ПутешествияУвидеть Алтай
и замереть:
Как я ходила в конный поход по горам
Гамаши, лошади, компания незнакомцев и сухой шампунь
Текст: Елена Киселёва
Мой друг — путешественник и рекордсмен Книги рекордов Гиннесса Майк Хорн — научил меня многим вещам. Например, тому, что по-настоящему ценны не материальные блага, а то, что несёшь в сердце. И если с энтузиазмом относиться ко всему, чем занимаешься, ничто не может тебя остановить. А ещё благодаря Майку я открыла для себя спортивный туризм.
В детстве, дочитывая очередную книгу Жюля Верна или Генри Хаггарда, я мечтала оказаться в экспедиции. Когда мне было девятнадцать, мечта сбылась самым неожиданным образом. Я проходила стажировку в National Geographic и в одном из номеров нашла статью о Майке Хорне, который организовал экспедицию вокруг света, куда приглашал с собой молодёжь со всего мира. Уже через несколько месяцев я прошла отбор в лагере в Альпах и вместе с Майком и его командой уехала на Андаманские острова изучать последствия цунами 2004 года. Приключений было много: например, однажды ночью нас засыпало вулканическим пеплом из-за извержения вулкана, а в другой раз меня угораздило потеряться в океане во время ночного дайвинга.
С тех пор я стараюсь регулярно выбираться в походы. Об Алтае я задумывалась не раз, вдохновляясь рассказами друзей, фотографиями и документальными фильмами. Но поездку туда всё время откладывала, пока как-то ночью мне не приснилось, что я в горах — причём, по внутреннему ощущению, именно в Алтайских. Наутро сказала себе: «Еду!» У друзей уже были планы, и единственное, что мне оставалось, — это примкнуть к компании незнакомых людей.
Обычно на Алтай добираются через Барнаул или Новосибирск. Мой выбор пал на одну из новосибирских групп «ВКонтакте». Узнав, какой из туров требует большей физической подготовки, я записалась именно на него. Через горные перевалы мы должны были отправиться к альпинистскому лагерю «Белуха», задержаться там на пару дней для радиальных выходов, а потом вернуться назад. Вариантов предлагалось два: пройти весь маршрут пешком или частично проехать его на лошадях. Второй казался интереснее: тот факт, что в седле я сидела всего пару раз в жизни, и то по чуть-чуть, меня абсолютно не смутил. В стоимость тура (26 000 рублей) вошло абсолютно всё: от трансфера от Новосибирска до питания на маршруте, бонусом шло даже посещение местной бани. Задерживаться в городе после похода я не планировала, поэтому с собой взяла лишь немного карманных денег на сувениры. Небольшой сравнительный поиск помог мне найти билеты стоимостью в 16 500 рублей.
Обычно я легко нахожу общий язык
с людьми, но закрадывалась мысль: что делать, если мы не сойдёмся характерами,
а вокруг горы и некуда бежать?
Снаряжение я собрала быстро. Что-то прихватила сверх плана — например, сухой шампунь (горные реки холодные, поэтому голову в них помоешь не всегда) и зарядное устройство на солнечной батарее для фотоаппарата. Зато массу полезных вещей я, как выяснилось в процессе, взять забыла. Например, гамаши — это чехлы, надевающиеся поверх ботинок: с ними ноги защищены от воды и грязи. Или трекинговые палки — если выбрать лёгкие, то большого веса рюкзаку они не добавят, зато заметно снижают нагрузку на ноги при пеших переходах. Ещё я явно недооценила алтайское солнце (недаром здесь строят солнечные электростанции) — нужны солнцезащитный крем и средства от ожогов.
Какие-то из моих вещей оказались абсолютно неподходящими, и выяснила я это уже вдали от цивилизации. В спальнике с температурой комфорта +5 градусов на горных перевалах я мёрзла, а модный плащ кислотного цвета, купленный на «Стрелке», больше пригодился бы для романтических просмотров кино под открытым небом, а вот от сильного дождя он не спасал. Дальше больше: оказалось, что яркие расцветки могут испугать лошадей. Но всё это я узнала уже потом.
Я поняла, что поездка удастся, когда на стойке регистрации в Домодедове мне по непонятным причинам выдали билет в бизнес-класс вместо экономкласса. Самолёт приземлился в новосибирском Толмачёве в шесть утра. Такси доставило меня до набережной реки Оби, где на рюкзаках уже сидели гиды и некоторые из будущих товарищей по походу. Когда все собрались, нас вместе с поклажей погрузили в микроавтобус и повезли в посёлок Усть-Кокса. Как довольно быстро выяснилось, 729 километров — это не шутки: в пути предстояло провести целый день. Радовало то, что мы ехали по Чуйскому тракту — одной из самых живописных дорог России.
Все четырнадцать человек быстро перезнакомились: одни, как я, приехали на Алтай впервые, других, уже бывалых, потянуло обратно. Младшей участнице было шестнадцать, а старший оказался ровесником моей мамы. Я редко путешествовала в таких разношёрстных компаниях. Обычно я легко нахожу общий язык с людьми, но где-то закрадывалась мысль: что делать, если мы не сойдёмся характерами, а вокруг горы и некуда бежать? С нами ехали гид и два его молодых помощника.
В перерывах между разговорами я выглядывала в окно: на смену городскому пейзажу постепенно приходили горные возвышенности, сосновые боры и шумные речки. Впереди пестрела Уймонская долина. Там, по преданиям, сохранились тайные ходы и пещеры, через которые под землю ушли хранители сокровенных знаний. Писатель и археолог Николай Рерих говорил, что счастливое время вернётся и они возвратятся. Из окна микроавтобуса секретных ходов и пещер я не увидела, зато глаз порадовали усеянные цветами луга. Говорят, в долине до сих пор можно встретить старообрядцев, например темноверцев. У каждого из них есть своя закрытая шторками икона: если на неё помолится кто-то другой, её сила пропадает.
В горах темнеет рано, так что в посёлок мы приехали, когда уже спустились сумерки. Меня поселили в одном домике с девушками из Питера — полночи мы провели в разговорах и уже наутро были подругами. Мне так не терпелось приключений, что на следующий день я проснулась без будильника. Ещё бы! Ведь я была в середине земли, месте встреч народов, языков, религий и культур — именно так называют Алтай. После быстрого завтрака и сборов нас отвезли к реке Катунь. Мост через неё смутно напоминал «Золотые ворота» в Сан-Франциско, но выглядел настолько ветхим, что требовалось внутреннее усилие, чтобы на него ступить. Кое-где зияли дыры, через которые виднелась бурлящая внизу вода. Кстати, осенью Катунь окрашивается в насыщенный бирюзовый цвет. Это из-за формации песчаников: весной и летом дожди, тающие снега и ледники делают воду мутной, а осенью и зимой реку питают чистые подземные воды.
Преодолев мост, мы пересели в кузов трактора — ему петляющая лесная дорога, где легко мог увязнуть внедорожник, была нипочём. У реки Кучерлы ждали конюхи с лошадьми. Телефон больше не ловил. Я переложила вещи в перемётные сумы — две связанные друг с другом кожаные сумки, которые перекидываются через седло. Я попросила себе самого доброго и смирного коня, и младший конюх подвёл меня к Орлику — статному бурому жеребцу. Нам с ним предстояло преодолеть крутой подъём по узкой тропе, уходящей вверх на хребты. Залезть на лошадь получилось не очень грациозно. «Что ж, над техникой будем работать», — подумала я и крепко сжала кожаный ремешок. В голове крутился инструктаж конюха: «Самое главное — не отпускать поводья».
Внезапно будто из-под земли выросли снежные горные хребты — аж дух захватывало. По легенде, давным-давно в смертельной схватке здесь встретились добрый богатырь и злой великан
Лошади привыкли идти по цепочке и хорошо знали маршрут. Постепенно мы набирали высоту. Внизу, между деревьями, проглядывала белоснежная и полная порогов Кучерла. Орлик с шага перешёл на рысь. Вдруг я заметила, что седло начало сползать — впереди был очередной подъём, а тропу от пропасти отделяло всего несколько метров. Я попыталась подтянуть седло, но сил не хватило. Крикнула ребятам, но оказалось слишком поздно: я почувствовала, что падаю. Говорят, в такие моменты перед глазами проносится вся жизнь, но вместо этого в голове почему-то мелькнуло: «Только бы не разбить фотоаппарат». Спас кустарник: я успела зацепиться за траву, на четвереньках выбралась на тропу и крикнула ребятам из группы, что жива. По их лицам поняла, что они испугались больше, чем я сама. Один из конюхов кинулся догонять Орлика, умчавшегося с диким ржанием вперёд. Беглеца поймали, мне проверили подпругу, и я снова была на коне — во всех смыслах этого выражения.
Через пару часов мы добрались до места первой ночёвки, разбили палатки и приготовили гречку с тушёнкой. В восемь вечера повсюду уже стояла кромешная тьма. На следующий день нам предстоял ещё более крутой подъём. Я поняла, что в моих интересах внимательнее следить за снаряжением и найти общий язык с конём, чтобы не слететь на бис. Пейзажи сменяли друг друга: мы пробирались через лесную чащу, затем зелень заканчивалась и уступала место каменистой местности. Внезапно будто из-под земли передо мной выросли снежные горные хребты — аж дух захватывало. По легенде, давным-давно в смертельной схватке здесь встретились добрый богатырь и злой великан. Богатырь одолел противника, вырвал его чёрное сердце и бросил в пропасть. Так появился горный перевал Каратюрек (от алтайского «чёрное сердце»).
Когда мы поднялись на высоту 2300 метров, увидели, что далеко внизу поблескивает Кучерлинское озеро. Кое-где трава сменялась снегом — мы уговорили конюхов сделать остановку, чтобы поиграть в снежки. К вечеру вышли к горному склону и разбили лагерь. В последних лучах заходящего солнца наш палаточный городок выглядел игрушечным.
Проходить весь отрезок пути на лошадях было рискованно, поэтому где-то приходилось идти пешком. Мы дошли до высоты 3060 метров. По пути попадались маленькие речушки, и для нас они стали настоящим испытанием: мой конь останавливался попить у каждой. Я потеряла терпение и начала его подгонять, но он не шёл ни в какую. «Ты была слишком мягкой с ним, вот и сел на шею», — резюмировал конюх Саша.
Наконец мы вышли к Аккемскому озеру, название которого происходит от алтайского «белая вода». Вода в нём действительно белая — из-за глины. На берегах Аккема нам предстояло прожить несколько дней. В альплагере «Белуха» пришла пора прощаться с лошадьми. Просыпаться после нескольких дней в дороге и знать, что сегодня не нужно собирать палатку, — бесценно. Мы постепенно налаживали быт, зачастили за пирожками к живущим поблизости метеорологам, искали чабрец для чая, а по вечерам собирались у костра, играли в «Мафию» и делились историями.
Местные на Белуху не ходят — считают
её священной. А женщинам, по местным верованиям, на неё даже смотреть нельзя
Считается, если у вас есть сокровенное желание и вы искренне о нём попросите в долине Семи Озёр, горы помогут. Туда мы вышли в первый радиальный поход. Тропа круто поднималась вверх, голову дурманил запах трав и цветов. По пути встречались водопады и горные реки — осторожно, гуськом, мы переходили их вброд. Внезапно резко похолодало и начал моросить дождь. Мы успели посмотреть два озера, но раздались раскаты грома. Оказаться в непогоду в горах опасно, и гид развернул нас назад.
Наша палатка стояла с краю, что давало колоссальное преимущество: из других палаток была видна наша, а из нашей — гора Белуха. Многие из группы приехали на Алтай, чтобы посмотреть именно на неё. Альпинисты говорят, что Белуха не для рекордов, а для души. Её высота 4506 метров — сравнительно немного, но «принимает» Белуха не всех. В 1996 году на Алтай приехал легендарный альпинист Райнхольд Месснер, который первым взошёл на все четырнадцать гор-восьмитысячников мира. Его подвела погода, и до вершины Белухи он не добрался. В то же время метеорологи рассказали нам о мужчине, который дошел до неё в резиновых сапогах — для многих, кто привык к традиционным альпинистским ботинкам, это, мягко говоря, необычно. Кстати, местные на Белуху не ходят — считают её священной. А женщинам, по местным верованиям, на неё даже смотреть нельзя.
На следующий день мы совершили шестичасовой радиальный поход к Аккемскому леднику у самого подножия Белухи. Дорога была непростой: мы увязали в земле, переходили по раскачивающимся веревочным мостам через реки и перепрыгивали с камня на камень. На одном из переходов моя нога попала в расщелину между камнями, и я безнадёжно застряла. К счастью, меня вытащил мужчина из другой группы, шедший следом. Вдалеке поблёскивала часовня Архангела Михаила. Её построили в память о погибших спасателях, альпинистах и путешественниках. Альпинисты, уходящие покорять Белуху, оставляют здесь свои крестики и забирают их после успешного восхождения. Возвращаются не все, и некоторые крестики остаются в часовне навсегда.
Спустя ещё час пути мы оказались на Аккемском леднике. Когда-то он захватывал своим языком берега Аккема, но за последние сто лет отступил на несколько километров. Сейчас ледник напоминает стену; подбираться слишком близко опасно, поэтому мы расселись на камнях по другую сторону реки. Кто-то медитировал, кто-то слушал шум воды, а кто-то просто уснул (окей, это была я). На обратном пути начался град — как только мы добрались до палаток, на лагерь обрушился ливень с громом и молнией.
На третий день в альплагере планировался последний радиальный поход — на этот раз в долину Ярлу. Пожалуй, самое необычное в долине — огромный валун, у которого есть десятки названий: камень Чингисхана, Мастер-камень, Мировой камень… Говорят, он уходит под землю на семьдесят метров. Одна из легенд гласит, что когда-то перед Белухой стоял город, а на месте этого камня князья решали вопросы. Считается, что человек с негативными мыслями не сможет долго находиться здесь — им овладевает желание немедленно сюда уйти вкупе с приступами необъяснимой боли и головокружением. Другие, напротив, могут подзарядиться от камня энергией. Николай Рерих был уверен, что где-то здесь спрятан вход в страну вечного счастья Шамбалу. С тех пор сюда ежегодно стекаются его последователи.
Из альплагеря «Белуха» нам предстояло дойти до стоянки «Три берёзы» — около двадцати пяти километров по лесным чащам и горным тропам. Мы выдвинулись в восемь утра и после каждого часа пути делали небольшую остановку. Погода менялась со скоростью света: сначала палящее солнце, а уже через несколько минут налетевший откуда ни возьмись ветер, пронизывающий до костей. Только мы успевали порадоваться, что ветер стих, как небо затягивало тучами и начинался дождь. Такие перепады погоды я встречала только на Камчатке.
Идущих впереди и тех, кто замыкал процессию, разделяло более часа. Через какое-то время мы с ещё одной участницей похода, Светой, возглавили нашу группу. Света профессионально занимается конным спортом, идти в её темпе оказалось нелегко, но во мне проснулся азарт. Сложнее давались подъёмы: дыхание сбивалось, рюкзак тянул назад. Ровно в шесть мы вышли к стоянке.
Вернувшись домой, начинаешь радоваться самым простым вещам — например, просыпаешься и просто счастлив оттого, что на улице солнце
На следующий день трактор увёз нас на туристическую базу «Высотник». Там мы отдыхали ещё несколько дней, прежде чем сесть в микроавтобус до Новосибирска. Самый трогательный момент — прощание с теми, с кем прошёл этот маршрут. Возможность оказаться в походе с людьми разных возрастов — это не испытание, как казалось поначалу, а подарок. Невероятно, сколько нового можно узнать, выйдя из привычного круга общения. Возможно, прозвучит банально, но оттого не менее верно (и теперь я знаю это на собственном опыте): если хочешь узнать человека по-настоящему, нужно сходить с ним в поход.
Когда я знакомлюсь с новыми людьми, они часто спрашивают, чем меня так привлекает походная жизнь без душа, мягкой кровати, интернета и других благ цивилизации. Именно их отсутствием! Никаких звонков и дедлайнов, зато потрясающие люди вокруг, посиделки под звёздным небом у костра, нетронутая природа и шанс почувствовать себя первооткрывателем. Вместо глобальных вопросов, о которых ежедневно думаешь в городе, на первый план выходят совсем другие: интересно, а далеко ли до следующей стоянки? А что мы сегодня готовим на обед? А какой цветок так пахнет? Через некоторое время в отдохнувшую от информационного шума голову приходит множество новых идей.
Ты закаляешь характер, учишься справляться с трудностями, находить общий язык с людьми. А главное, вернувшись домой, начинаешь радоваться самым простым вещам — например, просыпаешься и просто счастлив оттого, что на улице солнце. Такая простая, но важная перезагрузка. Может показаться, что одиннадцать дней — несерьёзный временной отрезок. Но для меня время, проведённое на Алтае, — целая глава в жизни. Да, и кстати, желание, загаданное в долине Семи Озёр, исполнилось спустя пару дней после возвращения в Москву.
Фотографии: mulderphoto — stock.adobe.com (1, 2), Cozy nook — stock.adobe.com
