Книжная полкаОсновательница Kidsout
Екатерина Кронгауз
о любимых книгах
10 книг, которые украсят любую библиотеку
ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
СЪЁМКА: Екатерина Мусаткина
МАКИЯЖ: Анна Асташкина
В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем журналисток, писательниц, учёных, кураторов и других героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в их книжном шкафу. Сегодня своими историями о любимых книгах делится основательница сервиса по поиску бебиситтеров Kidsout, детская писательница и редактор игр издания «Медуза» Екатерина Кронгауз.
Екатерина Кронгауз
Основательница Kidsout
Говорят, что в четыре года я вышла
из туалета без штанов и сказала: «Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос»
Я как раз тот человек, из-за которого интеллигентные родители очень расстраиваются, что он совсем не читает. Я настолько не любила чтение в детстве, что уходила из комнаты, когда родители читали детям. Тут, конечно, стоит уточнить, что читали они, например, «Илиаду», и слушать это в три года (я младшая из троих детей) и вправду невыносимо. Правда, говорят, что в четыре я вышла из туалета без штанов и сказала: «Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос».
Ну, в общем, я совсем не читала. Но мне всегда были интересны люди и истории про них. И воображение, логика и фантазия у меня развивались неплохо — а что ещё делать, если не читаешь, не рисуешь и всё время скучно? Я довольно неплохо научилась улавливать сюжеты и даже умею поддержать разговор о непрочтённых книжках. Ещё мне повезло с друзьями — они очень начитанные и образованные. Поэтому в школе иногда за меня писали сочинения мои товарищи, а ныне великие редакторы. Например, моя подруга написала за меня отличное сочинение, как сейчас помню, по «Незнакомке» Блока, но мне казалось важным что-то добавить от себя, поэтому я добавила фразу «Блок никогда не писал длинных стихотворений» и этим выдала себя.
Но если уж я по какой-то причине начала читать и мне интересно, то вся остальная жизнь останавливается: я не могу ни работать, ни разговаривать с людьми, пока не дочитаю. То есть могу, но мне совсем неинтересно. Ну и логичным образом я могу читать книжки только про людей и только с сюжетом. В этом смысле у меня нет ни одной книги, которая повлияла на меня, на мою личность. Но есть человеческие истории, которые на меня повлияли, и я не всегда помню, откуда они — из жизни, из книжки, из кино, из истории. Собственно, все эти книги, о которых я тут рассказываю, кажутся мне невероятно важными для понимания человеческой природы.
С чтением, помимо всего прочего, была какая-то дурацкая проблема. Я читаю лёжа. И вот, когда лежишь, чтобы читать было удобно, надо всё время переворачиваться с боку на бок, чтобы толстую часть книжки положить на кровать, а не держать на весу. И это ужасно надоедливый процесс. Ещё хуже он становится, только если простужен и от того, что ты поворачиваешься с боку на бок, у тебя всё время закладывает то одну ноздрю, то другую. И исправил всю эту ситуацию Kindle — не помню, откуда он вообще взялся, но с тех пор самая главная проблема переворачивания решилась полностью. И я начала читать.
Есть человеческие истории, которые
на меня повлияли,
и я не всегда помню, откуда они —
из жизни, из книжки, из кино, из истории
Мария Крюгер
«Голубая бусинка»
По моим воспоминаниям, это первая осмысленная длинная книжка, которую я прочла сама. Это польская история про девочку Каролинку, которая при переезде из старой квартиры находит голубую бусинку, волшебную: она исполняет желания, но от каждого выполненного бледнеет. За ней сразу же начинает охотиться мерзкая ведьма Филомена. В общем, очень увлекательная детская книжка. Особенная её ценность в том, что я считала, что о ней вообще никто, кроме меня, не знает, но иногда находила таких же странных ценителей польской литературы. Впрочем, совсем недавно её переиздали в издательстве «Розовый жираф», и теперь все могут её прочесть тоже.
Шолом-Алейхем
«Кровавая шутка»
Одной из важных моих читательских черт является то, что я ни фига не помню про книжку спустя всего год после её прочтения. Настолько, что я, даже перечитывая, ничего не помню. Может, это скоро определят как генетическую мутацию, и мне можно будет перестать быть позором интеллигентной семьи. В общем, этот роман я читала так давно, что помню только завязку. Начало двадцатого века, два выпускника гимназии — еврей Рабинович и русский Попов — меняются документами, а значит, и жизнями. Русский мальчик, который начинает жить жизнью еврея, оказывается посреди знаменитого дела Бейлиса (то есть русский Попов в роли Бейлиса), которого обвиняли в том, что он пускает христианских младенцев на мацу.
Дэниел Киз
«Цветы для Элджернона»
История про мужчину Чарли с особенностями развития, который участвует в научном эксперименте по улучшению интеллекта. Он стремится в эксперимент, потому что хочет стать умнее. И его берут. И он умнеет не по дням, а по часам. Его увольняют с работы, потому что он начинает всех раздражать. Ему самому становятся неинтересны люди, потому что он умнее их. Единственные его близкие — учительница из интерната для людей с особенностями развития, в которую он влюблён, и Элджернон, мышь, на которой этот эксперимент провели до Чарли. Самые драматические события начинают развиваться, когда у Элджернона начинается регресс, а Чарли в этот момент стал гораздо умнее исследователей и пытается сам начать рулить экспериментом.
Дэниел Киз
«Таинственная история Билли Миллигана»
Невероятная реальная история про человека по имени Билли Миллиган, у которого было множественное расщепление личности. Выяснилось это тогда, когда он предстал перед судом по делу о трёх изнасилованиях. Слово за слово — открылись десять личностей разных возрастов, внешности, национальности, языка. Сначала адвокаты считали, что он их разводит, но быстро поверили. Потом прокуроры считали, что их разводит он и адвокаты, но тоже быстро поверили. Его оправдали. Потом пытались сливать похожие личности по парам, почти достигли успеха, начали социализировать — тут возмутились окрестные жители и отправили его в психиатрическую больницу. От ужаса у него расщепились все личности и добавилось ещё немного. Короче, всего личностей у Билли было двадцать шесть, и это очень интересно.
Абрахам Вергезе
«Рассечение Стоуна»
В миссионерском госпитале в Аддис-Абебе рожает американская сестра милосердия. Никто не понимает, как это возможно, но ни у кого нет сомнений, что дети от местного американского хирурга. Рождаются два сиамских близнеца, мать умирает в родах, хирург сливается. После разделения обоих братьев — Мэриона и Шиву — берёт к себе пара местных врачей. Точнее, они не пара, но он её очень любит. Весь роман про связь и привязанности. Как взрослые люди научаются друг друга любить и быть семьёй. Как два брата, которые были соединены затылками, всю жизнь этими затылками бьются друг об друга, расходятся, но разойтись не могут. И, что самое интересное, про медицину в условиях отсутствия всего, предрассудки, мифы, антинаучность и веру.
Джон Ирвинг
«Правила Дома сидра»
При составлении это списка становится ясно, что мне нравится всё такое — на грани пошлости, этики, поп-духовности и поп-психологии. Эта история про сироту Гомера Бума, который живёт в странном доме — это то ли детдом, то ли больница, а оказывается к тому же и абортарий, но он об этом не знает. И о нём заботятся главврач и сестры. Большая часть его жизни состоит из череды неудачных усыновлений, после которых его возвращают обратно. Доктор Кедр воспитывает его как сына. Потом Гомер узнаёт о том, что доктор Кедр всё это время занимается абортами. У них случаются дикие споры, и Гомер уходит, считая, что никогда-никогда-никогда он не будет заниматься таким ужасным делом. Но, как это часто бывает, если нет сепарации, то нет сепарации. Если ты отталкиваешься от родителей, когда-нибудь ты станешь таким же.
Дина Каминская
«Записки адвоката»
Летом 1965 года в пруду в посёлке Переделкино было найдено тело пятнадцатилетней школьницы. Жители посёлка обратились в ЦК КПСС и пожаловались, что дело никак не раскроют. Сразу после этого были арестованы два мальчика, одноклассники жертвы, которые очень быстро признались в изнасиловании и убийстве. Защищать одного из них стала Дина Каминская, советский адвокат (она известна тем, что защищала Буковского и других диссидентов). В этом деле у Каминской не было никаких шансов: давят сверху, пятидесятые годы, дело надо скорее закрыть, мальчики дали показания, есть свидетель — смертельная машина не только запущена, но и вообще нет никаких шансов, что что-то может встать на пути. Но Каминская не верит в признательные показания, и начинается процесс.
То, что описано в этой книге, — это ответ на вопрос, как приличный человек мог работать адвокатом во время самого адского несправедливого суда в СССР. Каминская хваталась за протокол, за то, что эта система должна была соблюдать свои же выдуманные правила и могла об них и споткнуться. Она отвлекала судью и вносила в протокол, казалось бы, ответы на незначительные вопросы, которые потом заставляли эту систему разрешать апелляции. Она описывает мелочи, ерунду, малюсенькие возможности, из которых выросла настоящая справедливость. Просто самый захватывающий судебный процесс, про который я читала.
Нина Павлова
«Пасха Красная»
Утром 18 апреля 1993 года на Пасху в Оптиной Пустыни были убиты три человека: иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт. Иноки Ферапонт и Трофим были на колокольне — их убили первыми. Иеромонах Василий шёл исповедовать в церковь, услышал неладное и побежал на помощь — его убили третьим. Книга посвящена трем историям совершенно разных людей — как роман «Мост короля Людовика Святого», в котором автор рассказывает о пяти людях, погибших при обрушении висячего моста, и пытается понять, что заставило всех их прийти на мост в один и тот же роковой момент.
Это история о том, что представляла собой жизнь в девяностые, как три разных мужчины с разным образованием, разным бэкграундом пришли в церковь, а потом и в монастырь. И что представляла собой их жизнь и вера на момент убийства. Настоящий честный нон-фикшн. Ну и это такое удивительное современное житие святых.
Евгений Водолазкин
«Лавр»
Это выдуманное житие пятнадцатого века. Травник Арсений живёт с дедушкой и учится мастерству, потом заводит возлюбленную, она беременеет и вместе с ребёнком умирает в родах из-за того, что Арсений вовремя не отвёз её в больницу. Весь его дальнейший жизненный путь посвящён искуплению этого греха — жизни вне брака и гордыни. Он становится целителем, юродивым, паломником: в какой-то момент просто перестаёшь понимать, в какое время происходит действие романа. В итоге Арсений постригается в монахи и становится Лавром.
Мария Кикоть
«Исповедь бывшей послушницы»
Человеческие отношения с церковью и внутри церкви очень меня интересуют. Эта книга — дневник женщины, которая оказалась в женском монастыре и описывает его как женскую тюрьму. Адские искушения, безумная алчная лицемерная настоятельница. В общем, история, которая, скорее всего, описывает жизнь большинства российских женских монастырей. Во многом это связано с тем, что происходит, если ищущего бога человека заставить управлять людьми, отчасти с тем, как устроена российская церковная система. Психология малых групп и тюремный эксперимент, воплощённый в жизни женского монастыря, — всё самое интересное для меня.