Фотопроект«Pentimento»:
Классические
красавицы в возрасте
Американский фотограф исследует феномен ускользающей красоты и элегантности
КАЖДЫЙ ДЕНЬ ФОТОГРАФЫ ПО ВСЕМУ МИРУ ищут новые способы рассказать истории или поймать в кадр то, чего мы раньше не замечали. Мы выбираем интересные фотопроекты и расспрашиваем их авторов о том, что они хотели сказать. На этой неделе публикуем проект фоторедактора журнала New York Тирзы Бротт, посвященный исследованию зрелости, а также внешней и внутренней красоты.
Тирза Бротт
фотограф
Pen·ti·men·to |ˌpentəˈmentō| (n); от итальянского «покаяние» — термин, означающий в живописи постепенное проступание оригинальных слоев изображения на картине, которые «выходят» на поверхность с течением времени.
Я не знаю точный возраст ни одной из героинь проекта. Я никогда не спрашивала. Для меня была важна не столько точная цифра, сколько эпоха, в которой они росли, и то, что они успели увидеть, — вещи, которые я никогда не узнаю и не испытаю в силу своего возраста. Если рискнуть и попробовать угадать, то я бы предположила, что молодость большинства женщин, которых меня тянет фотографировать, пришлась на 50-е, может быть, ранние 60-е. Есть для меня что-то особенное в том, чтобы не проговаривать всё до конца. Они не задают вопросов мне, я не задаю им. У них есть свои фантазии и тайны — возможно, частично они отражаются в том, как они одеваются, — но я предпочитаю не отделять их от своей реальности.
Оглядываясь на этот проект постфактум, мне, определенно, становится понятна связь между моим интересом к зрелым женщинам как к объекту исследования и моей детской обсессией фильмом Билли Уайлдера «Бульвар Сансет», действие которого происходит в Голливуде 50-х. Точнее, даже его героиней Нормой Десмонд — бывшей звездой немого кино, не утратившей гламурной стати с годами. Она одевается, словно это лишь мир меняется вокруг нее, а она держится за что-то более вечное. В женщинах, которых я фотографирую, я вижу ту же решимость держаться корней — верность классической элегантности, красоте, стилю, каких давно уже нет вокруг. Не уверена, насколько мои героини отдают себе отчет, сколь они потрясающие, как сильно выделяются в толпе молодых девушек, одетых в American Apparel — все как одна, просто в вещах разного цвета. Эти женщины — редкие птицы. И надо успеть их заметить, пока не стало слишком поздно.
Эти женщины
— редкие птицы.
Надо успеть
их заметить, пока
не стало слишком поздно
Всё в них — настоящее. Это словно машина времени, только не оторванная от настоящего. Это их стиль, который мы, молодые, пытаемся воссоздать, то, что нам надо очень постараться не забыть. Ведь подлинные, классические красавицы, как эти женщины, не вечны. И затем нам не останется ничего, кроме как вдохновляться их копиями, а затем копиями копий — и так до бесконечности.
Думаю, в большинстве случаев эти женщины выросли в эпоху, когда «наряжаться» значило не совсем то же, что сейчас. Так, как одеваются они, люди одевались в повседневности. Это часть их личности, то, в какой среде они росли. Это укоренившаяся привычка: «Показывай себя миру с лучшей стороны — и начнешь испытывать то чувство самоуверенности, которое ты демонстрируешь». Разумеется, я вполне могу лишь проецировать на них мое собственное представление об их ценностях. Но мне кажется, что «обыденный шик», который мы сейчас наблюдаем в Нью-Йорке, — это относительно молодое явление.
Мне, как двадцати-с-чем-то-летней женщине, трудно сказать, что именно этот проект говорит о взрослении. Но у меня сформировалось некое представление о том, каково быть роскошной женщиной определенного возраста. И надеюсь, что, когда я доживу до таких лет, я тоже буду вызывать интерес у молодых женщин. Надеюсь, они будут смотреть на меня с восхищением, а не просто глазеть из любопытства. Именно так, мне кажется, стоит относиться к людям, которые нас старше. Обратное отношение — это просто страх, а со страхом, как известно, жизни нет.
