Книжная полкаГенеральный директор фестиваля Context Софья Капкова
о любимых книгах
11 книг, которые украсят любую библиотеку
ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
СЪЁМКА: Алёна Ермишина
МАКИЯЖ: Фариза Родригес
В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем журналисток, писательниц, учёных, кураторов и других героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в их книжном шкафу. Сегодня своими историями о любимых книгах делится генеральный директор фестиваля Context, основатель Центра документального кино Софья Капкова.
Софья Капкова
генеральный директор фестиваля Context
Мне очень хотелось быть как все
и, подражая, я тоже начала читать
по слогам — и от стресса совершенно разучилась складывать буквы
в слова
Для меня книги — самый быстрый и лёгкий способ побега от реальности. Они облегчают жизнь, помогая сопоставить себя с теми, кому приходится тяжелее или легче, чем нам. Мне кажется, что литературные пристрастия — это вообще самая интимная информация, которую может сообщить о себе человек. Даже обнажение перед камерой для меня несопоставимо по степени откровенности. Ты по-настоящему узнаёшь человека, когда он рассказывает о себе и своих воспоминаниях через прочитанные книги.
С чтением у меня связано много тёплых и смешных воспоминаний. Например, как я болела в семь лет пневмонией с температурой сорок и мне в руки попались «Мёртвые души» Гоголя — мне показалось, что это главный русский ужастик. Или как от передозировки литературой перед поступлением на филфак я пару месяцев читала карманные любовные романы в тонкой обложке, неловко пряча их за чем-то плотным. Лет десять подряд я путешествовала вместе с лучшей подругой, у которой книжки всегда оказывались лучше, чем у меня, и мы кощунственно разрывали издания пополам, передавая друг другу куски; до сих пор храню дома несколько таких половинок.
Я начала читать в четыре года, а когда поступила в школу, увидела, что остальные дети делают это по слогам. Мне очень хотелось быть как все и, подражая, я тоже начала читать как они — и от стресса совершенно разучилась складывать буквы в слова. К концу первой четверти я разучилась читать вообще и везде ставила неправильные ударения: мою маму-психиатра вызвали в школу и попросили перевести меня в заведение для детей с особенностями развития. Потом это, слава богу, исправилось — и все последующие годы я провела с книгами. Поначалу хотела поступать на филологический, но, к счастью, выбрала журфак: при этом литература всегда была со мной, а планы на будущее подразумевали постоянное чтение.
Со многими книгами я продолжаю себя соотносить, другие советую друзьям и очень внимательно прислушиваюсь к личным рекомендациям. Всегда читаю то, что мне даёт старшая дочь, ей почти восемнадцать. Чаще всего выбираю мемуары, дневники, биографии или научпоп. Разве что с современной художественной литературой у меня порой не складываются отношения: она зачастую, как игровое кино, для меня или слишком реалистична, или чересчур надуманна. Поэтому в отсутствие новых книг я скорее предпочту открыть хорошо знакомую классику.
Мне очень нравится учиться, и по работе всегда находятся темы, о которых хочется знать больше — будь то документальное кино или современный танец. Есть несколько правил, которых я придерживаюсь: например, англоязычную литературу читаю только в оригинале, чтобы тренировать английский и не расстраиваться, когда плохой перевод убивает хорошее дело. Другое правило — постоянно обновлять библиотеку по следам книжных обзоров или поездок в любимые магазины: каждое расхваленное издание я попытаюсь хотя бы открыть, чтобы составить о нём представление.
Мне очень нравится учиться, и по работе всегда находятся темы, о которых хочется знать больше — будь то документальное кино или современный танец
Лев Толстой
«Анна Каренина»
Первый раз я прочитала эту книгу Толстого в шестом классе. Тогда я восприняла её как любовный роман, страшно сопереживала героине и очень эмоционально воспринимала всё, что с ней происходит: эти жуткие уши старого злого мужа, которые она уже не могла выносить, все её мытарства. Спустя пять лет, в университете, я перечитала «Каренину» и обнаружила, что муж не такой уж и ужасный. Даже стала, наоборот, сопереживать ему — человеку мягкому, интеллигентному, доброму и понимающему. А молодой бессмысленный любовник страшно начал раздражать.
Спустя ещё несколько лет, на отдыхе, из-за отсутствия других книг я вернулась к Толстому и удивилась, как изменилось моё отношение к самой Анне. Мне тридцатилетней невозможно было понять, как она, взрослая женщина с ребёнком, позволила себе быть такой безответственной. Теперь у меня есть правило: раз в десятилетие (мне скоро будет сорок) я перечитываю «Каренину», которая работает как лакмусовая бумажка моих внутренних перемен.
Дени Дидро
«Монахиня»
Я всегда очень сильно сопереживаю женщинам — и в кино, и в литературе, и в жизни. Мне их больше жаль, чем мужчин. Дидро я тоже читала в школе, будучи максималисткой с типичными подростковыми проблемами. Страница за страницей я осознавала, что моя жизнь не так уж и плоха. Несчастная Мария, её злоключения и тяготы — пример трудной судьбы в любые времена, вне зависимости от происхождения, вероисповедания и уровня жизни. Эта книга Дидро — идеальное чтение для девушки подросткового возраста.
Джованни Боккаччо
«Декамерон»
Боккаччо не произвёл на меня никакого впечатления на первых курсах, зато когда мне было под тридцать, я поняла, какой это чувственный текст. У меня была близкая подруга, которая переживала сильный роман: с возлюбленным они переписывались цитатами из «Декамерона». Оказалось, что я в жизни не читала ничего более сексуального, чем их переписка. О любовных романах есть стереотип, что это что-то в духе «Он поцеловал её в шею, и она покрылась мурашками до кончиков пальцев». Жуткая пошлятина. А здесь эротична каждая цитата. Если у кого-то печальный конец любви ещё не настал (а он обязательно настанет), то, чтобы продлить чувство, стоит перечитать Боккаччо.
Майкл С. Рот
«Beyond the University:
Why Liberal Education Matters»
Сейчас мы много рассуждаем о том, каким должно быть образование, и книга Рота, президента Уэслианского университета, который даже в Америке считается самым либеральным среди всех liberal arts колледжей, — отличный ответ на этот вопрос. Гуманитарное образование воспитывает уверенных в себе людей с широким кругозором и высокой адаптивностью. Эта книга — исследование университетской среды и того, в чём вообще смысл обучения в наше время: факты идут вперемешку с личным опытом Рота, который рассказывает о своей учёбе и традиции американских колледжей.
Эту книгу я советую всем родителям, которые хотят понять, что такое перспективное образование для их детей. Плюс она объясняет: обучение — это не стадия в несколько лет, а система навыков, которую можно будет использовать всю жизнь, как бы за это время ни изменился мир вокруг нас.
Дэвид Линч
«Поймать большую рыбу»
Я подвержена стрессу, и это моя главная проблема. Книга Дэвида Линча о трансцендентальной медитации, которой он занимается много лет, — краткий справочник человеческих свойств и личный опыт борьбы с нервозностью и тревогой. Это одновременно руководство по умственной диете и рассказ о том, как и почему человек вообще приходит к медитации. Линч выступает не как коуч или психолог, а рассказывает о практике на личном примере: у любого тезиса здесь есть подтверждение из биографии и творческого опыта, что делает каждое слово в несколько раз весомее.
Давид Серван-Шрейбер
«Антистресс»
Давид Серван-Шрейбер написал две важнейших книги: «Антирак» и «Антистресс». Его история удивительна: врач, будучи молодым и полным сил, получает диагноз «рак мозга» — а это всегда приговор. Шрейберу пообещали от силы несколько месяцев жизни, а он продержался двадцать лет.
В своё время эта книга была для меня чем-то вроде кислорода — я не могла без неё жить: ты открываешь, читаешь, что это с кем-то уже было, этот человек справился, и значит, у тебя тоже всё будет хорошо. Она помогла собраться моей маме после диагностированного рака, а мне — поддержать её в ситуации, в которой вообще не знаешь, что делать. Читать такие произведения наедине с собой и с близкими, плакать и сопереживать — обязательный этап для того, чтобы двигаться дальше.
Катерина Гордеева
«Победить рак»
Трёхсерийное документальное кино о лечении рака мы снимали вместе с Катериной Гордеевой и во многом опирались на Шрейбера. Книга «Победить рак» случилась уже после нашего фильма, где есть кусочки про меня, про мою маму и про личные отношения многих людей с их диагнозом. Эта книга, несмотря на то что она об очень непростом жизненном этапе, даёт много надежды и много решений. Она настоящая поддержка, только в виде текста и десятка разных историй, которые рождают эмоциональный отклик. Проблема в том, что мы очень закрытая нация, а некоторые вещи всё же необходимо проговаривать, чтобы вместе преодолевать трудности и не отгораживаться от больших проблем.
«The New York Times. 36 Hours. 125 weekends in Europe»
Со стрессом можно бороться разными способами — и это мой самый легкомысленный и простой. Для меня Москва вообще город достаточно нервный, и время от времени отсюда хочется куда-нибудь вырваться. Из-за графика так складывается, что 36 часов в каком-то городе — абсолютный максимум, на который я могу уехать. Иногда я использую книгу как буквальный гид для путешествий, а когда нет времени даже на поездку — открываю её и просто читаю, чем я могла бы заняться в каком-нибудь европейском городе в течение двух с половиной дней.
В эту пятницу я могла бы улететь сюда, посмотреть вот это и поужинать здесь — все эти фантазии невероятно расслабляют. Я много где была, но о многих городах не знала элементарных вещей. Так что, с одной стороны, это поиск незнакомого в знакомом, а с другой — совершенный уход от ответственности: ты действуешь по плану, который для тебя уже составили.
Heidi Murkoff, Sharon Mazel
«What to Expect When You’re Expecting»
Недавно я в третий раз стала мамой — казалось бы, чему уже удивляться, вроде бы и так всё отлично знаешь. Но открытия продолжают случаться — например, с книгами. В Америке я оказалась в магазине, где было полно мам и детей с нянями и колясками, и выбирала издания, в том числе о беременности. Доброжелательная уборщица, увидев у меня гору книг, предложила помощь и начала обсуждать со мной будущие покупки. Одна книга с обложкой, на которой было написано «20 миллионов проданных копий» быстро привлекла моё внимание, а моя собеседница посмотрела на меня удивлённо: «Как, вы ничего о ней не знаете? Это же настоящая библия!»
Книжка устроена таким магическим образом, что даёт ответы на все текущие вопросы. Допустим, ты просыпаешься с утра с каким-то дискомфортом или новым ощущением, открываешь страницу с точным днём своей беременности и читаешь о том, как ты себя чувствуешь, и узнаёшь, что это нормально и скоро пройдёт. Книга настолько популярна, что компания даже выпустила мобильное приложение, где в режиме реального времени в телефоне ты можешь проконтролировать, что сейчас происходит с тобой и с твоим малышом. Книга достаточно толстая, но без неё я не выходила даже на прогулку. Мысль о том, что всё под контролем и под рукой есть ответ на любой вопрос, очень успокаивает.
Шенг Схейен
«Дягилев. „Русские сезоны“ навсегда»
Как человек, делающий фестиваль о современной хореографии, я уже не первый год читаю дневники танцовщиков и мемуары хореографов. И книга с таким названием не могла пройти мимо. Мне казалось, что я много знаю об этом человеке, однако книга стала открытием. Она укрепила мою веру в то, что то, чем я занимаюсь, очень правильно.
Оказалось, что у нас похож взгляд на мир. Эта биография не только полное изложение судьбы главного русского антрепренёра, но и исторический справочник того, что происходило с Россией чуть больше ста лет назад. Люди, которые занимаются культурой в нашей стране сегодня, отлично узнают себя в героях книги. В России всё те же проблемы: бесконечный поиск денег, цензура. С одной стороны, это огорчает, с другой — заставляет смириться.
Пол Кронин
«Вернер Херцог: Путеводитель растерянного»
Эта работа выйдет в переводе и переиздании зимой — уже известную книгу интервью «Знакомьтесь — Вернер Херцог» дополнили материалом за последние пятнадцать лет и информацией обо всех фильмах, которые режиссёр успел снять с тех пор. Для людей, которые занимаются документальным кино, книги о Херцоге опять же библия. В личных воспоминаниях и замечаниях легко считываются его чувство юмора, самоирония и желание поставить эксперимент над зрителем, слегка над ним поиздеваться.
Здесь рассказаны небольшие, но характерные истории, которые многое объясняют — о Херцоге, его подходе и отношениях со зрителем. Например, что режиссёр после долгих раздумий решил озвучить «Симпсонов» или что он чувствует к немецкому футболу. Херцог расписывает, зачем он снимает так, как снимает, и как относится к самым разным вещам — и читать это не только очень познавательно, но и приятно. Ведь когда кто-то великий с юмором относится к себе, это дорогого стоит.