Хорошее дело«Всё началось с моей собаки — Чаплина»: Как я меняю отношение к беспородным собакам в России

С чего всё началось

Всё началось с моей собаки — Чаплина. Я нашла щенка одиннадцать лет назад в Подмосковье, его изрядно подрала стая диких собак. Мне был двадцать один год, я очень любила собак, но ничегошеньки в них не смыслила. Мне пришлось научиться ухаживать за щенком и воспитывать его, а потом пришло осознание, что таких, как Чаплин, очень много, и я отправилась работать волонтёром в муниципальный приют. Так начался мой путь в благотворительности.

Чаплин же до сих пор всегда контролирует всю работу фонда, за что получил звание Генерала :)

О волонтёрстве и первых выставках животных

Волонтёром в приют я ходила больше пяти лет, а ещё время от времени забирала собак с улицы. Это было и прекрасное, и тяжёлое время одновременно. В приюте очень много собачьей боли и людской неадекватности, но при этом очень-очень много любви и счастья от возможности дарить собачатам дом и менять их судьбы в лучшую сторону.

С поддержкой моих друзей в 2010 году появился «Подарок судьбы» — волонтёрский проект внутри приюта. Мы привлекали новых людей для помощи, а главное — пристраивали собак, потому что другие волонтёры почти этим не занимались. 20 декабря 2011 года была запущена первая версия сайта, а чуть позже появился наш знаменитый логотип и слоган «Мы знаем, откуда берутся собаки». В 2012 году, 2 сентября в парке Горького прошла первая #всемпособаке, которая скромно называлась «Выставка собак из приютов». Это была первая в своём роде выставка-пристройство в Москве, и она реально бомбанула. Мы действовали наугад, нам пророчили провал, но всё вышло иначе — и теперь подобные выставки широко используются зоозащитными организациями как эффективный инструмент пристройства.

О фонде и системной помощи

Несколько лет я совмещала работу над проектом с «обычной работой». «Подарок» набирал обороты, мы выросли из рамок одного приюта, запустили встречи собак #гавпати, акции по сбору помощи #мешокдобра, просветительские лекции #человексобакевдруг!

При этом я продолжала ходить в приют, спасала собак с улицы, времени и сил катастрофически не хватало. Закончилась эта гонка аварией на Горьковском шоссе, меня сбила машина. Мне очень повезло остаться в живых, и вообще в целом, учитывая обстоятельства, всё могло закончиться гораздо хуже. Но врачи добротно подсобрали мои кости, и уже через полгода я могла ходить. У меня было время подумать и осмыслить, что нужно менять систему, мышление, иначе эта гонка по кругу никогда не закончится. Поэтому глобальной целью нашего фонда является «развитие гуманного и ответственного отношения к животным» — как написано в нашем свидетельстве о регистрации НКО.

Любая системность влечёт за собой обучение, просвещение. Работа в приюте — это сложный труд, и у многих кураторов случается профдеформация: перестают оценивать ситуации объективно, не доверяют людям (будущим хозяевам в том числе) и так далее.

Кроме того, большинство волонтёров — это люди с большим сердцем, но без каких-либо прикладных знаний и навыков о животных, об их психологии, их здоровье, поведении. На своём опыте кураторства могу сказать, что ты должен быть немного и ветеринаром, и зоопсихологом, и кинологом, и ещё человеческим психологом. Ведь нужно и социализировать собак в приюте, и уметь разнимать конфликты, и приучать к выгулу/общению, а ещё знать, как обработать от блох/клещей/глистов, как привить, что делать, если понос/рвота, как обработать рану. А ведь ещё надо собаку пристроить, провести собеседование, понять людей, их потребности, подходит ли им эта собака. А когда уже пристроил собаку, то надо помочь советом и делом. Все собаки ведут себя по-разному, хозяева тоже все разные, но есть какие-то общие вещи, которые надо понимать и уметь донести (что не менее важно!). Понятно, что если сложности большие — это нужно вызывать специалиста, чтобы не наломать дров, но, например, дать совет, как кормить, мыть лапы, правильно водить на поводке, — это нужно знать и уметь.

Благодаря такой просветительской работе мы на практике видим, как снижается процент возвратов, как осознанно люди начинают походить к вопросу появления питомца в доме (мы ведём статистику с наших выставок).

О стиле общения с аудиторией

Мне никогда не была близка тема «боли и жалости», я считаю, что исключительно жалость — это максимально неправильный посыл, если речь идёт о появлении в доме животного. У меня был большой опыт работы с талантливыми арт-директорами и копирайтерами, часть наших крутых слоганов — их заслуга, мне пришлось потрудиться, чтобы держать заданную планку.

В сфере помощи животным многим хочется показать «проблему лицом», через боль и страдание (которых, как я говорила, действительно много), так как такое позиционирование приносит больше пожертвований. Но мы выбрали другой путь, и у нас другие цели: не просто помочь животным, которые сейчас в беде, — а изменить отношение к животным в городе, в стране (это, кстати, никак не отменяет помощи «здесь и сейчас»). Именно поэтому мы придерживаемся позитивного тона в общении с аудиторией, мы прививаем любовь через любовь, нам важен долгосрочный результат, а не быстрая (пусть и сильная) эмоция, которую легко «выжать» из человека.

О вечеринках для пристроенных собак

В нашей стране очень низкая дог-френдли-культура, ещё пять лет назад появиться с собакой в городе, или в кафе было дичью дикой. Хозяевам собак не хватало возможности «выйти в свет» со своим питомцем, сходить вместе на тусовку, а не только на привычный круг вокруг дома. Так мы придумали #гавпати. Сначала это были только встречи наших выпускников и других дворняг, которых взяли из приюта или с улицы, но спустя время стало понятно, что у хозяев породистых собак те же самые потребности, поэтому тусовки стали открыты для всех. Сейчас, конечно, мест, куда пойти с собакой, стало больше, а формат наших тусовок заимствуют многие: фонды, породные группы и даже крупные коммерческие компании.

О команде

Сотрудники — это отдельная моя боль. В штате фонда всего несколько человек, остальная команда — наши волонтёры, без которых нам пришлось бы очень туго. Нанимать сотрудников сложно, это и вопрос денег (нужно быть уверенным, что сможешь платить зарплату), и вопрос поиска кадров. В благотворительность многие хотят «податься», когда выгорают в коммерческом секторе, мол, «не хочу работать на дядю, хочу творить добро». Но зачастую у этих людей нет профильного опыта или очень завышенные ожидания по оплате. Мы хоть и стремимся ценить наших сотрудников и достойно им платить, но где-то ещё недотягиваем. Ещё частая проблема — невнятные ожидания от работы в фонде, большинство думает, что работа у нас — это «с пёсиками резвиться», а мы пашем как обычный «офисный планктон» — в офисе, за компьютерами, на встречах и так далее. У нас много работы, она эмоциональная, мы можем задерживаться допоздна, а ещё акции по выходным — не все это осознают и идут в фонд с розовыми мечтами о единорогах.

О выгорании сотрудников НКО

Часто мы делаем что-то очень много малыми силами, бежим и бежим, чтобы охватить невозможное. Например, в 2015 году я могла в «одно лицо» сделать выставку. Но такие гонки всегда заканчиваются выгоранием, уходом сотрудников (сколько раз я сама думала, что пора сворачиваться). Мы, конечно, ищем баланс между работой и жизнью, но многие привыкли к этим нашим «подвигам» и не понимают, почему мы можем отказаться от проекта. Делать хорошее дело хорошо, но свои ресурсы тоже надо пополнять, иначе это бег на короткие дистанции. Мы пытаемся об этом помнить, но, увы, это частое явление в сфере НКО — такое у многих, независимо от направления работы.

Об открытом общении с подписчиками

Мы действительно открыто пишем о сложностях. Но так было не всегда. Первые годы мы всегда замалчивали любые сложности, не только в публичном пространстве, но и в жизни фонда. Я была тем самым человеком, который «всегда держит марку». Но быть идеальным невозможно, а делать своё дело и свою работу невозможно без ошибок. Поэтому пришлось учиться быть более открытыми не только в позитивные моменты, но и в негативные тоже. К тому же, как показала практика, если говорить искренне и честно просить помощи — то, скорее всего, ты её получишь. Как нынче модно говорить, нужно уметь говорить словами через рот.

Конечно, это не значит, что мы будем писать про весь треш, что происходит с нами. Есть вещи, на которые ни подписчики, ни мы не можем повлиять. Есть неприятные конфликты, есть плагиат, есть некорректная работа подрядчиков или коллег в нашей сфере, есть «палки в колёса» от некоторых организаций. Мы не выносим это на публику, если и делаем так, то в крайних случаях и когда нужна помощь (как например, с ситуацией, когда у нас после объявления карантина предоплаченная площадка не возвращала залог, а мы искали контакты, или вот когда нас обманули с деньгами рекламщики и была нужна помощь юристов).

Но что касается своих ошибок, то чаще всего мы их признаём, если необходимо — то публично. Наши подписчики — это наше достояние, благодаря им фонд живёт и работает, они имеют право знать, что мы не идеальны (хоть и стремимся к этому).

О годе самоизоляции

На удивление первый год мы пережили неплохо — нас сильно поддержали наши подписчики и друзья, мы нашли время заняться расширением географии, несколько месяцев провести в Санкт-Петербурге и выиграли грант на проведение там выставки. Но вот 2021-й выдался более тяжёлым: акции всё ещё под запретом, мы не можем проводить выставки, а это значит, что нам всё сложнее не только пристраивать животных, но и собирать пожертвования. Мы вкладываемся в рекламу каталога животных из приютов, в рекламу в соцсетях и т. д., чтобы привлечь как можно больше внимания потенциальных хозяев к приютским собакам и кошкам, но, конечно, не хватает самого эффективного нашего инструмента — выставок, и это демотивирует. И кураторов животных, и наших волонтёров, да и нас самих тоже, ведь #всемпособаке и #всемпокотику — это ни с чем не сравнимый заряд мотивации.

О планах на будущее

Мы планировали вернуться к проведению выставок, но, к сожалению, всё ещё действует запрет на мероприятия, поэтому занимаемся каталогом (переносим его на новую платформу), разрабатываем приложение, на днях запускаем новый проект для котеек CAT POINT. Суть проекта в том, что в специально выстроенном для котиков (и очень уютном!) помещении на территории креативного кластера в центре Москвы проживает несколько котов из приюта, которые ищут дом. На них могут посмотреть не только посетители Artplay, но и все желающие — видеотрансляция из котодома 24/7 доступна на сайте проекта catpoint.ru. Естественно, любого из котиков можно забрать домой, и на его место приедет следующий кот, который ищет дом.

О собаках

У меня три собаки: Генерал Чаплин, принцесса Рошель и бандито-гангстерито Боня. Они почти всегда со мной — мы вместе ездим на работу, ходим на встречи, в гости и, конечно, в отпуск. Первый раз в отпуск на дальнее расстояние мы поехали с Чапкой и Ро на Азовское море, там и нашли Бо. А в 2019 году, «когда границы ещё были открыты», мы объехали всю Европу, добрались аж до Атлантического океана. Прошлым летом из-за ограничений в Европу съездить не удалось, и мы отправились на Крайний Север — в Териберку, на этот раз к Северному Ледовитому океану. Путешествовать с собаками по России изрядно сложнее, чем по Европе, но мы справились! Иногда, правда, ночевать приходилось в очень специфических местах, а один раз даже заночевали в палатке, хоть я так себе походник.

Мне нравится ездить с собаками, потому что я люблю принимать спонтанные решения в поездках, а они только и рады любому движу. С ними, возможно, сложнее, чем было бы «без», но зато мне не скучно и не одиноко, и мы много гуляем по лесам, горам, побережьям, получая от этого огромное удовольствие.

Советы тем, кто хочет взять животное из приюта или начать волонтёрить

Информацию можно взять в наших инструкциях: как взять собаку или кошку и как стать волонтёром в приюте.

Главное, что могу посоветовать, — это соизмерять свои силы, потому что дать обратный ход можно, но не всегда это будет честно по отношению к животным — да и самому себе.

ФОТОГРАФИИ: Instagram/chaplin.band