МнениеНовая 282-я: Перестанут ли в России сажать за репосты

дмитрий куркин

Президент России Владимир Путин предложил смягчить закон об экстремизме, изменив часть 1 статьи 282 УК РФ и частично исключив уголовную ответственность за возбуждение вражды либо ненависти или унижение человеческого достоинства. Соответствующие законопроекты уже внесены в Госдуму. Если поправки будут приняты, большинство открытых уголовных дел, заведённых за публикации и репосты в интернете материалов, в которых эксперты усмотрели признаки экстремизма, могут быть закрыты и переквалифицированы в административные (по статье 20.3.1 КоАП, предусматривающей наказания в виде штрафа от десяти до двадцати тысяч рублей, до ста часов обязательных работ или арест на срок до пятнадцати суток). Закон будет иметь и обратную силу, то есть позволит отменить уже вынесенные приговоры.

Уголовное наказание будет грозить только за повторное нарушение закона, причём совершённое в течение года после привлечения к административной ответственности, — это исключает ситуацию двух дел, открытых одновременно, скажем, за два репоста картинок в соцсетях. При этом давность публикации для статьи административного кодекса значения иметь не будет.

Призывы смягчить статью звучали и раньше: с того момента, как её действие стало распространяться на интернет, она фактически превратилась в репрессивный инструмент. По данным правозащитной организации «Агора», только в 2017 году из-за «экстремистских» публикаций и репостов 411 человек стали фигурантами уголовных дел, а 48 — получили реальные сроки (и это, скорее всего, неполные данные — только те дела, о которых стало известно).

Юристы отмечают, что формулировка «экстремизм» остаётся крайне расплывчатой и неоднозначной. А потому применение 282-й статьи уже давно вышло за пределы борьбы с реабилитацией нацизма и пропагандой организаций, деятельность которых в России запрещена. В твиттере даже появился тематический аккаунт с описаниями картинок, которые фигурируют в делах о сетевом экстремизме, — «текстовые мемы, за которые ты сядешь». Более того, вплоть до недавних разъяснений Верховного суда, который предложил учитывать охват аудитории публикации и произведённый ею эффект в виде лайков и репостов, поводом для уголовного дела мог стать даже закрытый пост, который посмотрел один пользователь.

Так, в начале сентября в Омске было возбуждено уголовное дело в отношении радикальной феминистки Любови Калугиной — её обвиняют в разжигании ненависти к мужчинам. Сама Калугина настаивает, что «практически девяносто процентов скриншотов [предъявленных в качестве улик] — это шутки и разборки между феминистками». В Барнауле продолжается процесс по делу Марии Мотузной, обвиняемой в экстремизме и оскорблении чувств верующих (статья 148.1 УК), поводом для этого стали антиклерикальные мемы и картинки, где речь идёт о людях африканского происхождения — обвиняемая сохранила их на своём старом аккаунте «ВКонтакте». Мотузная дала признательные показания, однако позже отказалась от них, заявив, что они были результатом юридической безграмотности, которой воспользовалось следствие: «Понадеялась на сотрудников органов, которые мне сказали, что если я всё подпишу, то наказание будет лёгким».

Дело Мотузной стало знаковым в эпохе «сроков за мемы» (оно отчасти спровоцировало массовые зачистки своих аккаунтов пользователями «ВКонтакте»), и судебное разбирательство обещает стать источником множества прецедентов (так, например, на слушаниях обсуждается, можно ли считать слово «негр» оскорбительным). Однако это далеко не единственный показательный случай в недавней практике. Так, после опубликованного им политического анекдота Эдуард Никитин, личную переписку которого администрация «ВКонтакте» передала следователям, обвиняется в возбуждении вражды к русским и россиянам — притом что сам относится и к той, и к другой группе. Экстремистом следователи назвали и екатеринбургского неоязычника Владимира Мануйленко, деятельность которого привлекла внимание местных представителей РПЦ.

Обращают на себя внимание и методы ведения дел и судебных процессов. К примеру, жителя Барнаула Андрея Шашерина, обвиняемого по 282-й статье из-за размещённых им мемов о РПЦ и патриархе, пытаются признать невменяемым. А Элине Мамедовой из Ялты было предписано сдать образцы ДНК, слюны и голоса.

Добравшись до интернета, 282-я статья открыла ящик Пандоры — как в плане масштаба изображений и текстов, в которых можно найти признаки экстремизма, так и в юридической практике. По-видимому, это уже поняли и в Госдуме, и в администрации президента, и нынешние поправки к экстремистской статье должны по крайней мере упорядочить хаос. Что же касается реального смягчения наказаний за репосты, то оно пока остаётся под вопросом: как поясняет «Медиазона», предложенные изменения не коснутся статьи 280 УК РФ (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности), которую также широко применяют против российских пользователей.

Фотографии: MariaFrancesca – stock.adobe.com (1, 2)