ДелоХудожнику нужен воздух: История семейной марки ÓNOMA:

ТЕКСТ: Светлана Падерина,
автор телеграм-канала wannabeprada

О выборе профессии

У мамы два высших образования — она конструктор и дизайнер одежды. Когда она пришла поступать в Институт дизайна и технологии, то ей сказали, что из конструкторов редко получаются хорошие модельеры. Либо придётся забыть всё, чему она уже научилась. И она забыла! Но не всё — то, что осталось, сейчас очень помогает нам грамотно общаться с конструкторами и технологами одежды. Я с детства помню вездесущие иголки, лоскутки ткани на полу и длинные-предлинные полосы развески с живописью и эскизами. Помню, как стояла маленькая под ними на мамином экзамене и смотрела снизу вверх на линии и пятна. Когда пришло время решать, кем я буду, то ответила — конечно, дизайнером, как мама. А мама рассказывает, что швейную машинку она осваивала тайком в первом классе, пока её мама, моя бабушка, была на работе. Преступление было раскрыто, когда на машинке обнаружилась сломанная игла. Пришлось сознаться. Потом бабушка научила маму тонкостям швейного дела — она была прекрасным мастером, хоть это и было всего лишь её хобби.

Я училась у маминых преподавателей в РГУТиС. Ходила на курсы и в МГУДиТ, но за год заскучала, не чувствовала себя на своём месте. Когда пришла на занятия к преподавателям в РГУТиС, ощутила дух эксперимента и нестандартного подхода к обучению. Учёба в университете шла довольно гладко и увлекательно до пятого курса, а потом вдруг бунт, несданная зимняя сессия и ненаписанный диплом. Моя профессия проходила проверку на прочность. Я сомневалась: в мире столько проблем, столько можно полезного сделать, а что могу дать миру я со своими платьями? За два года дизайнерского молчания я поняла, что война у каждого своя. Что я художник и мой путь — преображение среды. Что платья — это тоже оружие, а красота — сильнейшее противоядие.

Когда я училась на втором курсе, мы создали мастерскую, в которой варились все наши идеи, рождались коллекции, проекты. Это было спонтанно, непродуманно, дало нам большой опыт и понимание того, что мы хотим в творчестве, а чего категорически не будем делать. Сначала у каждой из нас были свои проекты. Потом мы всё позакрывали, взяли двухгодичную паузу и начали ÓNOMA:. Решили делать ровно всё, что взбредёт в голову, никаких рамок. Мы не задумывались о том, кому это может быть интересно, как это продавать, кто бы это мог надеть и куда, — просто чистый полёт мысли и освоение новых техник. Мы будто стартанули с места в открытый космос неизвестности, не взяв оттуда почти ничего. Только опыт.

О начале ÓNOMA:

Я человек, разрываемый сомнениями, прыгающий от моментов предельного счастья к ощущению тщетности всего происходящего. В эти периоды я обычно очень подавлена и душа просит какого-то решения, выхода. Происходит такая душевная логистика. В один вечер, когда я думала, что всё суета и нет ничего нового под солнцем, я включила бодрую музыку и вырезала аппликацию в форме человека из залежавшейся у нас серо-синей ткани и большой жёлтый круг из шёлка. Сочетание цветов было очень приятное, и когда я примерила платье из сетки с аппликацией прямо на мою домашнюю одежду, то стало понятно, что это шаг в другой мир. Тридцать секунд назад я стояла растрёпанная и неинтересная — и вдруг в зеркале увидела какую-то новую себя, загадочную и смешную одновременно. Мне это очень понравилось. И однажды я пришла в мастерскую, а мама вышила первое наше платье тонким коричневым шнуром. Это были четыре танцующие фигуры, совсем другая графика, другие пропорции, как раз недостающее звено! Набор наших вышивальных техник сложился.

Иногда нас спрашивают, что изображено на платьях? Каков месседж, идея? А на них только то, что на них есть, — люди танцуют, прикосновение, нежность. Иногда мы добавляем какой-то символ, как это было в коллекции «Открытые окна», когда нас сильно поразили поющие на балконах в разгар карантина итальянцы, и мы вышили квадраты окон, использовали их как графические элементы. Эстетика марки живёт и развивается, в ней отражается всё, что мы знаем, что изучали когда-либо. Мы очень любим «забывать» и действовать с чистого листа, интуитивно. В новой коллекции на смену человеческим фигурам, возможно, придут абстракции, и это будет уже другая, новая история. Но супертонкие швы и обработки края, над которым мы бились не один год, останутся неизменны.

«Όνομα» на греческом означает «имя». Ведь наши прежние марки назывались нашими именами — а потом мы решили от них отказаться, создать что-то общее. Вообще это смешная история: над названием мы думали долго и мучительно — было много концептуальных и просто красивых вариантов, а в итоге мы решили отдаться на волю провидения. Написали на бумажках все слова и вытянули наше название из стеклянной вазочки. А ещё в названии у ÓNOMA: в конце стоит двоеточие. Потому что это всегда не про художника, а про того, кто носит эту вещь. После двоеточия нужно подставить имя носителя, и это он должен нам рассказать, что изображено на платьях, «прочесть» их.

О клиентах

Наши вещи покупают совершенно разные люди — от искусствоведов до юристов. Главная особенность этих людей — они лёгкие и нежные, как наши вышивки! А что до возраста — как-то раз у нас купили три платья бабушка, мама и дочь. Мы очень любим кастомизировать наши модели. Нередко просим задать нам ключевые слова или даже собрать самое сокровенное и вдохновляющее в мудборд. Получается такая карта секретов, которые мы переносим в изделие. Мы шьём подвенечные и выпускные платья, это очень волнующе. Иногда делаем их даже дистанционно! Мы отправляли в разные страны, от Америки до Кыргызстана, и каждый раз с замиранием сердца ждали — сядет ли, понравится ли наша работа? Пока ещё промахов не было. Самые запоминающиеся вещи — которые покупают в подарок. Был молодой человек, который заказал топ для своей девушки. Попросил превратить руки на нашей фирменной вышивке в пальмы, потому что «она любит кокосы». Кокосы к рукам мы тоже добавили!

О работе на карантине

Прошлым летом заказов было так много, что мы вышивали их почти до середины октября. Мы решили, что в разгар карантина люди почувствовали остроту бытия, что-то вроде «сейчас или никогда». Возможно, кто-то следил за нами в инстаграме, долго откладывал, а в локдаун наконец решился; а кто-то просто захотел себя побаловать. Люди устали, засиделись, истосковались. Возможно, наши вещи могли их развеселить, подарить долгожданные эмоции, чувство эксперимента. Есть такой принцип «если ты можешь не писать — не пиши», так же и у нас. Создавать эти вещи — толчок какой-то неведомой силы, посыл ещё не оформленной мысли, и вот ты уже сидишь за вышивкой в попытке зафиксировать это вдохновение в линиях. То есть во многом это интуитивное творчество, это вещи, которые рождаются в процессе их создания. Редко когда мы садимся за какую-то вещь, понимая до конца, как она будет выглядеть и из чего сложится.

О работе с родным человеком

Работать вместе с родным человеком бывает сложнее, чем сражаться с драконом. Подробности этого процесса мы оставим за скобками, это полностью разрушит идиллическую картину выше по тексту. Но на самом деле есть удивительные бонусы в виде преданности, чувства плеча и понимания. Конечно, мы принадлежим к разным поколениям, у нас разные взгляды на жизнь, и порой нам сложно друг с другом. Но мы умеем говорить друг с другом, обсуждать, и всё в итоге решается. ÓNOMA: ещё ребёнок. Ей предстоит из куколки превратиться в прекрасную бабочку, обрести новую форму и новые крылья. Она надеется освоить разные площадки и пространства галерей. Побывать на территории ювелирного искусства, фотографии, театра. Пробраться в магазины и шоурумы, ведь сейчас мы продаёмся практически только у себя на сайте и в инстаграме. Интересно, что будет, если наши вещи появятся в большом магазине? Но мы не строим чётких планов, у нас нет маркетинговых кампаний, нам хочется сохранить ту лёгкость и непринуждённость, с которой мы начинали. Художнику нужен воздух.

ФОТОГРАФИИ: ÓNOMA: