Книжная полкаИсполнительный директор
фестиваля «Боль»
Женя Филимонова
о любимых книгах
11 книг, которые украсят любую библиотеку
В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в книжном шкафу. Сегодня о любимых книгах рассказывает исполнительный директор фестиваля «Боль», руководитель спецпроектов Pop Farm Женя Филимонова.
ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
ФОТОГРАФИИ: Катя Старостина
МАКИЯЖ: Виктория Вакулюк
Женя Филимонова
исполнительный директор фестиваля «Боль»
Мои любимые книги — это те, которые
я хотела бы спасти, если бы все остальные должны были исчезнуть
Я научилась читать довольно рано, в четыре года, и книги для меня сразу стали чем-то очень личным и важным. Я читала везде и всегда, часто вообще всё, что попадалось под руку, — и до момента, когда у меня появился первый плеер, это было самым любимым занятием. Когда меня отправляли на дачу летом и мои приятели стояли у калитки и звали меня гулять, я умоляла бабушку говорить им, что меня не отпускают на улицу, чтобы я могла залезать на чердак и спокойно читать.
Мои любимые книги — это те, которые я хотела бы спасти, если бы все остальные должны были исчезнуть. Это книги про людей, события, меня в разные моменты жизни. Здесь много книг из моего детства, хранящихся по много лет в старой детской или переезжающих со мной с места на место. В список ниже не вошли книги, про которые я всё равно не могу не сказать, — это сборник поэм и стихов Бродского, книгу Джейн Остин и «Соло на Ундервуде. Соло на IBM» Довлатова.
Джейн Остин я впервые прочитала, когда мне было девять. Меня положили в Морозовскую больницу, и мама принесла мне «Гордость и предубеждение» в мягкой обложке. Я проглотила роман, кажется, за сутки, дочитывала его под одеялом ночью, спасаясь от ужаса больничных палат, скальпелей и полной противоположности английских поместий. Потом я взялась за Остин в оригинале — на таком странном, на первый взгляд, непривычном и таком красивом английском языке. Если бы мне нужно было объяснить кому-то слово «классика», я бы не задумываясь достала эту книгу как образец хорошего вкуса и учебник по умению чувствовать и вести себя.
Бродский — мой любимый поэт, моё первое поэтическое потрясение, которое осталось со мной до сих пор. Когда мне было семь и мы с родителями ехали на ночном автобусе вдоль моря, папа прочитал мне «Письма римскому другу» — я хорошо помню это ощущение неописуемой красоты до сих пор. И спустя много лет для меня Бродский остаётся именно про это ощущение — удивительное чувство, которое не оставляет меня в любом возрасте.
«Соло на Ундервуде» я могу читать с любого места и почти в любом настроении — мне кажется, это удивительно современная книга с очень близким мне мироощущением, понятной и грустной иронией и умением смеяться во времена непростые и порой страшные.
Для меня книги, как музыка и некоторые фильмы, своеобразный индикатор людей. На каком-то необъяснимом уровне для меня из них складывается портрет души человека. Я очень люблю узнавать новое и, конечно, уважаю разные вкусы. Но одни и те же любимые книги, песни, фильмы для меня — невидимые мосты между людьми, находя которые я каждый раз испытываю радость и трепет.
Одни и те же любимые книги, песни, фильмы
для меня — невидимые мосты между людьми
Ирвинг Стоун
«Жажда жизни»
Биография Винсента Ван Гога, которую я прочитала, кажется, раньше, чем увидела хотя бы одну из его работ, — мне было тогда девять. С тех пор я прочитала её бесконечное количество раз и постоянно к ней возвращаюсь. Пронзительная, грустная, настоящая история гениальности, рассказывающая о беспокойной, полной лишений и страданий бытовой жизни человека, которому только рисование приносило счастье. Эта книга впервые заставила меня задуматься о том, что стоит за искусством, и о жертвах, которых оно требует.
Я очень много думаю об этом и сейчас — и в живописи, и, конечно, в музыке. Ван Гог — один из моих любимых художников, и когда я стою перед любой из его работ, не могу отделаться от чувства, что знаю про него больше, чем остальные: потому что читала его письма к брату Тео, знаю, как он рисовал шахтёров и крестьян, про его сомнения и безответную любовь.
Дино Буццати
«Татарская пустыня»
Я не очень люблю книги без очевидного сюжета и действия. Но эта — одно из моих самых больших литературных потрясений во взрослом возрасте. Она про ожидание жизни, про мечты, течение времени и одиночество. Тонкая, точная, написанная восхитительным языком — к ней я очень часто возвращаюсь мыслями.
Туве Янссон
«Сказки про Муми-тролля»
Смешная, грустная, детская, взрослая, фантастическая, очень человечная, страшная, волшебная, очень глубокая, одна из любимых книг с потрясающими картинками, которые я в какой-то момент в детстве от нежности решила дораскрасить. К одной из моих любимых, «Муми-тролль и комета», я возвращаюсь регулярно. И каждый раз радуюсь, что она существует вне времени и возраста. Последний раз я вспомнила её, прочитав рассказ Герберта Уэллса «Звезда», а до этого — после «Меланхолии» Ларса фон Триера.
Диана Сеттерфилд
«Тринадцатая сказка»
Готический роман — завораживающий, странный, — от которого совершенно невозможно оторваться. Мне очень интересно, что и кто стоит за творчеством, и в «Тринадцатой сказке» эта тема красиво переплетена с увлекательным и грустным сюжетом истории одной семьи. Люблю эту книжку за то, что с момента, как впервые её открываешь, всё время ждёшь, когда вернёшься к ней и погрузишься в мир её тёмных персонажей и загадок.
Владислав Крапивин
«Журавлёнок и молнии»,
«Голубятня на жёлтой поляне»
Сразу скажу, я не встречала ни одного человека, который бы знал имя Крапивина или одну из этих книг. Это странно, потому что я перечитывала эту книжку миллиард раз. Не успела привезти её для фото: сейчас она, рваная, волнистая от падений в ванную, лежит в доме родителей на Селигере. Когда я несколько лет назад взялась её перечитывать, поймала себя на мысли, что герои кажутся какими-то приторными, чересчур правильными, а оценки их поступков уходят в крайности. Но, наверное, это неизбежно в книгах для детей.
Борис Рыжий
«Стихи»
Эту книгу мне подарила мама: родители вообще сильно повлияли на мои литературные предпочтения. Люблю читать поэзию вслух сама себе, а стихи Рыжего — из любимых. Мне кажется, в них есть какая-то неповторимая ритмика и музыка, невозможная тоска и красота повседневности. Как всё неправильное, странное, местами кривое и несовершенное, но такое любимое и родное — я часто так же думаю про Москву, возвращаясь из других стран и городов.
Астрид Линдгрен
«Братья Львиное Сердце»
Всё, что нужно знать про меня и эту книгу, — что в школе я решила переписать её целиком от руки. Чтобы лучше запомнить и на случай, если она потеряется. Это очень грустная и, на мой взгляд, совсем недетская книга про любовь брата к брату, сострадание и милосердие.
Жан-Жак Семпе и Рене Госинни
«Николя и его друзья»
Есть две книги, которые всегда могут рассмешить меня, — это одна из них. Я учила по ней французский язык, выбрав в качестве внеклассного чтения сначала в школе, потом в институте. Это короткие истории про французских школьников, написанные очень забавным языком и переведённые очень точно и смешно.
Кадзуо Исигуро
«Не отпускай меня»
Это очень нежная, интимная и красивая книга об умении любить. Не о любви, а о способности отдавать себя целиком тому, кого любишь, в буквальном смысле. Мне совсем не понравился фильм, но я очень люблю книгу: она написана удивительно точным и красивым языком.
Леонид Пантелеев
«Сказки и рассказы. Рассказы о Белочке и Тамарочке. Фенька»
Эту книжку мне всегда читал папа, когда я была маленькой, потом я начала читать её сама и хочу когда-нибудь читать её своим детям. В папином исполнении рассказы про сестёр Белочку и Тамарочку всегда превращались в рассказы про Женечку и Лизочку (Лиза — моя любимая младшая сестра). В формально детских рассказах Пантелеева нет ни одного лишнего слова, зато есть ирония, точность, чуткость и безупречное чувство юмора.
РЕДАКЦИЯ БЛАГОДАРИТ фотостудию QWEEX.CAMPUS за помощь в организации съемки