Личный опыт«Всего доброго, вам путь только в Россию»: Как меня не пустили в Грузию

Страх, что для военнообязанных границы вскоре закроются, вынуждал людей стремительно бежать из страны в двадцатых числах сентября. Многим повезло — спустя несколько дней дороги им удалось попасть в безопасное место. Нашего сегодняшнего героя Дмитрия Сазонова в Грузию не пустили. Не до конца известно, почему так случилось, однако его история — важное напоминание, что перед въездом в страну нужно изучить её контекст, правила пограничного контроля и по возможности попросить совета у местных жителей или знакомых, которые переехали раньше.

Накануне мобилизации я думал о переезде и обсуждал с девушкой, что это непросто: нужно изучить менталитет, экономику, понять, как устроиться, долго ли оформляется карта, какие районы лучше выбрать. Но новости ускорили процесс, времени рассуждать не осталось. Писал родным и параллельно собирался, договорился об удалёнке — работаю в анимационной студии, начальство сразу же отпустило. Сказали уезжать как можно быстрее и что без работы я не останусь. Девушка грустила, потому что не могла перейти на заочку. Родители помогли с деньгами на первое время — у меня были свои, но было непонятно, с какой валютой ехать, где менять и сколько нужно. Они же перевезли меня: авиабилеты стоили дорого, поэтому папа предложил поехать на его машине.

Маршрут выбрали импульсивно. Надо было вдаться в подробности, спросить знакомых и друзей, но мы пошли по пути наибольшего сопротивления и поехали в Грузию. Отец не собирался переезжать, так как не хотел оставлять маму и работу. Планировал просто довезти меня до начала очереди в Нижнем Ларсе, а дальше я бы пошёл пешком.

Уезжал я со странными чувствами. Не знаешь, на сколько прощаешься, чем это закончится и что тебя ждёт. Когда отъехали от подъезда, девушка заплакала. Было тревожно и потряхивало, но пришлось собрать волю в кулак — ехать и не медлить.

Изначально нам с отцом казалось, что сложнее всего будет добраться до границы: проехать более 1500 километров в полтора присеста. Въехать в ночь, поспать в Ростове и потом ещё 850 километров. Но это далеко не самое сложное, что нас ожидало.

Уезжал я со странными чувствами. Не знаешь, на сколько прощаешься, чем это закончится и что тебя ждёт

У Владикавказа мы поняли, что навигатор странно себя ведёт и загоняет нас в тупик. На некоторых маршрутах были бордово-красные пробки, и мы не понимали, из-за чего так. Видели, что это железнодорожный переезд, и думали, что люди просто ждут, пока проедет поезд. Но оказалось, что местные в сговоре с ДПС останавливают тебя на подъезде. Спрашивают, куда движешься, окружают автомобиль и говорят, что, если собираешься в Грузию, проехать не получится. Подъезжаешь ближе и дэпээсники тебя разворачивают, ссылаясь на какой-то закон. Разворачиваешься, а тут снова местные — предлагают подвезти за 50 тысяч. Когда я спросил у дэпээсника про объездной маршрут, он указал на белую «Ладу» и ответил: «Там подскажут». Сразу было ясно, что это подстава.

Очень тревожно, когда новые придуманные правила мешают добраться до точки назначения. Не понимаешь, что делать. Сроки, обозначенные в голове, рушатся. Когда мы наконец нашли правильный маршрут, на подъезде стояли три поста ДПС с вооружёнными военными. Спрашивали, куда мы движемся, отвечали стандартно — во Владикавказ, туризм, по работе. Мы въехали и поняли, что на этом испытания не закончились.

Единственная объездная дорога, которая ведёт до Нижнего Ларса, очень ухабистая, и подъехать практически нереально. Но даже на ней стоял дэпээсник, который всё-таки вынудил отстегнуть на лапу — 2000 рублей или не пропустит.

Ближе к центру города машины стояли наглухо, только пятнадцатый регион катался по встречке — водители договаривались, что провезут через границу. Я решил брать такси, отцу дальше двигаться смысла не было, но он настоял поехать со мной. Таксист попался хороший: согласился на стоимость, которую обозначило приложение, по пути договаривался со всеми, с кем надо было.

Добрались до перешейка, который ведёт до Нижнего Ларса. Нас не пустили, потому что проезжал какой-то главнокомандующий. Появились военные в песочных камуфляжах с автоматами. Таксист подвёз к своим знакомым, мы пересели в другой автомобиль и отдали двадцать тысяч за проезд через горы — вариантов не оставалось. Черным-черно, мы скитались четыре часа, объезжая горы. До начала пробки в Нижнем Ларсе добрались к пяти утра.

До границы оставалось семь километров. Я попрощался с отцом и пошёл. По дороге встретил пермяков — очень позитивных ребят, которые скрасили мой поход. Решил поймать попутку прямо у границы. Сел в тачку к москвичу по имени Ираклий — сорокавосьмилетнему замечательному мужчине, которому передаю огромный привет. Он меня выручил: сразу же посадил, не попросил денег и сказал, что провезёт меня через обе границы. Мы разболтались, он оказался разумнейшим человеком — смотрит «Дождь» (Минюст считает «Дождь» иноагентом. — Прим. ред.) и прекрасно понимает, что происходит.

На российской границе началось самое интересное. Подъехали к паспортному контролю, где стояла отвратительная женщина с надменным взглядом, жующая жвачку. Она посмотрела на нас, попросила загранпаспорта и военные билеты. Мы с Ираклием переглянулись. Я спросил, неужели изменился регламент подачи документов, потому что раньше нужен был только загран. «А вы регламент смотрели до 21-го числа или после? Знаете, что происходит?» Я ответил, что взял бы военник, если бы президент объявил, что это необходимо. Спросила, годен ли я, являюсь ли военнообязанным. Сказал, что у меня гипертония, — она рассмеялась. Мол, у нас пятьдесят процентов защитников гипертоники, а другие пятьдесят — гипотоники. Где же здоровые люди? На это я отвечать не стал. Она выразила сожаление, что в стране одни предатели и что сталинский режим не вернуть, так бы расстреляла нас на месте. Но штамп поставила.

Спросила, годен ли я, являюсь ли военнообязанным. Сказал, что у меня гипертония, — она рассмеялась

Я выдохнул. Оставался самый лёгкий участок дороги, Ираклий помог определиться, где снять жильё, какую сим-карту купить, где поесть. Я уже представлял, что скоро буду на свободе и в безопасности. Когда перед нами оставалось три автомобиля, в мегафон объявили, что пассажирам нужно пройти дополнительный контроль через пешую границу.

Цель поездки — туризм. Назвал студию, в которой работаю. Сказал, почему и на какой срок еду: транзитом, затем отпуск в Стамбуле. Пограничник взял паспорт и попросил отойти на пять минут. Прошло ещё несколько человек. Он снова меня подозвал и предупредил, что наш разговор будет записан. Сказал, что моё пребывание на территории Грузии нежелательно по закону МВД (не назвал ни номер, ни какого числа закон). И что я могу обжаловать решение в течение тридцати дней. Всего доброго, вам путь только в Россию! Я пытался выяснить причины, какие документы нужны, но он жёстко сказал разворачиваться и уходить.

У границы люди сидели и плакали. Оказалось, что они были в Абхазии около пяти лет назад, поэтому их не пустили. Я тоже был полгода назад, въезжал по российскому паспорту, и штамп мне не ставили. Но в инстаграме у меня есть фото — не знаю, могли ли они так пробить.

Когда пограничники сменились, я попробовал пройти ещё раз в другой одежде, даже купил дополнительно билет Тбилиси — Стамбул. Человек на границе пытался помочь и был менее агрессивно настроен. Но после проверки сказал, что система отказывает. И я вернулся в Россию.

Подсел к семье из пятнадцатого региона и к пяти утра был в отеле во Владикавказе. Без сил — не спал, не ел, не пил. Взял билет из Владикавказа в Москву. Переночевал у себя в квартире, а на следующий день выяснилось, что есть последний шанс улететь в Узбекистан: какой-то человек отказался от тура туда, билет вырубил отец. Меня опять начало потряхивать — ты уже вроде свыкся с поражением, но понимаешь, что нужно стараться и ехать куда-то ещё.

Сейчас я в Узбекистане, завтра выдвигаюсь в Турцию. Неясно, что делать с жильём, но пока удаётся работать и как-то себя поддерживать. А там уж разберусь с ВНЖ, картами и прочим.

ФОТОГРАФИИ: Tom Nevesely  — stock.adobe.com, Rattanachat — stock.adobe.com