ГероиниЮристка Амаль Аламуддин и ребрендинг идеи «жены»

Рубрика «Героиня» посвящена женщинам, на которых стоит равняться и у которых есть чему учиться — в том или ином роде. Одна из таких героинь наших дней — юристка Амаль Аламуддин, обладательница блестящей карьеры и женщина, с которой повезло самому завидному жениху Голливуда. С момента помолвки с Клуни имя Амаль не сходит со страниц глянцевой прессы, а Google пестрит заголовками вроде «Амаль купила Джорджу двух кокер-спаниелей», и вряд ли это когда-либо прекратится. Рассказываем, чем она знаменита на самом деле, и о ее самых важных процессах.

Текст: Дарья Нифонтова, Элина Чеббоча

«Всемирно известный адвокат Амаль Аламуддин вышла замуж за актера», — таким заголовком встретила мир пресса 28 сентября этого года. «Могла найти кого и получше», — ворчали в Jezebel за полгода до свадьбы, когда стало известно, что Амаль встречается с Джорджем Клуни. Кажется, в мире постфеминизма все сошлись на мысли, что она круче него, очень громко и постоянно подчеркивая исключительные моменты ее биографии. Но подобными заголовками и отчаянными попытками ее возвысить медиа лишь подтвердили существующие стереотипы: женщина оценивается по тому, какой рядом с ней мужчина, а имя Аламуддин до знаменитой помолвки было известно более-менее никому. Ведь Амаль, в белой свадебной шляпке с широкими бортами, с широченной счастливой улыбкой, какой одаривает лишь невеста жениха, действительно могла найти летописцев получше.

В мире адвокатуры международники считаются элитой. Международное право запутанно, неоднородно, с ним долго возиться, а громкие имена делаются быстрее обычного, потому что дела более резонансны. На международников обычные адвокаты смотрят волком: делают вроде как мало, а выхлопа больше. К женщинами в такой адвокатуре отношение тоже соответствующее: порхают, как бабочки, и вежливо улыбаются, пока весь остальной мир корпит над законодательными талмудами и ненавидит себя. Амаль Аламуддин, выросшая в семье ливанской интеллигенции, вроде как и была исключением из правил, но правила эти устанавливались на Ближнем Востоке. Мать Амаль, Бариа, была журналистом панарабской газеты Аль-Хаят — аналог российского «Московского комсомольца» с ежедневным тиражом в 300 000 экземпляров. Отец преподавал теорию бизнеса в Американском Университете Бейрута. Семья с такой явной либеральной направленностью пошла по пути большинства интеллигентских семей Ливана и в 1980 году переместилась в Великобританию.

Основной претензией к ее работе является громкость дел, за которые она берется и в которых, кажется, заранее известен победитель

Получив образование в Оксфорде и в Нью-Йоркском университете, Аламуддин начала стажироваться у Сони Сотомайор — первой в истории судьи Верховного суда США латиноамериканского происхождения и всего третьей судьи-женщины. Сразу после выпуска Амаль получила работу в «Салливан и Кромвель», специализирующемся на финансовом праве. После «Салливан» карьера Амаль стремительно пошла в гору: Аламуддин получила работу в Международном суде ООН, где начала заниматься Специальным трибуналом по Ливану и Международным трибуналом по бывшей Югославии. Всемирный успех, международное признание — и в конце концов статус интернациональной звезды адвокатуры. В общем, золотая девочка.

Если смотреть объективно, то дела, которые выбирала Амаль и ее коллеги, были исключительно резонансными, и за мелкий левак она просто не бралась. К примеру, трибунал по Ливану занимался делом об убийстве премьер-министра страны Рафика Харири. Если говорить вкратце, то успехи следующие: спустя несколько лет после убийства трибунал назвал в обвинительном заключении имена четырех активистов Хэзболлы, а спустя два года к обвинению присоединили пятое имя. По итогам проделанной работы команда адвокатов объединила свой опыт в книге The Special Tribunal for Lebanon: Law and Practice. Имя Амаль тоже было на обложке.

Затем Аламуддин обратила свой взгляд на дело Юлии Тимошенко. В 2011 году бывший премьер-министр Украины была осуждена на 7 лет тюремного заключения по делу о превышении власти и служебных полномочий при заключении газовых контрактов с Россией в 2009 году. Судебный процесс, получивший массу нареканий, обвинялся в политической мотивации, и до 2013 года Европейский суд по правам человека принял целых 6 резолюций, называющих заключение Тимошенко «политически мотивированным», а ее освобождение из-под стражи стало одним из условий Евросоюза для подписания ассоциации с Украиной. Амаль Аламуддин как раз представляла интересы экс-премьер-министра в Европейском суде по правам человека и оспаривала ее задержание. В коротком интервью BBC, записанном уже после освобождения Тимошенко, Амаль повторяет то, о чем говорила несколько предыдущих лет: ни один уважающий себя юрист не видел в действиях Тимошенко преступного умысла, и ее заключение было всего лишь политическим ходом тогдашнего президента Украины. Был бы итог следствия другим, если бы адвокатом была не Аламуддин, — неизвестно. Основной претензией к ее работе как раз является громкость дел, за которые она берется и в которых, кажется, заранее известен победитель.

В копилку политических дел практически сразу после вступления Амаль на должность в палате Doughty Street — одной из самый крупных юридических организаций в мире — попало самое громкое расследование десятилетия — дело Джулиана Ассанжа. На создателя  WikiLeaks ведется серьезная охота: хотя официальные обвинения ему предъявлены только по делу об изнасиловании, Ассанж объявлен в международный розыск и уже второй год живет в посольстве Эквадора, которое предоставило ему политическое убежище. Амаль Аламуддин представляет интересы Ассанжа в процессе его выдачи Швеции, который длится с 2010 года. Решение об экстрадиции Ассанжа было принято Высоким судом Лондона в 2011 году, с тех пор в суд подавали многочисленные апелляции, каждая из которых была отклонена судом, хотя до сегодняшнего Джулиану Ассанжу не предъявлено ни одно официальное обвинение. В деле Ассанжа Амаль Аламуддин играет ключевую роль — представляет его интересы в процессе рассмотрения требования экстрадиции. Сам Ассанж выбором своего адвоката доволен: называет ее «другом и адвокатом, который не боится иметь дело с коррумпированной властью и заниматься политизированными делами», а в августе этого года, кажется и вовсе получил от Амаль неожиданное решение своих проблем — во всяком случае с импровизированной трибуны на балконе посольства заявил о том, что в скором времени покинет посольство Эквадора.

А как же Ближний Восток? Периодически Амаль обращает свой взгляд и на него, называя белое белым, а черное черным, но ни разу не преуспевая в решении вопросов в неспокойном регионе, в котором закон не писан никому, а западное образование не означает ничего. К примеру, после революции в Египте и незадолго до свержения лидера новоорганизованной партии исламистов Muslim Brothers страну посетила делегация Международной ассоциации адвокатов, которую возглавляла Амаль Аламуддин. Делегация высказала свое недовольство методами работы Мурси, однако, пока юристы составляли окончательный отчет, Мурси уже перестал принимать решения по управлению страной. В своей статье, описывающей «показательный судебный процесс» над журналистами Аль Джазиры, Амаль Аламуддин описывает ход судебного разбирательства, которое основывалось на отсутствии доказательств, и одновременно взывает к справедливости, напоминая, что с 2011 года население страны живет в беспокойном состояниии и надеется на правительство, которое сможет защитить их права. Ее подзащитный Мохаммед Фахми, журналист Аль Джазиры, обвиняется в пособничестве Muslim Brothers, «клевете» и всех смертных грехах этого мира.

Амаль Аламуддин заявила, что единственная сторона, действительно «подрывающая имидж Египта», — это его правительство, позволяющее себе затыкать журналистов довольно радикальными методами: заключенным не предоставили переводчиков, а видео их трансфера в здание суда крутили по национальному ТВ под саундтрек «Тор: Царство Тьмы». По итогам разбирательства Фахми приговорен к 7-летнему тюремному заключению, но Амаль не сдается и надеется, что международная огласка этого дела и апелляции сделают свое дело и невинные журналисты (кроме Фахми, под стражей находятся еще два сотрудника Аль Джазиры) смогут выйти на свободу. Очевидно, что Восток ее своей не считает, высокопарных речей о свободе слова не понимает, а лавировать и приспосабливаться Амаль, воспитанная на Западе, не хочет. И проигрывает.

Как и большинство западных адвокатов, Амаль занимается социальной работой — преподает международное уголовное право в ряде университетов (включая Университет Лондона и Академию международного права в Гааге), а в 2014 приняла участие в глобальном саммите, призваном покончить с сексуальными преступлениями в зонах военных действий. Именно благодаря благотворительным и социальным инициативам Амаль она познакомилась со своим тогда будущим, а сейчас настоящим мужем — Джорджем Клуни. О личной жизни Амаль, как и о самой Амаль, до знаменитой помолвки международному истэблишменту не было известно ничего. Сейчас она попадает в списки самых горячих адвокатш Лондона, пресса сливается в массовом восторге по поводу ее стиля, а ее мама якобы считает Клуни не самым лучшим выбором — так сообщает источник универсальных сплетен Daily Mail, отражающий подсознательные желания общества.

Дело в том, что Амаль — точно такая же звезда в своем кругу, как и Клуни — в своем: берется за блокбастеры и политические драмы, только в области международной адвокатуры, и сверкает на обложках, только рядом с селебрити под следствием. Ретроспективно оглядывая ее биографию, где были сплошь Ассанжи и Юлии Тимошенки, неизбежно испытываешь сожаление, что для довершения образа современной сверхуспешной женщины необходим трофейный муж из Голливуда. 

Фотографии: Getty Images/ Fotobank