Хороший вопрос«В загсе все подумали,
что это шутка»: Истории мужчин, которые взяли фамилии жён

 Мой отец взял фамилию второй жены Алевтины: был Кабановым, стал Осаковским. Они познакомились в рейсовом автобусе летом 1971 года. Моя мать умирала от рака, а у Алевтины был муж, которого посадили в тюрьму. После скорой смерти мамы они выждали с Алевтиной до конца лета и решили пожениться. При этом отец сказал, что возьмёт фамилию Алевтины.

Она отнеслась к этому очень положительно. Дело в том, что отец был двоюродным братом расстрелянного в 1971 году Василия Кабанова, это было одно из самых громких уголовных дел в СССР тех лет. Поэтому Алевтина никак не хотела становиться Кабановой. Родители отца были категорически против брака, во многом из-за того, что он отказывался от древней казацкой фамилии и брал фамилию первого мужа свой второй жены! В девичестве Алевтина была Петрова, а не Осаковская.

Но отец, чувствуя поддержку Алевтины, всё же взял её фамилию. Так он избегал лишних расспросов. А ещё обрёл фамилию почти как у популярного в те годы поэта Михаила Исаковского, автора слов песен «Катюша» и «Враги сожгли родную хату», которые он очень любил. Мою фамилию тоже поменяли на Осаковский. Но через пятнадцать лет, когда мне исполнилось восемнадцать, я отказался жить с фамилией первого мужа мачехи. Тогда отец объяснил мне, почему так поступил: он не мог носить одну фамилию с человеком, который совершил семь убийств, два покушения на убийство и двенадцать вооружённых нападений на государственные и общественные предприятия. В итоге я взял девичью фамилию покойной матери. Отец не может мне простить, что внуки носят не его нынешнюю фамилию. Так же как его когда-то не смог простить отец за то, что он взял фамилию жены.

 Я уговорила мужа взять мою фамилию. Я единственный ребёнок в семье, у меня нет ни двоюродных, ни троюродных сестёр или братьев, и мне очень хотелось, чтобы наша родовая фамилия не исчезла, чтобы её носили наши дети. Мне она дорога, потому что говорит о моих корнях и происхождении. Помню, как на регистрации в загсе все подумали, что это шутка. Потом тётушки с бабушками начали причитать, что мы идём против традиций и вообще это грех. К счастью, вскоре мы переехали в другую страну, у нас полностью сменился круг общения, и мы оказались избавлены от дурацких вопросов.

 Я уже устал объяснять, почему взял фамилию жены. Ещё в день свадьбы друзья замучили меня вопросами — у нас в обществе ведь по умолчанию считается, что будущая семья должна носить фамилию мужа. Кто-то пытался угадать мои тайные мотивы, кто-то хвалил меня за прогрессивность и поддержку феминистских идей, а подружки жены умилялись, решив, что таким образом я решил сделать ей приятное.

Но причина была гораздо прозаичнее. Мы действительно хотели создать семью под одной фамилией — в этом вопросе мы разделяем традиционное мнение. Моя не очень красивая, к тому же она досталась мне от отчима, с которым уже долгие годы меня ничего не связывает. Жена владела собственным салоном красоты, на вывеске которого была её фамилия, уже в каком-то смысле ставшая брендом, и поэтому ей не очень хотелось брать мою. Но она не давила на меня. Мы долго обсуждали возможные варианты, например всерьёз подумывали взять двойную, советовались с родителями. Так что моё решение о смене фамилии было очень взвешенным.

Главным минусом стало то, что мне приходилось и до сих пор приходится всем объяснять, почему у меня изменилась фамилия. Женщинам в этом плане намного проще.

 В начале 90-х мы с женой эмигрировали в США из Украины, предварительно расписавшись. Так как мы уже знали, что будем жить и работать в Штатах, я решил взять её фамилию. Она была короткой, простой и не указывала явно на нашу национальность, в отличие от моей. Нам казалось, что с её фамилией будет проще жить за границей. Остаться каждому со своей — такой мысли у  нас даже не было. А какую фамилию тогда носили бы наши дети? К тому же на другом конце света общая фамилия помогала нам сильнее чувствовать, что мы — семья, поддержка и опора друг для друга.

Я большую часть жизни живу с этой фамилией, её носят мои дети и внуки. Я уже и забыл, что когда-то меня звали по-другому. Единственное, что огорчает, — старые товарищи не могут найти меня в соцсетях. Жене иногда пишут институтские подруги в фейсбуке или «Одноклассниках», спрашивают, как дела — это приятно, когда тебе уже много лет и за последние тридцать из них ты ни разу не был на родине. Там я никому не успел сказать, что поменял фамилию — родителям потом сообщил в письме, но их уже давно нет в живых. Я как будто пропал без вести для всех.

 С Полиной мы познакомились три года назад на выходе из бара. Отношения очень быстро набирали обороты, и уже через три месяца после знакомства мы подали заявление в загс. Я был Ворониным и подтрунивал над будущей женой, называя её своей фамилией, но дальше шуток это не заходило. Мне нравилась её фамилия Глейзер, и я знал, что ей она нравится ещё больше, особенно по сравнению с моей. Я подумывал взять её фамилию в день свадьбы, но тогда это было крайне неудобно из-за того, что нужно было менять паспорт. В итоге в день свадьбы каждый остался при своей. А Глейзером я стал чуть позже, когда мы получили гражданство Израиля и новые паспорта — это был подходящий момент сменить фамилию.

Я хотел, чтобы у нас была общая фамилия, с её помощью мне нравится идентифицировать себя как члена семьи. Помню, как родители в детстве говорили мне: «Сегодня к нам в гости приедут Вавиловы». А что бы говорили о нас? «К нам едут Глейзер и Воронин»? Здесь теряется что-то важное, исчезает вся магия. И чтобы её сохранить, я согласен быть Глейзером, мне не принципиально. Мне так даже больше нравится!

Мои родители, кстати, поддерживают мой выбор, и друзья тоже. Хотя некоторые из них вначале безобидно подшучивали, но потом признавались, что вообще-то так даже лучше. Жена с самого начала знала о моём отношении к смене фамилии, поэтому моё решение не стало для неё сюрпризом. Но я уверен, что ей приятно, как было бы приятно любой девушке, не столкнувшейся с обязанностью менять фамилию, тем более на менее звучную.

 Фамилия моего отца была созвучна с одним очень неприятным, бранным словом. Из-за этого его травили в детстве. Расписываясь, они с мамой решили, что дети не должны нести тот же крест, и отец взял её фамилию. Ему этот шаг показался абсолютно естественным.

ФОТОГРАФИИ: izzetugutmen — stock.adobe.com, photomelon — stock.adobe.com