Хороший вопрос«„Девочка“ и „мальчик“ — это же не диагнозы»:
Что думают отцы
о воспитании детей

Сергей

дочери 3 года 

Обязанности у нас женой по уходу за ребёнком распределены поровну, поэтому я много времени провожу с дочкой. Сейчас у неё такой возраст, что самое сложное — это правильно реагировать на её противодействие, на желание делать то, что нельзя: например, прыгать на проводе пылесоса или пытаться самостоятельно вставить вилку в розетку. В этот момент её чем-то надо занять или заинтересовать.

Играет дочь во что захочет: в машинки, куклы, конструктор, игрушки из «киндеров». Часто мы с ней делаем игрушки сами: качели — из палочек для китайской еды, мини-санки для игрушек — из подручных материалов, которые находим в кладовке. Не одобряю игрушки с пометкой «для девочек» или «для мальчиков». Все эти крайности — «девочки играют в куклы, мальчики в танчики» — мне кажутся бредом, ограничивающим мышление ребёнка. Если родители не дают девочке поиграть в грузовик, а мальчика высмеивают, когда он играет в кухню, то они просто отнимают свободу выбора. Я бы сказал больше — ущемляют права ребёнка. То же самое с разделением одежды на розовое и голубое.

Насчёт гендерных стереотипов — самый популярный, наверное, «ты девочка, ты должна быть спокойной, милой, в юбочке». Почему девочка не может носиться сломя голову, ходить в джинсах и чёрном балахоне? Почему их должны одевать, как моделей Playboy? Не нравятся ещё ассоциации многих пап и мам, что девочка — это «бусинки, куколки, цветочки». Девочка — это человек со своими интересами, а не с вашими установками.

Однажды папа на площадке говорил сыну, который слегка толкнул мою дочь: «Не бей, это же девочка!» Получается, если б это был мальчик, то он бы сказал: «Ничего страшного, дубась»? Пока я не реагировал на это, но чувствую, что скоро начну. Хотя на первый взгляд есть в этом какое-то преимущество — девочке уступают место и не трогают (хотя моя и сама может огреть), но ведь в этих словах есть и оттенок какой-то «ущербности», слабости. Никого в принципе бить нельзя, а не только девочек. И защищаться лучше уметь тоже всем: и девочкам, и мальчикам. Конечно, я слышал про установку «мальчиков надо воспитывать жёстче, чем девочек». Но «девочка» и «мальчик» — это же не диагнозы. Есть люди с разным характером, темпераментом, и от этого зависит их поведение.

С ужасом думаю, что в будущем к дочери будет кто-то приставать. Но я не смогу всегда находиться рядом — это будет как минимум смешно. Есть мысли отдать её в секцию бокса или самбо, чтобы она смогла дать умелый отпор. Ещё боюсь, что она может что-то не рассказать, а носить в себе, замкнуться. Поэтому уже пытаюсь осторожно провоцировать её на любой разговор о себе, чтобы понять, что там за мысли таятся в этой детской голове. 

Книг у нас дома очень много, и мы их читаем каждый день. Какие-то предложения в книгах я меняю очень редко: вернее, даже не меняю, а умалчиваю пока. Подрастёт чуть-чуть — скажу, как есть. Просто некоторые сказки как ужасы: например, когда волк съел семерых козлят, а потом упал в яму, и из его живота выпрыгнули радостные козлята.

Вообще, после рождения дочери я на всё стал смотреть иначе: начал думать о повседневных вещах, которые тесно пересекаются с моей жизнью и о которых я уже давно не размышлял. Что боль — это когда ты падаешь и ударяешься, и что она проходит. Что если очень сладко — это уже не вкусно. Что от кислого морщишься. Что весной распускаются листья, а осенью они умирают.

Максим

дочери 10 лет 

Моя дочь немножко «себе на уме», упрямая. Например, мы очень долго бились с тем, что она не делала домашние задания в школе: либо забывала, либо не хотела этим заниматься. Я понимаю, что если её предоставить самой себе, то она будет делать только то, что ей хочется. Понятно, что орать, запрещать и давить бессмысленно. Так что для меня сейчас самое сложное — понять, как повлиять на неё, чтобы был результат. Это ежедневная борьба, чтобы, с одной стороны, не стать тираном, а с другой — всё не пустить на самотёк.

Я не помню, чтобы в садике, куда ходила дочь, девочек бы загоняли в какую-то стезю. В нашей группе, например, главными «нарушительницами» были именно девочки. Что касается подарков, то мамы из родительского комитета старались подарить то, что подходит более-менее всем: набор для поделок, маленький конструктор, на выпускной всем презентовали управляемый катер, который можно запускать в водоёме. Возможно, это было сделано специально, возможно, людям неосознанно хотелось уйти от стереотипных решений.

Со стороны бабушек иногда звучат фразы, что дочка — «девочка, надо покрасивее одеться, в платье». Но дочь очень активная и в платьях ходит только по торжественным поводам. Так что серьёзным давлением я бы это не назвал. По поводу домашних обязанностей: у нас домом занимаюсь скорее я, чем моя подруга — дочь видит пример, я и её привлекаю. Моя подруга очень много работает: она зарабатывает большую часть денег в семье и, к сожалению, поэтому проводит меньше времени с дочкой. Дочка видит, что мама всё время на работе, но зато мы можем благодаря этому что-то покупать, куда-то ездить.  

Если дочь придёт домой и расскажет, что ей говорили, что рожать — главная женская функция, мы скажем ей, что это не так. Она же видит примеры: мама работает, обе бабушки, друзья и знакомые тоже, и понятно, что только домохозяйством никто сейчас не занимается. Насчёт замужества — как пойдёт, не думаю, что мы будем на неё давить. Опять же она видит, что у нас много разных друзей: у кого-то есть дети, у кого-то нет. Правда, иногда сваливаются неожиданные и неприятные вещи: дочь приходит и говорит, что она «толстая» или «некрасивая». Вот это меня удивляет, но, к счастью, это мимолётные вспышки.

У меня вызывает настороженность то, что сейчас происходит со школой. Всё время возникает попытка (хоть и вялая) создать снова что-то вроде пионерской организации. В школе детей привлекают (правда, без обязаловки) ко всяким околомилитаристским делам. И общая обстановка в стране: постоянно идёт разговор о консервативном повороте, об ограничении права на аборт, при этом не говорят о секспросвете. 

Так что насчёт будущего у меня страх скорее общий, а не личный. Мы, к сожалению, живём в плохом политическом климате, который лучше не становится, и, образно говоря, камень в голову может прилететь и девочке, и её папе, и дедушке. Я не вижу никакой надежды на перемены к лучшему, а то, что исходит и от школы, и от государства, надо как-то купировать, нивелировать и объяснять ребёнку: «Здесь говорят так, а на самом деле всё по-другому».

Михаил

сыновьям 18, 16 и 5 лет

Самое сложное сейчас с младшим сыном — найти время и силы на игры. Он говорит: «Я хочу сделать новый конструктор — достань мне все инструменты, старый блок питания с балкона». И тут я сразу вспоминаю себя: у моего деда была тумбочка, в которой была гора всякого хлама — какие-то радиолампы, транзисторы, провода. Мне не разрешали там ковыряться, но я всё равно это делал — было очень интересно. Поэтому понимаю сына. С другой стороны, куда-то лезть, вытаскивать коробки — а он же через пять минут бросит, и я буду убирать. Поэтому часто тяжело решиться: так, всё, достаём этот хлам.

С подростками таких сложностей нет, но возникают трудности другого характера. Сына нет целый день, а потом он пишет: «Я хочу остаться у девочки». Мы с женой не разрешаем. Перезванивает через десять минут: «Я хочу кошку принести». То есть, с одной стороны, играть с ним не надо, но и «ответочка» намного сильнее.

Какие у меня есть страхи? Я боюсь, что младший сын не будет учиться. Вот сначала он ходил в садик, а сейчас устраивает скандалы, упирается, не хочет идти: дома интересно, а в садике нет. И мне страшно, что он будет сидеть в школе за задней партой и плевать в потолок.  

Я слышал фразу «мальчики не плачут»», мне в детстве так говорили. Пару раз хотелось и сыну это сказать, но потом я тормозил себя: «Стоп, мы же другие родители». Или фразы «Девочки вперёд», «Стол нам накройте быстренько, девочки» — ну что это такое? Я не буду навязывать детям патриархальный уклад, то, что «мужик в семье главный». «Тебе надо жениться, детей, вон Петька уже это сделал» — тоже какая-то непонятная ерунда. У меня в детстве была бабуля, которая всё на себе тащила: готовила, убирала, кормила, мыла полы. Треш какой-то, но я думал, что так и надо. Потом мать начала жить с отчимом, и там всё было по-другому: он был поваром и всё сам готовил.

У нас дома со старшими детьми сейчас так: хочешь есть — готовь себе сам или иди в кафе. Поэтому если ты умеешь готовить — молодец, круто. Лучше уметь, чем не уметь. Надо ли учить младшего сына мыть полы, готовить? Это как вопрос: надо ли мыть руки? Конечно, надо мыть полы в своей комнате, если там грязно. Или он спросит: «Хочу кушать, папа». И что я скажу? «Найди себе женщину, и она приготовит тебе покушать»?

Фотографии: MoMA Design Store (1, 2), Amazon