ЖизньЧто такое «Свободный университет»: Рассказывает Юлия Горбатова

Как появился «Свободный университет»?

Время от времени наши коллеги покидали стены университетов, не обязательно Высшей школы экономики. Всё это были довольно известные люди, и каждый раз вслед им говорили: «Слушайте, надо создать свой университет». Так продолжалось несколько лет, и когда мы (с мужем Виктором Горбатовым. — Прим. ред.) уходили из Высшей школы экономики, нам тоже писали: «Уже пора делать какой-то новый университет». «Мотором» послужил Кирилл Мартынов (бывший преподаватель НИУ ВШЭ, кандидат философских наук и редактор отдела политики «Новой газеты»), который сказал: «Надо так надо. Давайте создадим», — и заставил нас думать об этом гораздо более активно. Идея витала в воздухе давно — благодаря Кириллу и его усилиям она немножко спустилась на землю, если онлайн можно назвать землёй. Кажется, у нас что-то организовалось.

Об идее проекта

Идея достаточно простая. Мне кажется, в манифесте она вполне ясно сформулирована. С одной стороны есть академические университетские рамки, которые существуют в современной российской высшей школе, где есть некоторые стандарты, требования и много отчётности. И очень много довольно сомнительных правил, которые требуется соблюдать преподавателю, которые придуманы не в интересах студентов, не в интересах преподавателей, а исключительно в экономических и бюрократических интересах, о которых ни студенты, ни преподаватели знать не знают, но которыми они очень ограничены.

С другой стороны, как мы выяснили благодаря локдауну, существуют разнообразные способы работать со студентами онлайн. Нас и тех коллег, кого я знаю лично, опыт занятий онлайн совершенно не разочаровал. Мы отлично справились. Более того, мы увидели в этом очень эффективный инструмент.

Эти два обстоятельства вместе позволяют нам сформулировать что-то вроде такой идеи: можно создать университет, свободный от бессмысленных требований, где студенты и преподаватели на равных свободно обмениваются информацией, которая им интересна.

Об ограничениях для преподавателей и студентов в обычных вузах

Обычно жизнь преподавателя очень регламентирована. Есть некоторые нормативы, так называемые ФГОС (федеральные государственные образовательные стандарты нормативы), которым должны соответствовать все курсы. Есть определённое количество часов, которое отводится на тот или иной курс. Есть требования к содержанию программ и к их бюрократическому оформлению для того, чтобы потом отчитываться, например, перед министерством образования. Они мало имеют отношения к тому, что происходит на самом деле, но это очень много разнообразной бумажной работы. Есть разные ПУДы (программы учебной дисциплины. — Прим. ред.), БУПы (базовые учебные планы. — Прим. ред.), РУПы (рабочие учебные планы. — Прим. ред.) и прочие интересные аббревиатуры, которые обозначают разные требования. То есть очень много бумажных требований, которым сначала надо соответствовать и по которым потом надо отчитываться. Это не приносит пользы ни преподавателю, ни студенту. Как правило, это всё нужно потому, что спущено сверху. Потом приходится крутиться, чтобы это превратить в человеческий живой курс.

Кроме того, в обычном вузе студенты не очень могут выбирать, что они будут слушать. За них это решают другие «взрослые» люди, ректорат, деканат и прочие. Есть набор курсов, которые студенты должны слушать, и отклониться от программы нельзя. В Высшей школе экономики есть некоторая свобода, потому что можно пачками выбирать курсы помимо основной программы. Но, тем не менее, это всё равно не совершенно гибкая система, как во многих западных вузах, где помимо базовых предметов студент выбирает всё самостоятельно. Что ему интересно, то он и выбирает.

Здесь, если ты хочешь слушать такой курс, как мы делаем с мужем Виктором Горбатовым, «Основы логики и аргументации», но у тебя его нет в программе — ты его никогда не услышишь. Если ты хочешь слушать курс, который есть у одного преподавателя, ты не можешь себе этого позволить, потому что вашему факультету назначили другого преподавателя — и ты будешь его слушать, хочешь ты этого или не хочешь. Если в соседней аудитории читает преподаватель лучше, ты не можешь к нему перейти. Всё это не очень удобно и, прямо скажем, не в интересах студентов сделано.

Часто курсы создаются потому, что пришли какие-то солидные люди, может быть, чьи-то знакомые, но это не обязательно, и они умеют что-то читать, они всю жизнь это читали, по 30–40 лет. Такой курс ставят студентам — неважно, что курс несовременный, неважно, что он никому не нужен, — зато это известный человек, и курс добавляют в программу. От этого страдают в первую очередь студенты. Они, конечно, слушают широко известного в узких кругах человека, но пользы от этого абсолютно никакой, он совершенно не собирается свой курс менять. Под студентов он тоже не собирается подстраиваться.

Вообще российская вузовская система очень патерналистская. Где преподаватели — это взрослые люди, а студенты — немножечко дети неразумные. Преподаватели сверху вниз к ним относятся, а администрация сверху вниз относится к преподавателям. Такая сложная иерархическая система, которая предполагает, очевидно, не очень много свободы. Почти никакой. Если свобода и есть — это скорее добрый жест со стороны начальства или преподавателей, а не потому, что так устроено с самого начала. То есть всегда можно забрать обратно эту свободу и сказать: «Всё, её больше нет». Мы хотим всего этого избежать.

О курсе «Основы логики и аргументации» в «Свободном университете»

Мы (с Виктором Горбатовым. — Прим. ред.) берём с небольшими изменениями тот курс, который читали в Высшей школе экономики. Ничто нас не сдерживает, это наш собственный курс, мы его разработали. Конечно, мы его изменяем, только в том смысле, что он будет онлайн, а не офлайн.

С другой стороны, изменения всегда есть, поскольку из года в год, даже если есть официальная программа, содержание курса очень часто меняется. Поскольку мы говорим об аргументации, это предполагает, что мы берём современные, сейчас живо обсуждаемые темы и на их примере смотрим, как строится аргументация. Здесь часто бессмысленно брать обсуждения даже полугодовой давности. Мы берём всегда то, что обсуждается сейчас, рассматриваем, интерпретируем, препарируем с точки зрения логики и теории аргументации.

Каким будет обучение студентов в «Свободном университете»

Мы в первую очередь ориентируемся на студентов (которые сейчас учатся. — Прим. ред.). Наш университет не бюрократическая институция. Мы скорее называем его университетом от латинского слова «объединение» и подразумевая свободу, которая в университете предполагается. Дипломов мы, естественно, давать не будем.

Мы понимаем, что есть студенты, которые учатся где-то, и им, может быть, не хватает каких-то знаний, навыков или им просто что-то интересно. Мы будем подстраиваться в первую очередь под них. Мы планируем вести наши занятия вечером, с учетом того, что у студентов есть основная нагрузка, а к нам они потом придут добровольно и из любопытства. Соответственно, это не такие же требования как от обязательного курса. Предполагается, что слушатели будут участвовать в процессе и в конце их ожидает финальная проверочная работа, не обязательно письменная. Возможно, это будет практика, мы любим дебаты, например. Что-то в конце точно произойдёт. Но оценку студенты за это не получат, зачётов у нас нет. В смысле отчётности, которая обычно вполне бюрократическая, у нас всё будет иначе.

О будущем проекта

Мы пока сами не понимаем, к чему мы стремимся. Это было авантюрное решение в принципе начать. Мы решили, что, пока есть запал, надо пробовать. Мы хотим посмотреть, как пойдёт. Мы не знаем, пойдёт ли вообще. Мы видим, что запрос есть: мы сегодня открыли приём заявок, и эти заявки идут в заметных количествах, чему мы безгранично рады. Но пока мы абсолютно на голом энтузиазме работаем: никто никому ничего не платит, все мы работаем бесплатно, студентов учим тоже бесплатно. У нас нет спонсоров. Мы иногда читаем в интернете: «У них, наверное, какие-то страшные спонсоры», — у нас нет никаких спонсоров, мы не получаем ни копейки.

Конечно, мы рассчитываем, что если всё пойдёт хорошо, то, наверное, нам удастся найти спонсоров или придётся как-то реорганизовать свою структуру. Но пока об этом говорить, пожалуй, рано. Мы рассчитываем, что пройдут первые курсы, которые мы сейчас набираем, и мы посмотрим, получилось ли у нас вообще что-то. В процессе мы сможем понять, стоит ли продолжать. И если продолжать, то в каком формате.

В принципе, о спонсорстве речь уже заходила, к нам поступило несколько предложений, но все они предполагали, что мы вольёмся в какие-то уже имеющиеся проекты, а мы не хотим никуда вливаться, потому что мы — «Свободный университет». Так что пока этот вопрос остаётся открытым.

Пока я сама немного под впечатлением от того, что нам удалось всё это всё-таки закрутить и действительно открыть запись. От слов мы перешли к делу. И, кажется, оно воспринимается в общем и целом положительно. Это очень удивительно и очень здорово. Я надеюсь, что всё будет хорошо.

Фотографии: Liu Lei — stock.adobe.com (1, 2)