Хороший вопрос«Меня никогда не хвалили»: Какие ошибки родителей мы не хотим повторять
Как меняются принципы воспитания
«Никогда не сделаю так, как поступала моя мать», «Таких ошибок, как сделал отец, не совершу» — нередко говорят молодые родители. Что они имеют в виду? Мы поговорили с пятью матерями о том, что они не хотят переносить из своего детства в детство собственных детей, и сложно ли это им даётся — а заодно увидели, как со временем меняются подходы к общению с детьми.
Интервью: Елена Барковская
Елена
38 лет
В юности я часто обижалась на родителей: мне казалось, что они многое делали неправильно из-за своего эгоизма, не замечали моих потребностей. Сейчас, когда я сама трижды мать, понимаю, что у меня очень хорошие родители, которые всегда действуют в моих интересах — так, как они это сами понимают. Наслушаешься чужих историй и думаешь: меня никогда не унижали, не оскорбляли, не били, всегда поддерживали в сложные времена — чем я ещё могу быть недовольна? Хотя вообще-то могу.
Главное, с чем я не согласна в воспитании и что до сих пор упорно делает моя мама, — странный принцип никогда не хвалить. Я была круглой отличницей, занималась музыкой, танцами, выступала в театре юного зрителя. И мама никогда меня не хвалила — ни после многочисленных концертов, ни после пятёрок. Я всё время думала, что недорабатываю, не очень хорошо танцую или играю роли, потому что я прихожу после выступления, где была моя мама, а она мне ничего не говорит. А если я набиралась смелости и спрашивала её: «Ну как тебе?» — то она высказывала несколько замечаний. А ребёнку ведь просто неоткуда узнать, хорошо ли он справляется — только от родителей. Я никогда долго не ходила ни в один кружок, потому что искренне считала, что у меня не очень хорошо получается. А ещё я всегда была уверена, что не очень симпатичная — мне же никогда этого не говорили дома. С тех пор получить комплимент по поводу своей внешности для меня всегда потрясение.
Когда я выросла, то много раз спрашивала у мамы, почему она меня никогда не хвалила. И с изумлением узнала, что всем подругам она меня нахваливала — и что я умница, и что красавица, — а мне не говорила ничего, следуя принципу «плохое — в глаза, хорошее — только за глаза». Но почему родному ребёнку не сказать хорошее? Зачем это говорить чужим людям?
В общем, мои дети у меня всегда «самые умные и самые красивые»: когда они неловкие подростки с прыщами, когда не получается в школе, когда проигрывают в соревнованиях. Недавно средний сын, которому сейчас шестнадцать лет, сказал: «Из-за того, что ты меня всегда хвалишь, я с детства чувствовал уверенность в себе, и она мне очень помогает в жизни».
Алиса
31 год
Я не могу себе позволить плакать перед родителями и сестрой — мне стыдно. Из-за этого сестра меня всегда называла чёрствой, хотя это не так. С появлением своих детей я поняла, в чём дело. Как-то услышала, как моя мама говорила моей дочери на улице: «Какой позор! Как не стыдно так плакать, сейчас все увидят!» Эти же фразы она говорила в моём детстве. Я попросила маму подобные слова моим детям не говорить: это мешает ребёнку проработать и выпустить свои эмоции.
Меня били ремнём — в советские времена это было очень распространено. Нас с сестрой били не так часто, но это было. Мне вообще непонятна эта мера наказания: как можно бить беззащитного малыша? Показать своё физическое превосходство? Да, я тоже не железная, и у меня пару раз были моменты, когда я в состоянии аффекта, как на автомате, шлёпнула ребёнка ладонью, но тут же просила прощения за это и плакала от своей неправоты. Но ремнём? Пока за ним сходишь, есть время остыть и обдумать правильность своих действий. Спросите любого ребёнка, помнит ли он, что его в детстве пороли? Да. А помнит ли, за что били? Нет.
Родители не были с нами близки так, как бы мне хотелось: не сидели вечерами, обняв, интересуясь, как прошёл день, не напоминали, как любят, не говорили, какие мы умные, красивые, старательные. Уверенности в себе мне не хватало. Мне хочется быть лучшей подругой своим дочерям, чтобы они доверяли мне секреты, переживания, а я старалась им помочь. Каждый день я их обнимаю много раз, говорю, как люблю и что они у меня самые прекрасные!
И ещё есть мелкие правила: не кутать ребёнка в десять слоёв одежды, устанавливать минимум «нельзя» — пусть даже после «можно» мне придётся отмывать всю квартиру, и самое главное — не греть мороженое!
Ирина
34 года
Есть несколько вещей, которые я не хочу повторить со своими детьми. Во-первых, всё превращать в шутку — к примеру, ты говоришь, что влюбилась, а над тобой смеются и подтрунивают. У нас в семье принято над всем шутить, и иногда это помогает, но и охоту делиться чем-то болезненно-важным отбивает.
Во-вторых, я не хочу внушать ребёнку, что везде и всегда нужно «вести себя культурно», быть вежливым, не доставлять неудобств окружающим. Нас с братом перед походом к врачу предупреждали, чтобы мы там не орали и не плакали, потому что «перед врачом неудобно». Мой «любимый» принцип — жить с оглядкой, «что люди скажут». Всё время бунтую против этого внутри, но, кажется, продолжаю так жить. Например, я до сих пор очень страдаю, когда нужно попросить об уборке в грязном номере, в который ты только въехала. За других заступиться — святое дело, а за себя нельзя. Зачем людей напрягать? Неудобно. А ещё хуже, если подумают, что ты хам, ставишь себя выше других. С сыном же я хочу говорить о границах, о том, как вежливо отстаивать свои права, и учу говорить «нет».
Есть у меня и ещё одна травма. Не знаю, как это назвать — когда ребёнка заставляют делать что-то против его воли. Мы с братом не знали родного туркменского языка, так как родились в СССР в многонациональной семье и все вокруг говорили на русском. Когда мне было семь-восемь лет, нас решили оставить на месяц без родителей у дальних родственников, как бы поместить в языковую среду. Это было ужасно тяжело — хотя нас с братом эта ситуация объединила. Сложно было не из-за языка, а оттого, что вокруг чужие люди, порядки, уклад жизни, нет любящих мамы и папы рядом.
«Не хочу повторить эти ошибки», к сожалению, не значит, что «не делаю». Но я обращаю на это внимание и часто осекаюсь. Уже хорошо, если потихоньку будем ломать это из поколения в поколение.
Вероника
27 лет
Того, что я могла бы посчитать ошибками моих родителей, было совсем немного. Я бы хотела установить со своим сыном более эмоционально близкие отношения. Моя мама — душевный, тёплый, но достаточно закрытый человек: ей даже с ближайшей подругой сложно поделиться сокровенным, а обсуждать подробности личной жизни она стесняется до сих пор. Это всё я понимаю сейчас, а в детстве держать стыдные или сложные чувства при себе казалось единственно возможным вариантом. Я хочу делиться с сыном чувствами, называть, обсуждать их и уже стараюсь это делать — чтобы и ему было легче поделиться со мной, когда это потребуется.
Большая часть тяжёлых воспоминаний из детства у меня связана с начальной школой, когда я попала в класс к жёсткой, злобной учительнице старой закалки. Она могла молча подойти и больно дёрнуть за плечо, потому что ей показалось, что ты списываешь, отчитывала при всём классе, велела вынимать нужный учебник и тетрадь на полу перед дверью кабинета, чтобы не «возиться» в классе, заставляла доедать еду из столовой. А с родителями она вела себя вполне вежливо. Мама недоумевала: «Почему у тебя учебники такие грязные? Почему ты так не хочешь в школу?» Я рассказала ей о методах нашей учительницы только несколько лет спустя, и мама пришла в ужас. Думаю, её ошибка в том, что она (как, очевидно, и большинство других родителей) не смогла разглядеть, что за человек наша учительница, не догадывалась, что творится в классе, и не вывела меня тогда на откровенный разговор.
Ещё моя мама слишком серьёзно относилась к оценкам. Я не помню, чтобы на меня орали или меня наказывали за них, но после каждой четвёрки следовали долгие нудные наставления: «А почему четыре? А ты разобралась? Сделала работу над ошибками?» Маму бесило не то, что я получила четвёрку, а то, что я не хочу её исправлять (а вплоть до старших классов я действительно не хотела). В итоге я научилась врать — подделать подпись в дневнике было обычным делом. С сыном я вообще постараюсь поменьше обсуждать оценки, не спрашивать, что он получил. Пускай сам разбирается с учебными делами, надо будет — попросит помощи. Моя задача — подготовить почву, чтобы он попросил.
Вдруг поняла, что все ошибки записываю на мамин счёт, хотя росла в полной семье. Наверное, главная папина ошибка в том, что он был отстранён от моих повседневных дел и переживаний.
Юлия
40 лет
Иногда мы думаем, что ни за что не повторим ошибки своих родителей, никогда не будем кричать на детей, будем понимающими и эмоционально доступными. Но время показывает, что мы не можем стать «идеальными» родителями вот так, по щелчку, особенно если у нас не было позитивного примера перед глазами. Первая наша необдуманная реакция — всегда такая же, как у наших родителей. И чтобы изменить это, нужно приложить много усилий. Дети со своей стороны тоже не бывают «идеальными».
Важная вещь, которую удалось «сломать» лично мне, — мысль, что родители лучше знают, чем надо заниматься их ребёнку. У меня в детстве не было свободы выбирать увлечения. Увлечения были «правильные» — одобряемые — и «так, ерунда какая-то». Я очень долго обижалась на маму за то, что она забрала меня из балетной студии, где мне страшно нравилось и всё получалось, и отдала в ненавистную мне музыкальную школу, которую я бросила через три года. Когда ещё через пару лет я совершенно безо всякой поддержки родителей поступила в художественную школу, мои успехи тоже не вызвали энтузиазма. Рисование считалось «бестолковым», «несерьёзным» занятием. Я яростно отбивалась от поступления на юридический и экономический факультеты, которые так нравились папе, и в итоге поступала на непонятную мне социологию — это был компромисс. О творческих специальностях — журналистика, дизайн, режиссура, театр — не могло быть и речи. «Это же несерьёзно и талант нужен. А у тебя разве есть талант?» Подразумевалось, естественно, что нет.
Воспитывая своих детей, я сразу решила, что не буду их принуждать. Не хочешь ходить на карате? Давай попробуем шахматы. Надоела театралка? А что хочешь? Экологию? Поищем. Конечно, были договорённости: «Походишь пару месяцев, если не понравится — бросишь» или «Давай ты доходишь этот год, а после каникул решишь, продолжать или нет». Конечно, мне было горько, когда сын бросал хорошие секции с хорошими учителями, потому что ему наскучило или было просто лень. Но я помнила, что насильно мил не будешь, давала отдохнуть и предлагала новые варианты.
С младшими детьми я пошла дальше. К этому времени до меня дошло, что дело не только в возможности выбирать, но и в моральной поддержке. Ребёнок смотрит на себя глазами родителей, и если в этих глазах он всё время не слишком-то хорош, не очень-то талантлив, то так к себе и будет относиться. Я стала осознанно и активно хвалить детей за творческие и интеллектуальные упражнения. Я выросла в атмосфере, где если ты сделала что-то хорошо — так и должно быть, а вот если сделала плохо — обязательно заметят и отругают. В итоге я боялась браться за что-то новое и неожиданное, ведь поначалу всегда получается недостаточно хорошо.
Мне пришлось осознать, что планка, которую ставили мне и которую я иногда ставила старшему ребёнку, сильно завышена. Не нужно вообще никаких стандартов со стороны родителей. Планки расставит окружающий мир — педагоги, тренеры, они сами, в конце концов, — а мама пусть просто любит и восхищается. Я хвалила и интересовалась любым рисунком и поделкой, любым достижением, причём делала это совершенно искренне. Это нетрудно, если отключить в голове измерительную линейку, которой сравниваешь ребёнка с другими детьми.
Это был такой педагогический эксперимент — ноль критики, только позитив. Рисунки младших детей висят на стенах квартиры вперемешку с моими, и для них это много значит. И я вижу удивительный результат: они увлекаются творчеством и способны браться за любую задачу без страха, что не получится, что они не смогут, не умеют. Они просто берут и делают, как видят, как придумали. Иногда приносят мнe показать (раньше приносили чаще, теперь уже не так и нужно моё одобрение, они уверены в себе), и я, конечно, хвалю. Не важно, будет ребёнок дальше рисовать или нет. Художник — это состояние, творческая смелость и внутренняя свобода.
ФОТОГРАФИИ: dohee — stock.adobe.com (1, 2, 3)