Хороший вопрос«Как за хлебом выйти»:
Как путешественницы автостопят в разных странах

 Я выросла в деревне. Чтобы попасть в город, можно было сесть на автобус, который редко ходил, или ехать на попутках — там это распространённая практика. Мне было лет пятнадцать, когда я начала передвигаться автостопом. Надо в город — едешь, восемьдесят шесть километров — ты с детства знаешь, что можно так делать. Родные к этому относились нормально — мне кажется, это редко кого-то напрягало. Когда у меня появился телефон, я предупреждала их, что еду домой из Новосибирска. Если задерживалась и со мной не могли связаться, старшая сестра начинала нервничать — хотя она сама так ездит почти каждый день на работу.

Для меня автостоп — это способ по-новому ощутить дорогу. Я начинаю измерять её не километрами, а историями, людьми, их судьбами. Я бы не сказала, что путешествую стопом, потому что хочу сэкономить. Когда ты просто едешь от точки А до точки Б за короткий срок, в этом есть финансовая выгода. Но если путешествовать стопом как я, неторопливо, надолго это растягивая, в процессе всё равно тратишься на еду или ночлег и выгоды нет.

В путешествиях автостопом есть определённые правила, которые я стараюсь соблюдать. Например, яркая одежда, со светоотражающими элементами. Ещё в машине водителя мы никогда не едим без спроса — нельзя просто так достать свои бутерброды и начать есть, даже если водитель делает это. Кто-то очень трепетно относится к своим машинам, кто-то нет — но всё равно нужно спросить.

Если вы путешествуете вдвоём, важно, чтобы один человек спал, а другой в это время говорил с водителем. Это и банальное правило безопасности, и вежливость. Когда водитель тебя подвозит, он, может быть, и рад помочь безвозмездно — но скорее всего, он хочет получить от тебя общение. Я считаю, что это взаимный обмен. Иногда ты встречаешь очень невесёлых людей и в процессе развлекаешь их, рассказываешь доброе, прекрасное — в такие минуты вы друг другу сильно помогаете.

У меня есть история про Лёху, который был самым интересным дальнобойщиком в моей жизни. Мы ехали с ним довольно долго, и он рассказал много интересного. Например, про женщину-дальнобойщицу, которая водит фуру в лифчике — потому что жарко, неудобно или ещё что-то. Я вообразила эту картину, и мне показалось, что это супер. Он же рассказывал историю про миллионера, который перевозил верблюдиху — её везли к верблюду, чтобы она забеременела. По рассказам Лёхи, транспортировка из Москвы на Сахалин длилась месяц — и столько же времени на обратную дорогу. В процессе транспортировки Лёха узнал всё, что можно было узнать о верблюдах — даже когда им надо подстригать когти. Миллионер ехал с ним и всё возненавидел — всем было невесело. Верблюдиху они выводили погулять — Лёха даже показывал её фотки.

 Сначала я каждый год путешествовала с парнем по России — на короткие и длинные расстояния. Это было двенадцать-тринадцать лет назад. Автостоп был даже не путешествием, а способом преодолеть расстояние. Одна я начала автостопить с 2018 года — сначала в Восточной Европе и на Балканах, потом в Малайзии, Таиланде и Мьянме.

Ещё я собираюсь автостопить в Индии. Здесь я не чувствую себя в безопасности — слишком много внимания со стороны мужчин, даже когда я просто иду по улице. Условного европейца воспринимают как богатого — если я буду объяснять, что у меня нет денег даже на такси, мне не поверят. Поэтому я попробую автостопить только в Сиккиме — местные говорят, там девушке одной безопасно.

В любой стране мне говорят: «Автостопом ездить нельзя, это очень рискованно». Про Индию у меня и самой есть такое ощущение, а вот в других странах Азии я чувствую себя даже безопаснее, чем в России. Что очень интересно и очень меня удивляет, водители могут не знать английского, но всё равно пытаются помочь. Останавливаются, начинают что-то спрашивать, достают телефон, открывают гугл-переводчик. Когда я называю населённый пункт, то думаю, что меня поняли — но всё равно водитель может остановиться посреди дороги, сказать: «Всё, мы приехали, а дальше тебе туда». И это нормально.

В дороге с водителями мы начинаем общаться, даже если они не владеют английским или знают его на базовом уровне. «Как тебя зовут? Откуда ты? Куда едешь? Есть ли у тебя муж, дети?» — обычно все разговоры начинаются с этого. Если у нас нет общего языка, мы просто молчим, улыбаемся, делим вместе еду или воду — это тоже комфортно. Но иногда бывает, что даже если водитель говорит по-английски, между вами нет связи.

Останавливаются разные люди. В Европе я встречала тех, кто сами по молодости ездили автостопом. Например, однажды я встретила семейную пару с маленькими детьми. У них вообще не было места в машине, они всё сдвинули, и я сидела на подгузниках и бутылочках. Муж сказал: «Я тоже лет десять назад так ездил и не могу не остановиться».

Обычно водители — мужчины. Опасность для девушки здесь — возможное сексуальное насилие. Если они начнут спрашивать про парня, мужа или затронут тему секса, надо переводить разговор. У меня был один такой случай в Венгрии. Я сказала: «Мне эта тема не нравится, можно я выйду?» Водитель ответил, что всё нормально, и провёз меня ещё десять километров до границы. Я вышла с обидой — почему меня воспринимают как сексуальный объект?

Сейчас я не езжу автобусом или поездом, потому что у меня нет на это денег — не потому, что мне очень хочется автостопить. Сам процесс мне нравится, но за этот год я подустала. Если бы было достаточно средств, я бы выбирала самый дешёвый вариант, но не автостоп. Конечно, коммуникация, которая есть в автостопе, очень важна — но мне для этого достаточно каучсёрфинга, которым я бы всё равно пользовалась.

 В основе нашего путешествия было передвижение автостопом. Мы с подругой тогда не работали, у нас было много свободного времени, и это было бюджетно. Мы хотели съездить на несколько прайдов, посмотрели, где они находятся, решили быть очень смелыми и перемещаться только автостопом. У нас был предварительный план, куда точно нужно попасть. То, что было между этими точками, уже смотрели по ходу дела и иногда меняли маршрут.

В таких путешествиях нельзя рассчитывать, что будет очень комфортно. Нужно понимать, что можно оказаться в самых разных ситуациях, и относиться ко всему позитивно, открыто, быть готовыми ко всему. Ты рассчитываешь только на других людей — всё, что у тебя получается, получается только потому, что тебе решают помочь. Чтобы позволить этому случиться, нужно быть очень открытым человеком. В любой другой ситуации я бы стеснялась подходить к людям, просить о помощи — психологически это не так уж просто. Иногда люди очень помогают — например, отвозят на 700 километров. Да, это по пути, но не дёшево. Некоторые нас угощали чем-то или даже давали деньги — чуть-чуть, пять-десять евро.

Основное правило — ты не обязана садиться в машину, если тебе не нравится, как люди смотрят на тебя, как они с тобой разговаривают, даже если это просто какое-то ощущение в воздухе. Если что-то не так, можно совершенно спокойно отказаться. Тем более мы две девушки — лето, жарко, мы постоянно были в шортах и платьицах. Естественно, останавливалось очень много мужчин. Но по той же причине останавливалось ещё и много женщин, которые за нас беспокоились.

Общение с водителями всегда начиналось с вопросов о том, кто мы и откуда, почему путешествуем. Дальше из этого развивался диалог — водители рассказывали про себя, мы про себя. Ещё мы делали маленький проект: задавали практически каждому водителю вопрос «Кто ты?» и снимали ответ на камеру. То, насколько хорошо шла беседа, влияло на то, как люди его понимали. Если мы раскрывались друг другу или вели интересные философские разговоры, то люди отвечали более открыто и интересно. Если разговоры были поверхностные, в конце они просто говорили: «Ну, вот я — мама семейства», или «Я новоиспечённый папа», или «Я работаю тем-то». Тем для разговоров всегда было предостаточно.

Во время поездок мы говорили с людьми и о самом автостопе. Нам рассказывали, как было раньше и что изменилось. Сейчас появилось большое количество мигрантов. У кого-то есть предубеждение к определённому типу внешности, к мужчинам, которые выглядят как выходцы с юга. Я чувствовала, что нахожусь на самом верху привилегий — я белокожая, блондинка, девушка. Более привилегированного человека в автостопе просто быть не может.

 Я самого начала стремилась к путешествиям — когда поддалась внутреннему чувству, сначала меняла города. Например, я переехала в Крым, и как-то у меня гостила подруга. Я уже устроилась на работу — должна была на следующий день выходить официанткой. Подруга предложила съездить в Судак автостопом — мы жили километрах в ста оттуда. Вышли на дорогу, подруга подняла руку, остановилась машина, и вот мы едем. У меня случился разрыв шаблона: «Что, так можно было?!» Я всё время думала о билетах, деньгах — а тут мы ехали быстро, в комфорте, приятно общались с водителем.

Мы пробыли в Судаке два дня, после этого подруга собиралась домой в Казань. А мне так не хотелось заканчивать приключение, что я решила ехать с ней. Собрала вещи и вместо того, чтобы выйти на работу, поехала в сторону дома автостопом. Сначала мы были вместе, потом тысячу километров до Челябинска я ехала уже одна. Потом я какое-то время жила в Питере, но снова уволилась и отправилась волонтёром в эколагерь в Крым. Оттуда уже вместе с другой подругой пропутешествовала почти нон-стопом полтора года. Сейчас для меня автостоп — как за хлебом выйти. Очень привычное занятие.

Сначала это была жажда свободы и путешествий. Не хотелось куда-то приезжать: ты едешь из точки А в точку Б, приключение заканчивается, приходится искать работу и жить обычной жизнью. Хотелось, чтобы ничего не заканчивалось, чтобы не было точки Б, чтобы можно было всё ехать и ехать, импровизируя на ходу.

Дольше всего мы пробыли в Азии. Мы были в Абхазии, сидели с подругой и думали, что бы прикольного придумать, — и решили сгонять на Бали. Я открыла карту и была просто в шоке: Бали от Абхазии максимально далеко. Но меня тянуло в Азию, поэтому мы поехали — через Сибирь и Китай.

В Китае не развит автостоп, люди не понимали, кто мы. Останавливается машина, водитель не понимает, что ты от него хочешь, почему стоишь на дороге, где никогда никто не стоит, а ты не понимаешь его. Ты говоришь ему: «WeChat, WeChat, WeChat» (популярный в Китае мессенджер. — Прим. ред.), потом «Wi-Fi, Wi-Fi». Отбираешь у водителя телефон, раздаёшь вай-фай, показываешь QR-код WeChat. Я писала сообщение, а его переводило приложение — так мы и общались. Интернета и симок у нас не было, у некоторых людей, с которыми мы сталкивались, тоже — с ними мы общались жестами. В итоге в Азии мы провели около восьми месяцев, а на Бали отметили мой день рождения.

Фотографии: Luka — stock.adobe.com, Lab_Photo — stock.adobe.com, rangizzz — stock.adobe.com, Naeblys — stock.adobe.com, Monkey Business — stock.adobe.com