Фотопроект«Дорогая Эрин Харт»: Жизнь женщины, укравшей чужую личность

Джессамин Ловелл
фотограф

Моя личность была украдена жительницей Сан-Франциско по имени Эрин Харт. «Дорогая Эрин Харт» — проект, созданный мной как реакция на преступления, совершенные ею под моим именем. В попытке охватить криминальную деятельность Эрин Харт я фотографировала места, в которых всё происходило, разговаривала со свидетелями, наняла частного детектива и даже сняла, как она выходила на свободу из тюрьмы. С помощью фотографии, видео и других способов документации я попыталась понять эту женщину и ее мотив, а также объяснить, какая цепь событий привела нас с ней друг к другу. Получившийся из этого проект «Дорогая Эрин Харт» — послание человеку, похитившему мою личность.

Узнав, что какой-то человек совершает категорически не свойственные мне поступки под моим именем, я испытала спектр эмоций — от ужаса до ярости. Я выяснила это, получив повестку в суд, — и была страшно напугана, что я сама как-то нарушила закон. Затем меня охватил ужас при мысли, что меня могут обвинить в чём-то, чего я не делала, и посадить за это в тюрьму. После того как с меня были сняты все обвинения, я наконец расслабилась и позволила себе испытать злость. И вот тогда я решила попробовать найти ее — эту женщину.

Моей первой интенцией было, конечно, обелить свое имя. Полиция сообщила мне, что эту женщину арестовали при использовании моего удостоверения личности. Придя в участок, чтобы помочь в расследовании, я узнала из полицейского отчета обо всём, что она наделала. Тогда я наняла частного детектива, чтобы найти ее — потому что по закону полиция должна была защищать ее права и не могла предоставить мне информацию.

Думаю, главным в этом расследовании для меня была попытка понять ее. Мне хотелось увидеть ситуацию с ее стороны. Всеми силами я старалась сохранить объективность. По мере того, как расследование превращалось в художественный проект, я всё больше и больше начинала задумываться об аспекте «частной жизни» и учитывать его.

Мне кажется, мы живем в мире, где у всех есть свои секреты, — но если ты хочешь раскрыть чужие, то нет ничего невозможного, при условии, что у тебя есть время и деньги. Работая над проектом, я осознала, насколько на самом деле не защищена наша личная жизнь — и от этого очень не по себе. Любой человек может раскопать что угодно о другом человеке. Просто какая-то информация запрятана чуть лучше, какая-то чуть хуже.

Во время работы над проектом передо мной встали вопросы моих собственных прав и преимуществ. Несмотря на то, что я выросла в бедной семье и мне до сих пор приходится прикладывать усилия, чтобы быть частью среднего класса, у меня всё же есть доступ к определенным благам, которого нет у многих. У меня есть любимая работа, которая позволяет мне иметь машину. У меня есть крыша над головой и еда на столе. Эрин Харт в данный момент бездомная, и я знаю, каково это — я сама была в такой ситуации. В мире не существует только черное или белое, нельзя оценивать всё с таких позиций, и тот факт, что эта женщина нарушала закон и побывала в тюрьме, еще не делает ее плохим человеком. Думаю, взявшись за свое расследование, я также хотела понять — а есть ли в ней добро? Может быть, ей просто приходилось выживать любыми средствами.

Она украла мое удостоверение личности и брала на него в аренду машины, останавливалась в дорогих отелях, совершала кражи, предъявляя его. В это же время я, только переехав в Нью-Мексико, пыталась начать там новую жизнь со своим партнером. Нам действительно было нелегко сводить концы с концами. Я работала продавцом по две смены подряд, просто чтобы прокормить нашу семью, и мой партнер тоже надрывался. Я не могла не задаваться вопросом — за что со мной так поступили? Как она могла? Но чем больше я узнавала про нее, тем больше понимала, что у нас с ней была одна цель — выжить и быть счастливой. Она использовала мою личность для того, чтобы сделать ровно то же, что делала в это время я, — начать новую жизнь. Можно сказать, что и мы обе в некотором роде приобрели что-то в процессе этого проекта — и я, и она.

Это художественный проект, потому что я отчасти смешиваю правду и вымысел. Это моя история, рассказанная с моей стороны. Я живой человек, и у меня нет возможности рассмотреть факты всесторонне — это и не является моей целью. Чтобы изложить историю со своей точки зрения, я использую спектр средств и техник. Например, на некоторых снимках, представленных в проекте, может быть вовсе не Эрин Харт, либо она выглядит на них неузнаваемо — так что зритель задается вопросом, она это или нет (как в моем видео «Searching»). Я не хочу позиционировать этот проект как правдоподобный. Рассказывая случившуюся со мной историю, я пытаюсь передать, что я чувствовала. Надеюсь, что зрители смогут представить себя на моем месте и задуматься — а как они бы повели себя? Публикуя эту работу, я также должна оставаться в правовом поле и действовать в рамках закона, что для меня очень важно. Есть очень много ограничений и постановлений касательно неприкосновенности частной жизни и клеветы, так что я предельно корректна в предоставлении фактов и оставляю на усмотрение прессы решать, как подавать эту историю.

Всё это время и до сих пор меня волнует этическая дилемма, связанная с этим проектом: не стоит ли мне оставить ее в покое? Имею ли я право выставлять ее жизнь напоказ? Чем ближе я к тому, чтобы наконец встретиться с ней лично, тем больше я задумываюсь, что, возможно, должна уважать ее право и желание не встречаться со мной. Думаю, впервые я начала испытывать к ней эмпатию, наблюдая, как Эрин Харт вышла из тюрьмы в марте 2013 года. Я стала свидетелем лишь фрагмента ее жизни, только отчасти увидев, с чем ей пришлось столкнуться и как тяжело ей приходится. Я испытала чувство вины и задумалась о привилегиях, которые есть у меня и которых нет у нее. Я осознала, что между нами больше общего, чем мне казалось, и чем больше я узнавала о ней, тем больше понимала, что я нахожусь сейчас в другом положении из-за того, что делала какие-то другие шаги в жизни, а также благодаря среде, в которую я попала, и банальному везению. Я задумалась, что именно толкнуло ее на тот путь, который она выбрала, и что продолжает двигать ею. С другой стороны, для меня важно подчеркнуть, что я не испытываю угрызений совести за то, что превращаю собственный травматический опыт в искусство. Это опыт, который я пережила благодаря этой женщине, и я в какой-то мере даже горжусь тем, как справилась с этой ситуацией. Она решила использовать мои документы, а я решила действовать в ответ. Я всё время превращаю свой жизненный опыт в арт-проекты. Эта женщина просто не подозревала, кого она обокрала. То, что она сделала, — это каком-то смысле настоящий подарок для меня.