ПутешествияОт социалистов до буржуа: Как объехать Францию за 35 дней

В РУБРИКЕ О ПУТЕШЕСТВИЯХ наши героини рассказывают о своих поездках по всему миру. В этом выпуске журналист Татьяна Дворникова — о том, как объехать Францию автостопом, подтянуть свой французский, отдохнуть и потратить на все это минимум денег.

Текст: Татьяна Дворникова

Первые попытки контакта с Францией

«Le cauchemar», то есть «кошмар» — первое слово, которое я узнала на французском. Этим и запомнились наши уроки в школе. Учительница была скучной. Мы называли ее «гундоской». Она зачем-то рассказала нам о своей аллергии на замазку, и перед каждым уроком мы скидывались на пару баночек с белой пахучей жидкостью, чтобы сорвать занятие. Заходя в класс, она зажимала нос и причитала: «Quel cauchemar!» Понятное дело, к моменту выпуска из школы я плохо говорила на этом певучем языке. В институте преподавательница французского — молодая девушка с идеальным произношением, разносторонняя и очень образованная — пыталась научить нас всему. Однако каждый раз мы ее убалтывали и с занудного субжонктива перескакивали на обсуждение творчества Бодлера, картин Модильяни или эротической прозы Батая. Прошло два года, но я так и не заговорила на французском свободно и непринужденно.

В свою первую поездку во Францию с франкофонами я тоже говорила мало. Мы путешествовали с другом, общались на русском, жили у русских друзей, несколько раз вписывались к парижанам, но они предпочитали говорить на английском. Отточить удалось только фразу: «Deux croissants, s’il vous plaît». Забывать язык было жалко. Все бесплатные возможности в Москве были исчерпаны, так что возникла идея найти курсы французского в стране изучаемого языка. К тому же я планировала поступить во Французский колледж при МГУ, поэтому кто-то должен был вдохновить меня на подготовку к экзамену.

Симона де Бовуар и выбор университета

Чтобы особо не заморачиваться, я полезла на сайт СampusFrance, где обнаружила ссылку на удобный поисковик по институтам и школам разных регионов Франции. Там можно выбрать не только язык, но и другие дисциплины: от гуманитарных до естественных наук. Я искала курсы в Лионе, где жила подруга. К тому же оттуда можно выбираться в Альпы по выходным. Но в сентябре меня ждал злополучный экзамен, а на дворе уже стоял август. Поэтому срок обучения был строго определен под три-четыре недели.

Подходящий вариант удалось найти только в Париже в Католическом институте. Выяснила, что это старейший университет Франции, где училась сама Симона де Бовуар, и решилась отдать им свои деньги. 63 часа французского стоили 750 евро с учетом всех сборов. К августу я уволилась с основной работы, собрала рюкзак и в одиночку отправилась за приключениями и знаниями.

Если вы не привязаны к срокам, дешевые курсы можно найти при университетах. Практически каждый вуз предполагает подготовку для иностранных студентов. За небольшие деньги в течение полугода там можно обучиться языку. Просто выбираете понравившийся регион — не привязывайте себя к Парижу, остальная Франция куда увлекательнее! Внимательно читайте информацию на сайтах университетов: во многие нужно подавать стандартный пакет документов для поступления, но некоторые принимают и без них. После связываетесь с секретариатом, отсылаете бумаги — и voilà!

Отчаянный и самый, на мой взгляд, крутой вариант — пробивать бесплатные курсы для мигрантов и в социальных школах для взрослых. Для этого можно обращаться к представителям организаций, работающих с мигрантами. В Париже таких несколько штук. К сожалению, об этом способе я узнала только во время поездки. Если вы общаетесь с кем-то из студенческих организаций и профсоюзов, можно также попробовать пробить скидку или бесплатные курсы через них. Однако это потребует больше времени и мороки, но, безусловно, оно того стоит.

Тяготы европейского автостопа и наследие Мишеля Фуко

Если загуглить «самые красивые места Франции», то обязательно вылезает долина реки Луары с сотнями замков, построенных еще в средние века. Здесь
в тегах — наследие ЮНЕСКО, Леонардо да Винчи, который якобы был одним из архитекторов замка Шамбор, короли Франции, Ренессанс. В картинках — здоровенные шато с зелеными лугами, геометрическими садами и самой длинной рекой страны — Луарой.

До нашей первой попытки выехать за пределы Парижа на попутках я верила
в европейский автостоп. После — возненавидела его. Мы простояли пять часов
на трассе вместе с кучей других неудачников, которые двигались кто куда:
в Лион, Тулузу, Марсель. Но непреклонные французские водители не обращали внимания даже на одиноких девушек в коротких юбках. С любовью вспомнилась Россия, где не приходится топтаться на трассе и двадцати минут. На нашей картонной табличке было написано «Тур», спустя несколько часов под дождем надпись поблекла. Наверное, я впервые встречала такую негативную реакцию водителей: многие крутили пальцами у виска, кто-то показывал средний палец, кто-то оборачивался и ржал из окна автомобиля. Наконец, судьба сжалилась. Миловидная женщина лет 45, совершенно не говорившая на английском, по-быстрому запихнула нас в машину, улыбнулась и нажала на газ, лопоча что-то по-французски. Я села рядом с ней: первые минут десять долго и коряво объясняла, кто мы такие и куда едем. А спустя два часа мы уже свободно обсуждали проблему психиатрии во Франции и Мишеля Фуко.

«Знаешь, здесь до сих пор существует проблема закрытых учреждений, где годами содержатся тяжелобольные без надежды на какое-либо улучшение. Конечно, с тех пор ситуация улучшилась, но ненамного», — поделилась она. Валери оказалась психотерапевтом, она специализировалась на наиболее тяжелых клинических случаях. Она как раз направлялась в один из замков, который впоследствии стал больницей. Вечером пациенты ставили театр,
и это была одна из ее заслуг. Поездка с ней стала вдохновляющим стартом.
Я полностью потеряла страх общения на забытом для меня языке. Валери привезла нас в невероятную по красоте, будто средневековую деревню. Это была уже совсем другая Франция, далекая от шумного и неприветливого Парижа. Напоследок она оставила свой адрес и предложила в сентябре пожить у нее, пообещав познакомить с тремя детьми.

Доехав до Тура, мы долго гуляли по городу, наслаждаясь прелестью фахверковой архитектуры. Французское произношение, кстати, именно здесь считается самым чистым, без примесей южных акцентов. Сначала я этого не уловила,
но, будучи в Марселе, вспомнила справедливость того заключения. Ночь прошла весело: через несколько панк-рукопожатий ребята нашли Бриса — музыканта, путешественника и просто отличного парня, который играет в группе GoatCheese и много ездит по Латинской Америке в одиночку, снимая отличные видео с тарантулами и крокодилами. Очень приветливый и дружелюбный Брис играл на пианино, угощал вином, а на следующий день отвез в замок Вилландри, который и был целью поездки.

Откровенно говоря, если вы уже были в Версале, в замках Луары делать особо
и нечего. Те же сады, туристы, сувениры на выходе. Мне запомнился только большой огород, из которого я стащила тыкву, — она стала нашим ужином. Два дня в Туре прошли очень душевно, не считая похода на рынок, куда мы отправились, чтобы купить еду в дорогу.

Стереотипы о России
и крошечный поросенок

Французские рынки и ярмарки — целое развлечение, достойное внимания. К сентябрю местные торговцы из деревень привозят всевозможные урожаи румяных яблок, ароматных груш и спелых слив. Продают хлеб, мясо и сыр собственного производства. Кто-то даже выставляет на продажу домашних животных. В Туре на таком рынке мы увидели поросенка размером с ладошку и крошечного барашка, которые вдвоем поместились в коробку из-под обуви.

Выбирая авокадо, мы наткнулись на продавца, который отдавал их почти даром: пять штук стоили 2 евро. Найдя понравившиеся, мы протянули продавцу монеты. В этот момент он спросил нас: «Эй, ребята, бонжур, а вы откуда, не из России ли? И кто ваш президент?»

Незамысловато ответив, что вы, вероятно, и сами знаете про Владимира Путина, мы хотели взять наш пакет с авокадо, который он протягивал через прилавок. Однако, услышав фамилию Путин, продавец стал выкрикивать на весь рынок слово «la guerre», кривляться, поднимать руки вверх и изображать, что мы его обстреливаем. Так продолжалось минуты две, пока окружающие наконец не перестали корчиться в потугах от его шоу. После этой сцены он взял шестой авокадо, положил нам в пакет и несколько раз повторил: «Это мой вам подарок, русские». Ребята и вовсе не поняли смысла сцены, потому что не знали значения слова «la guerre» — война. Я же была в таком ступоре, что даже забыла все ругательные выражения.

Бордо, буржуазия

Если ехать на юг, по пути будет Пуатье, затем Бордо, который славится своими винами, архитектурой и самыми счастливыми людьми в стране. По крайней мере, так говорят местные соцопросы. Бордо — это такая пышная, довольная собой, климатом и своей географией Франция. Здесь очень богатая культурная жизнь, много солнца, роскошные здания, широкая набережная для утренних пробежек, готические соборы и океан в часе езды. Именно за этим я туда и отправилась.

В Бордо меня ждала подруга Бриса — тридцатилетняя миниатюрная и улыбчивая Мари, акушерка в местной государственной больнице. Она очень много работала и, например, совершенно не представляла, что сейчас происходит на востоке Украины. Подозреваю, что о существовании Украины она, в общем, тоже не догадывалась. Но иногда очень здорово встретить таких неполитизированных людей. У нас было мало тем для обсуждения, а также проблема с ее английским и моим французским, но разговаривали мы часами. Мари познакомила меня со своими collocateurs, соседями по квартире. Каждый вечер мы пили вино на ее просторной веранде, а она учила меня бытовой лексике на французском. Даже в очень взрослом возрасте многие французы вынуждены снимать апартаменты совместно с другими людьми, чтобы делить плату за аренду. По московским меркам Мари получала не так много — всего 1600 евро. Однако, по ее словам, это хорошая зарплата, тем более в условиях кризиса.

Во Франции сейчас вообще постоянно обсуждают кризис — и экономический в еврозоне, и политический в стране. Большая часть электората разочарована в президенте Олланде, в частности, в его новом правительстве под управлением консервативного Вальса. К тому же в конце лета на книжные прилавки поступили мемуары бывшей жены Олланда Валери Триервейлер, которая описывает их совместную жизнь не с лучшей стороны.

Пробки на побережье,
дюна Пила и кайтинг

«Le bouchon» — слово, которое я выучила благодаря поездке на океан. На следующее утро мы с Мари отправились в сторону Атлантики. Нас ожидало самое крутое побережье Бискайского залива и самая большая дюна в Европе — дюна Пила! Но сначала — многочасовая пробка… Мы много болтали в машине, и Мари вдруг спросила: «А ты вообще планируешь иметь детей?» И сразу же ответила за себя: «Мне кажется, французы — это такая специфическая нация: мы постоянно думаем о мировых глобальных проблемах, что-то все время пишем, изучаем, по сути, нам и рожать-то некогда».

Дюна оказалась здоровенной песчаной горой, на которую не так-то просто забраться. Но это того стоит. Взору открываются бескрайние реликтовые леса, воздух пропитан сильным пихтовым ароматом, а ноги утопают в песке. Внизу — синеющий океан с небольшими песчаными островками. Спускаться вниз было веселее: мы просто покатились по горячему песку, так, что к концу пути я уже чувствовала его на зубах, кинули вещи и нырнули в воду.

Я оставила Мари загорать и долго гуляла по берегу, наблюдая, как кайты рассекают воду, а парашютисты вдалеке спускаются с песчаных волн этой необъятной дюны. Хотелось расставить палатку и остаться там еще на пару недель. Но через несколько часов мы вернулись в Бордо. Весь следующий день я гоняла по городу на велике, исследуя парки, здания, набережные. Бордо и вправду роскошный город, но местами раздражает своей нарочитой буржуазностью. Поэтому вечером я стала планировать отъезд в Тулузу.

Совет: Covoiturage — красивое слово, которое нужно обязательно запомнить. Поезда и автобусы транспортной монополии SNCF стоят кошмарных денег — от 50 до 150 евро за пару часов перемещений. А поскольку все дороги во Франции платные, а бензин дорогой, французы не брезгают пользоваться системой поиска попутчиков через blablacar.fr. Предложений, в отличие от российского аналога, на каждый день более сотни. Средняя цена поездки — от 10 до 30 евро. Если надоест автостоп — это лучший выход.

Впрочем, система нажила своих хитрецов. Ковуатюраж нередко используют не очень добросовестные, но предприимчивые граждане, которые набивают машину целиком и берут максимально завышенную плату с каждого, не только отбивая бензин, но и зарабатывая по 100 евро за каждую поездку.

Тулуза и фиалки

До Тулузы я нашла машину за 10 евро. На вокзале меня встретили две женщины лет 40 — семейная пара, очень общительные и милые дамы. Всю дорогу я не отлипала от окна: мы проехали дюжину замков, упрятанных в огромные цветущие виноградники. Это частные винодельни, которыми так славится Франция. Что касается Тулузы — это город-мечта любого урбаниста. Здесь малоэтажная отлично сохранившаяся историческая застройка, много парков и уютных зеленых зон с кучей развлечений, трамваи и нескошенная трава в центре города.

Тулузу называют розовым городом: почти все дома сложены из кирпича или покрашены в оранжево-коралловые оттенки. Город в свое время был столицей фиалок, которые использовались в самых разных целях: засахаренные цветки продавали в качестве конфет, из них же делали ликеры, сиропы, мороженое и даже ставни тут красили в фиалковый. Пока не открыли цвет индиго, Тулуза отлично зарабатывала на фиалках. Культ и производство всевозможных сластей из цветков существует до сих пор, но теперь это уже развлечение для туристов. Джулия и Даниэль, пара физиотерапевтов, у которых я остановилась, влюбились в Тулузу с первого взгляда и переехали сюда из Эльзаса. Если когда-то мне придется уехать из России, то Тулуза точно станет моим пристанищем.

Бедные кварталы Марселя
и свежая рыба

Марсель — кипящий котел с атмосферой типичного южного города. Все торгуют, гуляют, смеются, попрошайничают, пьют, мусорят и разговаривают с очень сильным акцентом. Женщины и мужчины закутаны в яркие этнические одежды до пола, азиаты ругаются с алжирцами, толкают на улице все, что ты даже и не думал найти. Вокруг орет музыка, под ногами летает бумага и пластик, бордюры собирают ленивых прохожих, кеды прилипают к грязной поверхности тротуаров.

В голове не укладывается, как это вообще все работает. Город одновременно завораживает и отталкивает. Марсель трудно назвать буржуазным: архитектура, даже если это особняки, меркнет под общим впечатлением беспорядка. Старые городские постройки давно не ремонтировались, когда-то белые своды храмов покрылись угольным налетом. По городу можно долго и бесцельно бродить, изучая атмосферу и испытывая себя. Но в целом это скучное занятие, лучше сразу отправиться на набережную. Расслабленно и непринужденно себя можно почувствовать только в порту. Главная площадь всегда переполнена. Здесь же взгляду открываются сотни пришвартованных яхт — от совсем небольших лодочек до судов внушительного размера. Вдали виднеются мощные форты и укрепления. С утра продают свежепойманную рыбу — моллюсков, креветок, кальмаров, осьминогов и еще с десяток других les fruits de mer. Воздух пропитан запахом рыбы и хлорки, которой продавцы моют прилавки. Зеваки окружают фокусников и уличных музыкантов. И даже около информационных стоек, где собирают подписи в поддержку курдских женщин, толпятся прохожие.

За два дня я изучила город вдоль и поперек. К западу от Марселя есть городские обустроенные пляжи, до которых пешком дойти трудновато. За 3 евро можно взять кораблик или выбрать автобус и метро. Просторная яхта оказалась куда большим развлечением! Капитан будто намеренно топил нас, подставляя открытые части палубы под самые большие волны. Итог — добралась до пляжа, будучи мокрой с головы до пят, вся в соленых разводах. Правда после просторного Биская Средиземное море с кучей туристов только напрягает.

Марсель — город контрастов, тут тесно переплетены бедность и богатство. По утрам в выходные в эмигрантских кварталах улицы покрываются разного рода хламом и тряпками, за которые жители требуют от нескольких сантимов до десятка евро. В то же время вдоль скалистого берега возвышаются виллы, отгороженные от назойливых туристов высоким забором. Здесь я единственный раз за все путешествие воспользовалась отелем. Номер с душем и туалетом в самом центре города стоил 45 евро, что в сезон просто находка. Мне так хотелось побыть наедине и не рассказывать в сотый раз новым знакомым, откуда я и что забыла во Франции! Три дня вполне хватило, чтобы изучить Марсель и устать от его ритма. Впереди были долгожданные Альпы.

Трейлер в горах, экодом
и тупые шутки

Как-то по каучсерфу в Москву ко мне приезжали ребята. Они обмолвились, что во Франции живут в маленьком вагончике в горах, далеко от цивилизации. Спустя три года я нашла их контакты и решила нанести ответный визит. К тому времени они успели переехать в другую деревню, но по-прежнему оставались в Альпах. Город, неподалеку от которого стоит их трейлер, носит название Die. На французском он, правда, читается как Ди, но от этого шутить хочется ничуть не меньше. Кстати, во Франции есть еще один городок с дурацким названием — Montcuq. Если разбить его на два слова, то читается как mon cul — «моя задница». Поводом для тупых шуток также стало и то, что там производят горчицу.

Ди — прекрасное место для любителей спокойного отдыха. Очень деревенский город в окружении гор, с выложенными мостовыми и маленькими магазинчиками. Несмотря на провинциальность, в Ди насыщенная культурная жизнь: куча альтернативных фестивалей, музыкальных и литературных, несколько хороших клубов, много лавок с товарами местного производства. Самое крутое — здесь существует натуральный обмен продуктами между жителями разных деревень.

Аврора и Макс строят дом из экоматериалов своими руками, а пока живут в машине с огромным кузовом. Там есть две кровати, душ, кухня, печка-буржуйка, интернет. Правда, втроем уместиться в этом домике на колесах сложновато. Все электричество — от солнечных батарей. Вокруг никаких построек и заборов — только зеленые луга и горы. У ребят есть кот и пес по имени Джанго, которые стали моими проводниками на прогулках. Его любимая игра — в прыжке ловить струю воды из шланга. Чтобы не просыпаться вместе с ребятами по утрам, когда они уходили на работу, я взяла у них палатку и разбила ее недалеко от трейлера у собственной маленькой горы. Так, в окружении душицы, лаванды, чабреца и воя шакалов ночевала почти неделю.

Аврора — профессиональный повар, Макс в свои 25 — кровельщик с большим стажем работы и выдающимися бицепсами. Они не очень жалуют цивилизацию, одержимость потреблением и другие болезни Европы, поэтому ведут очень скромный, по здешним меркам, образ жизни на высоте тысячи метров, выезжая в Ди лишь на работу. Чтобы я не скучала, меня познакомили с Амори и Мадленн — такой же парой интеллектуальных хиппи, живущих в трейлере в соседней деревне. Амори работает на небольшой козьей ферме, где производят сыр. Он ходит по горам босиком и знает все про каждое растение. Однажды пришлось проснуться пораньше, чтобы познать процесс изготовления сыра. Мы с Амори кормили коз и подсоединяли устройства для дойки. Он показал, как молоко обрабатывается и превращается во fromage de chèvre. Сыр долго сохнет, сначала он похож на творог. Чем больше он высыхает, тем специфичнее его вкус и запах. Для совсем застарелого сыра — естественно, там ничего не выбрасывается — есть убойный рецепт. Его смешивают с ромом и кипятят на плите. По дому распространяется ужасный духан, но на вкус готовый продукт восхитителен.

Четыре дня в отличной компании я покоряла местные вершины. Уезжать от Макса и Авроры не хотелось. Они научили меня бранным словам, рассказали про местное самоуправление и каждый день кормили традиционными блюдами собственного приготовления.

Левацкий слет и вопросы гендерного неравенства

Стеренн, подруга из Лиона, встретила меня на большом желтом джипе, и мы отправились в Сен-Жюльен-Молен-Молетт, где проходил левый шабаш. Она состоит в коммунистической рабочей партии, которая имеет сходные черты с компартией Ирана. Они участвовали в акции против строительства аэропорта в Нанте, в основном работают с мигрантами, а сейчас активно поддерживают курдов. В отличие от таких же московских конференций, французская, скорее, показалась пижамной вечеринкой. Там было много еды и не слишком насыщенная программа. Однако здесь я смогла прокачать свой язык по антиавторитарной тематике. Дискуссия, конечно, велась вокруг темы капитализма. Докладчик-антрополог заявил, что капитализм сегодня предоставляет максимальные возможности для гендерного равенства. В современном обществе все равно, кто эксплуатируется, — мужчина или женщина.

В ответ феминистка Лейла, которая работает в кризисном центре для женщин и преподает в социальной школе для взрослых, возразила, что дифференциация по половому признаку присутствует, а эксплуатация по отношению к женщинам происходит не только со стороны мужчин, но и со стороны других женщин, то есть внутри групп. Вкратце, это было весьма познавательно. Спустя шесть часов все наконец расслабились и достали алкоголь.

Мы пошли изучать деревню и наткнулись на очень плохой караоке-бар HarleyDavidson. Я могла представить себе такое только в России, ну или в Техасе. Пьяные мужчины и женщины в преклонном возрасте во всю горланили в микрофон старую французскую попсу и шансон, мерно покачиваясь в угаре. Ребята оценили это как шанс для инициации рабочего класса в движение и подключились к нетрезвому распеву. С больной головой я ушла спать, а наутро обнаружила несколько полностью обнаженных тел, счастливо спящих вперемешку на матрацах. Видимо, это был какой-то намек на фильм «Мечтатели».