не для девушек.
Соцсети и поддержка кризисных центров
Оля: Иногда в соцсетях появляются странные люди, которые оставляют грубые комментарии под постами. Мы корректно пытаемся им объяснить, что так делать не стоит, а если человек продолжает хамить и гнуть свою линию, мы его блокируем.
Лёля: Регулировать поток негатива, который идёт от хейтеров, порой невозможно — так было, например, с последней съёмкой, для которой Оля сфотографировала Беллу Рапопорт в нижнем белье для нашей рубрики #narvskayadostava_speakup. Когда мы замечаем буллинг вне наших аккаунтов, мы всегда стараемся заступиться за человека и осадить хейтеров аргументацией, насколько хватает энергии и сил. Понятно, что переубедить их невозможно, но для нас важно поддержать человека, которого оскорбляют. Вообще нам повезло с аудиторией в инстаграме, люди там дружелюбные и осознанные.
Оля: У нас очень хорошие и классные подписчицы/-ки, во многом благодаря блогеркам, с которыми мы дружим — многих из них мы снимали в лукбуках. Был случай, когда мы снимали Милли Оли, Олю Касс и Катю Валеру. С каждой мы связались отдельно, а на площадке оказалось, что они уже знакомы между собой, так что получилось очень здорово и весело! Последний раз мы написали в сториз, что нам нужны модели для съёмки, так откликнулись ещё несколько девушек, которые также оказались знакомы.
Лёля: История с американским Vogue интересна тем, что они сами нас нашли. Примечательно, что мы тогда сами писали нескольким крупным российским медиа о моде и культуре, но нам никто не ответил. Когда с нами связалась Лиана, мы даже не сразу поверили. После публикации интерес местных СМИ проснулся мгновенно.
Мы перечисляем средства от продажи сумок «F is for feminism» в кризисные центры для женщин — это пример того, как можно небольшими усилиями принять участие
в решении масштабной проблемы
ОЛЯ: У нас есть магазин на Etsy, там мы продаём в основном за рубеж. После фильма BBC Three и немецкой передачи о российских женщинах у нас появилось много покупателей из Англии и Германии. Постоянно заказывают из США, Австралии и Японии, но для нас важнее ребята из России, ведь мы пытаемся изменить что-то в головах людей здесь. Бывает, отправляешь вещи в какой-нибудь далёкий посёлок и не понимаешь, как эти люди узнали о нас. А иногда какой-нибудь нежный подросток выбирает носки или бельё своей любимой, и тогда ты думаешь, что эта игра всё-таки стоит свеч!
ЛЁЛЯ: Нам важно, что среди нашей аудитории много политически активных и творческих людей. После личных встреч с подписчиками мы всегда в полном восторге от того, какие они крутые, талантливые, осознанные. Нам очень хотелось поделиться с миром этими людьми, поэтому мы с радостью зовём их на съёмки и даём им возможность рассказать о своём опыте. Для нас важно говорить о проектах других активисток/-ов, информировать нашу аудиторию о важных событиях, лекциях, петициях.
Мы продолжаем перечислять средства от продажи сумок «F is for feminism» в кризисные центры для женщин — это пример того, как можно небольшими усилиями принять участие в решении масштабной проблемы и воспитать у аудитории желание помогать другим. Сейчас всё больше людей начинают не просто продавать свой мерч, но и перечислять деньги на благотворительность. Среди наших знакомых это, например, Ника Водвуд, Света Cтрельцова, Юля Фролова. Это очень хорошая тенденция.
Нас любят называть единственной феммаркой в России, но это не так. Помимо нас есть ещё несколько проектов, связанных с одеждой, активизмом и феминизмом: это швейный кооператив «Швемы» и ТО «Наденька». В Москве ещё есть сёстры Гольдман, мы познакомились с ними на Faces & Laces — мы не знаем их политической позиции, однако они делают близкие по духу вещи. Наверняка есть ещё кто-то, о ком мы не знаем — очень хотели бы узнать.
Женский кооператив
Лёля: Мы сразу договорились о горизонтальном взаимодействии. По сути, мы женский кооператив, нас двое, и все дела лежат на нас. Решения принимаем вместе: если компромисс невозможен, то идея не проходит. Сейчас мы работаем по сменам шесть через шесть дней: большие вопросы решаем вместе, а продажами, перепиской, отправкой заказов и прочей рутиной занимаемся по очереди. Это оказалось удобнее, чем синхронно. У нас часто случаются споры на тему политики или феминизма, мы не всегда готовы принять идеи друг друга, но это нормально: мы разные люди, со своими предпочтениями и амбициями.
Оля: Бывает очень тяжело. Хотя мы давно дружим и работаем вместе, случается, что наши мнения расходятся диаметрально. Плюс когда общаешься с человеком чуть ли не 24/7, рано или поздно приходит усталость, которая выливается в конфликты. Но, на мой взгляд, ссоры, которые можно разрешить, — это неотъемлемая часть творческого процесса. После Нового года мы решили трудиться по новой схеме, которую упомянула Лёля, что благоприятно сказалось на работе. Но несмотря на все сложности, я не представляю, что бы сейчас делала без марки.
Лёля: Также не стоит забывать (в первую очередь нам самим), что мы обе художницы и помимо narvskayadostava у нас есть другие, не менее важные проекты. Мне лично хотелось бы серьёзнее заняться музыкой, искусством и фотографией. В этом году я поступила в школу вовлечённого искусства «Что делать» — надеюсь, это поможет мне совмещать искусство с фем- и экоактивизмом.
Оля: Бренд отнимает физические и моральные силы, но при этом не приносит много денег — только в этом году мы смогли получить прибыль, которую можно не вкладывать в производство. При этом за два года мы создали хороший плацдарм для реализации идей. Всё-таки narvskayadostava — это в первую очередь медиа-арт-проект, включающий в себя нас, художниц, и наши начинания, и только потом коммерческая история. Сейчас я веду работу над проектом, который родился из нашей рубрики #narskayadostava_speakup. Там появится ещё много интересных женщин, которые расскажут о своём пути в феминизм. Планов много, хватило бы сил!
Фотографии: narvskayadostava/Vkontakte
