ГероиниЖивой монумент:
Почему претензии
к Мерил Стрип — ошибка
И что актриса сделала для равноправия
наташа федоренко
Неделя ненависти к Мерил Стрип — так бы мы назвали эту неделю. Сначала Роуз Макгоуэн обвинила Стрип в том, что та знала о поступках Харви Вайнштейна и при этом продолжала с ним работать. Стрип заявила, что, видимо, нужна была Вайнштейну гораздо больше, чем он ей, так что продюсер вёл себя с ней прилично. Макгоуэн быстро взяла слова назад, но провернуть фарш обратно не удалось — после её обвинения по всему Лос-Анджелесу были развешены анонимные плакаты с фотографией Стрип и красноречивой надписью «Она знала».
Поводом для конфликта стало объявление Стрип о том, что она появится на церемонии «Большой глобус» в чёрном: актриса призвала своих коллег выразить таким образом протест против харассмента в Голливуде. Макгоуэн и лос-анджелесские художники сочли этот жест лицемерным: женщины, по их мнению, собирались принять «фальшивые награды», что никак не поможет переменам в индустрии. Разбираемся, почему Стрип совершенно не заслуживает столь резких обвинений, не говоря уже об оскорбительной травле.
Академичная актриса
Вся карьера Стрип представляет собой очень последовательное движение к успеху без роковых случайностей и уникальных шансов. Она родилась в довольно благополучной семье, к сцене готовилась с тех пор, как была подростком, потом получила бакалавра в колледже Вассара и магистерскую степень в Йеле — всё по специальности «драма». Успешно играла в театре, а первую заметную роль в кино получила относительно поздно, в двадцать девять лет — в военной драме «Охотник на оленей». Потом были сериал «Холокост», «Манхэттен» Вуди Аллена и наконец «Крамер против Крамера», после которого стало понятно, что Стрип взрослая, самостоятельная актриса и не боится возражать глубоко мужской индустрии.
В основу сюжета «Крамера против Крамера» лёг рассказ Эйвери Кормана, который по легенде был зол на феминисток и решил написать новеллу о «хорошем парне» и эгоцентричной женщине. Приступив к съёмкам, Стрип сообщила, что главная героиня прописана очень плохо, её мотивация не ясна и вообще роль требует серьёзной корректировки. Тогда, в конце 70-х, это было очень смело. Впрочем, и впредь Мерил Стрип добивалась, чтобы c её требованиями переписать реплики и попытками сменить «мужской» ракурс роли на «женский» пришлось мириться таким звёздам индустрии, как режиссёр Роберт Бентон и актёр Дастин Хоффман. «Почему бы тебе не опустить флаг феминизма и просто сыграть в этой сцене?» — спрашивал её Хоффман, которого Стрип откровенно выводила из себя, а он дерзил ей в ответ. Накануне актёр Джон Казале, c которым жила актриса, умер от рака. Стрип стояла на своём, и «Крамер против Крамера» вошёл в историю как чуть ли не главный её фильм — за него она получила первый из трёх своих «Оскаров».
Второй «Оскар» Стрип вручили за картину «Выбор Софи», где она сыграла польскую мигрантку, перебравшуюся в США и потерявшую семью в нацистском лагере. За Стрип закрепилась репутация актрисы, которая не боится сложных тем, а ещё виртуозно передаёт акценты: выпускница Йеля внимательно относилась к происхождению своих персонажей, что впоследствии позволило ей, американке, сыграть Маргарет Тэтчер (при её жизни).
Кризис сорока
«Железная леди», которая принесла Стрип третий «Оскар», случилась в 2011 году, а в 90-х актриса столкнулась с проблемой: она стала слишком «старой» в глазах Голливуда. К тому моменту актриса вышла замуж за скульптора Дона Гаммера (с которым состоит в браке более тридцати лет), родила четырёх детей, принципиально жила в тихом Коннектикуте, а не в шумном Лос-Анджелесе. Голливуд продолжал предлагать актрисе работу, правда, теперь только роли ведьм. Любимый многими ироничный хоррор «Смерть ей к лицу» Стрип воспринимала как признак безысходности. А кинокритики до сих пор считают эту роль большой ошибкой, хотя картина и стала хитом.
В 90-х актрису вытащила из кризиса картина «Мосты округа Мэдисон» — Стрип окончательно освоилась в амплуа зрелой женщины. Позднее она призналась, что всегда чувствовала себя лет на сорок — уравновешенной и цельной. К тому же Стрип никогда не была типичной «голливудской красавицей» — поначалу ей говорили об этом прямо в лицо, — но это не помешало ей сделать звёздную карьеру. Стрип списывает свой тогдашний кризис на то, что Голливуд всегда оставался мужской историей. «Лишь 17 % решений в индустрии принимают женщины, но ситуация меняется. Я рада, что в своём возрасте участвую в чудесных проектах, которые не могли бы существовать десять лет назад, а ещё двадцать лет назад я могла бы играть только ведьм и упырей», — говорила она в интервью Independent восемь лет назад.
Женская история
В то время Стрип всерьёз обратила внимание на женскую повестку. О плюсах равноправия ей рассказали ещё в университете: колледж Вассара иронично называют центром левой пропаганды. С конца 90-х актриса спонсирует и всячески поддерживает проект Национального музея женской истории в Вашингтоне — активистки безуспешно добиваются разрешения на его строительство. Сама Стрип признаётся, что узнала о женском взгляде на историю довольно поздно, хотя, по-хорошему, её должны именно так преподавать в школе — например, хорошо было бы изучать женские дневники исторических фигур.
В 2015 году актриса разослала письма всем американским конгрессменам с просьбой поддержать поправку в конституцию о наделении женщин равными с мужчинами правами и в том же году снялась в фильме «Суфражистка» с говорящим названием. «Мужчины должны начать воспринимать своё доминирование как нечто нездоровое, они должны это чувствовать. Менеджеры должны задумываться, если в важном обсуждении половину участников не составляют женщины», — сказала она в интервью после премьеры. Стрип никогда не боялась открыто говорить о своей политической позиции: на церемонии «Золотого глобуса» в январе 2017 года она раскритиковала Трампа за ёрничание над журналистом с инвалидностью. В ответ президент назвал её «переоценённой актрисой из лагеря либералов».
Впрочем, Стрип не считает себя феминисткой — в интервью Time Out после выхода «Суфражистки» актриса назвала себя «гуманисткой» и сторонницей «хорошего и лёгкого баланса». После этого хихикала вся западная пресса — главная женщина Голливуда, которая стала живым символом профессионализма и последовательного отстаивания своей позиции, боится слова на букву «ф». Впрочем, осуждать её всерьёз никто не стал.
Not guilty
Учитывая всё это, странно наблюдать за нынешними обвинениями в адрес Мерил Стрип — даже если в ней нет экзальтации Макгоуэн и бойкости колумнисток Jezebel. Стрип — живой монумент кинорынка (за что её многие критикуют), человек вполне сдержанного темперамента, она старалась не ввязываться в скандалы и вряд ли станет делать это сейчас.
Знала ли Стрип о преступлениях Вайнштейна? Вопрос открытый. Прямых доказательств этому нет, а Макгоуэн от своих слов отказалась. Мы не осуждаем за молчание жертв — они могли бояться агентов Вайнштейна, краха карьеры, «чёрного списка актрис» да и просто огласки. И логично (особенно в отсутствие весомых улик, которые могли бы свидетельствовать о соучастии) распространить это правило и на сослуживцев жертв и насильников. Негласная претензия к Стрип заключается будто бы в том, что она довольно влиятельная фигура в Голливуде, а значит, должна ответственнее смотреть по сторонам — ведь только большие звёзды могут защитить всех остальных. Впрочем, Мерил Стрип повлияла на разбирательство с Вайнштейном не только резкой публичной реакцией осуждения, но и собственным примером — она приближала равноправие, что называется, делом. А это, как известно, не менее важно для борьбы, чем громкие твиты.
Фотографии: Getty Images (1), Columbia Pictures, 20th Century Fox
