ПутешествияКак я переехала
в Новую Зеландию работать инженером
Тамара Белевич о жизни в Окленде
Интервью: Екатерина Базанова
В октябре 2009 года новозеландский Окленд встретил меня весенним солнцем и свежим морским ветром, который ударил мне в нос, как только я вышла из самолёта. Меня зовут Тамара Белевич, тогда мне было 22 года, и я впервые совершила такой длительный перелёт. В Новую Зеландию я приехала учить английский и приступить к первому пункту амбициозного плана по эмиграции, который мы разработали в Москве вместе с мужем Дмитрием. Он так устал от коррупции, плохой погоды и вечных пробок, что был готов переехать в тёплые широты и начать там всё с нуля.
Идея о кардинальной смене декораций мне понравилась, но страну хотелось выбрать не только по принципу моря, солнца и пальм, но и с перспективой карьерного роста. Я недавно закончила МГСУ, получила диплом инженера-гидротехника и устроилась на работу в крупный государственный научно-исследовательский институт. С одной стороны, мне очень нравилось быть причастной к возведению чего-то полезного и монументального — морских портов и гидростанций. С другой стороны, чем больше я ездила по России, тем сильнее мне в глаза бросалась повсеместная бесхозяйственность и коррупция. Я отлично понимала, от чего хочет уехать мой муж-предприниматель.
Изучая страны для переселения, мы довольно быстро отбросили Великобританию, США и Канаду, ненадолго задержались на Австралии и в итоге сделали выбор в пользу Новой Зеландии. Никто из нас там раньше не бывал. Мой английский ограничивался уровнем среднестатистической российской школы. Дима ни на одном языке, кроме русского, не говорил. Про Новую Зеландию я знала только то, что прочитала в путеводителе, который случайно попался мне под руку во время нашего медового месяца на Кипре. Я была в восторге от фотографий вулканов, пустынных пляжей, гейзеров и невероятной голубизны озёр. Мы решили рискнуть.
Изучив тему на форумах и специализированных сайтах, выяснили, что миграционная служба Новой Зеландии публикует официальный список профессий, нужных стране. Обычно в него входят инженеры, врачи, а в последнее время ещё и жокеи, лесорубы и специалисты по ремонту велосипедов. Подходящие кандидаты при условии, что они молоды, физически здоровы, говорят на английском и нашли работу по специальности, получают вид на жительство в Новой Зеландии по облегчённой схеме. Их супруги, естественно, тоже. Это был наш вариант.
Я была в восторге от фотографий вулканов, пустынных пляжей, гейзеров и невероятной голубизны озёр
Прилетев в Окленд, я поселилась в семье инженера Сэма и школьной учительницы Джудит. У меня было несколько месяцев на то, чтобы подтянуть свой скромный английский до уровня, с которым я могла бы поступить в местный университет. Голова пухла от количества новых слов и объёма грамматики, но успех нашего семейного плана целиком зависел от меня, и я уверенно шла к намеченной цели. Всё свободное время посвящала тому, чтобы получше узнать страну и город.
Окленд мне сразу пришёлся по душе. Хорошая экология, море рядом, везде парки. И невероятно безопасно. После Москвы с её металлическими дверями, заборами, охранниками и сигнализацией меня поразило, что здесь входные двери на две трети сделаны из стекла и никто даже не думает о том, что кто-то этот витраж разобьёт и обворует дом. Всё так спокойно, что на внутренних перелётах по стране у тебя даже документы не спрашивают, только билет.
Языковые курсы оказались очень эффективными. Через четыре месяца интенсивной подготовки я сдала экзамен по английскому на проходной балл и поступила в магистратуру Оклендского технологического университета на специальность «Управление строительством». К тому моменту муж, который всё это время был в Москве, наконец переехал ко мне в Новую Зеландию.
Я начала учиться. Магистерская программа была рассчитана на год и стоила 22 тысячи долларов. К сожалению, грантов для иностранцев в Новой Зеландии практически не существует. Манера университетского преподавания сильно отличалась от того, к чему я привыкла в России, — в Окленде, например, вообще не следили за посещаемостью. Здесь студентам предоставляют все возможности для комфортного обучения и полную свободу действий. Каждый сам выбирает, учиться или потерять заплаченные университету деньги.
Вопрос дальнейшего трудоустройства, естественно, начал беспокоить меня чуть ли не с первых дней учебы. Темой одной из курсовых я выбрала гидротехнику, однако, начав собирать материал, быстро поняла, что его серьёзно не хватает. Терять было нечего, и я написала письмо руководству крупнейшей гидротехнической компании Новой Зеландии, где объяснила, что пишу научную работу и очень хочу задать несколько вопросов специалистам. Мне не только ответили, но и пригласили в центральный офис в столицу — Веллингтон. Моя встреча с менеджерами продолжалась пять часов. А когда через пару-тройку недель я, как и обещала, отправила им посмотреть текст, компания неожиданно прислала мне приглашение на работу.
На этом новозеландские сюрпризы не закончились. До защиты диплома появилось ещё одно крайне заманчивое деловое предложение. Австралийская консалтинговая компания WorleyParsons, которая специализируется на нефтегазовом секторе, пригласила меня на должность младшего инженера с годовой зарплатой 55 тысяч долларов. Через три месяца после того, как я вышла на работу, мы с Димой получили постоянный вид на жительство в Новой Зеландии.
За несколько лет в консалтинговой компании я успела сделать совместные проекты с нефтеперерабатывающими заводами, аэропортом Окленда и государственным поставщиком воды. Пару месяцев назад меня переманил к себе крупнейший в Новой Зеландии производитель молочных продуктов. Сейчас я руковожу проектом по модернизации одного завода в Окленде. У меня в подчинении шесть мужчин. Мне очень нравится, что здесь принято выдерживать очень чёткую дистанцию между профессиональной и личной жизнью, — в душу никто не лезет и сплетнями не увлекается. Подчинённые называют меня «железной леди», потому что в офисе я требовательна и могу быть довольно жёсткой. Иначе как бы я руководила сотрудниками, которые старше меня больше чем на 25 лет? Только после переезда я поняла, какой же это кайф — работать на больших строительных проектах и вообще не задумываться о коррупции. Все тендеры я проверяю сама. В Новой Зеландии всё очень просто: ты делаешь свою работу, точно зная, что никто никому ничего не проплатил.
Параллельно всё это время я помогала мужу. Пока Дима осваивал английский, он настолько разобрался во всём, что касается языковых школ и документов на визу, что начал консультировать иностранцев, которые хотят учиться в Новой Зеландии и Австралии. В итоге мы запустили международный сайт по бронированию курсов английского Tambook.
Только после переезда я поняла, какой же это кайф — работать на больших строительных проектах и вообще не задумываться о коррупции
Окленд — удивительный город в том смысле, что ни один иностранец с самым чудовищным акцентом на свете никогда не будет чувствовать себя здесь человеком второго сорта. Абсолютная толерантность местных к приезжим — это нечто само собой разумеющееся. Поэтому ничего неприятного, а тем более оскорбительного я в свой адрес никогда не слышала.
Новозеландцы, особенно из благополучных семей, очень медленно взрослеют. Лет до 30 они живут на содержании у родителей, думают, чем бы таким заняться в жизни, много путешествуют, лениво что-то изучают в университете, подолгу пьют вино в ресторанах и с удовольствием валяются на пляже. А лет в 35 эти же люди срочно женятся, обзаводятся домом и рожают сразу по трое детей подряд. Мне с такими скучно. Но попадаются среди новозеландской молодёжи и те, кто рано столкнулся с реальной жизнью и не сломался перед сложностями, а использовал их для саморазвития. Вот с такими я и дружу.
Признаю, что в Новой Зеландии фактически нет культурной жизни на том уровне, к которому я привыкла. Я стараюсь ходить на выступления всех интересных мне артистов, которые приезжают в Окленд, но этого, конечно, недостаточно. Однако трагедии из этого я не делаю, потому что всегда могу вырваться в отпуск куда угодно — в Нью-Йорк, Лондон, Москву, Париж — и там по полной программе погрузиться в музейно-театральную жизнь.
Могу без малейших сомнений сказать, что Новая Зеландия — это мой дом, и никуда переезжать отсюда я не собираюсь. Стала ли я в Окленде чувствовать себя счастливее, чем в Москве? Скорее нет, чем да. Зато я точно знаю, что моя жизнь здесь стала намного комфортнее и безопаснее. Я дышу свежим воздухом, плаваю в море, гоняю на велосипеде и хожу на интересную, хорошо оплачиваемую работу.
Фотографии: biondo3rd - stock.adobe.com, Flickr
