Книжная полкаКуратор
Екатерина Павелко
о любимых книгах
10 книг, которые украсят любую библиотеку
ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
ФОТОГРАФИИ: Екатерина Мусаткина
МАКИЯЖ: Ирена Шимшилашвили
В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем журналисток, писательниц, учёных, кураторов и других героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в их книжном шкафу. Сегодня своими историями о любимых книгах делится куратор направления «Мода» Школы дизайна Высшей школы экономики Екатерина Павелко.
Екатерина Павелко
Куратор направления «Мода» Школы дизайна Высшей школы экономики
Чтобы купить новые книги, мы с папой собирали макулатуру, чтобы получить талончик на крутое собрание сочинений
Читать я начала поздно, и не то чтобы мне этот процесс нравился. После «Волшебника изумрудного города» ситуация изменилась: чтение больше не казалось мне занудным и необходимым упражнением, которое практикуют все взрослые вокруг меня. Дальше всё было достаточно увлекательно: «Том Сойер», «Остров сокровищ» и «Вересковый мёд», «Легенды и мифы Древней Греции», после которых я записалась в клуб юных библиотекарей, где надо было чинить переплеты книг и можно было от души копаться в скандинавском эпосе в отделе «История».
Я росла в период, который сейчас, к счастью, уже сложно представить: книги были дефицитом. Дома было полно книг, но, чтобы купить новые, мы с папой собирали макулатуру, чтобы потом получить талончик на какое-нибудь крутое собрание сочинений: его ценность в моих глазах сильно возрастала, оттого что я знала, как непросто его добыть. Это отразилось на бессистемности моего чтения: мне мог просто понравиться синий с золотым переплёт книг Теодора Драйзера или обложка с героями в клетчатых костюмах и собакой Джерома К. Джерома.
Ярким подростковым впечатлением была «Капитанская дочка»; после «Песен западных славян» я прочла всего Проспера Мериме, после «Хроники царствования Карла IX» решила, что буду заниматься историей, что в конце концов привело меня на исторический факультет МГУ. Последние два года школы я провела в гуманитарном классе, где кроме русской классики мы изучали зарубежную литературу. Я прочла тонну всего, не всегда успевая осознавать прочитанное. В десятом классе мне достался реферат «Тема адюльтера во французском и русском романе на примере Анны Карениной и Эммы Бовари» — к счастью, не помню, о чём я писала, но точно знаю, что оценила Толстого по достоинству гораздо позже, перечитав его лет в тридцать.
В университете был невероятный объём литературы, и сейчас я не понимаю, как успевала читать что-то ещё. Тогда от латыни отвлекали Владимир Сорокин и Трумен Капоте, готовиться к экзамену по Древнему Риму очень мешали книга «Меньше чем ноль» Брета Истона Эллиса и детективы Эда Макбейна. На старших курсах я училась на кафедре этнологии, увлекалась социальной антропологией, но и там от Мирчи Элиаде и Леви-Стросса меня отвлекали английские журналы. Главным и непревзойдённым среди них был The Face: он стоил по тем временам дикие деньги, я читала его от корки до корки, и он помог понять, что мода интересует меня по-настоящему.
От латыни отвлекали Владимир Сорокин и Трумен Капоте, а готовиться к экзамену по Древнему Риму мешала книга «Меньше чем ноль» Брета Истона Эллиса
Генрих Бёлль
«Глазами клоуна»
Мне попадались разные книги о хороших парнях в передрягах, но эту как-то очень вовремя дала мне мама. Главное в этой книге Бёлля — очень точно схваченное ощущение, как будто весь мир ополчился против тебя. Оно знакомо любому подростку, как понятны и общие защитные механизмы, когда так плохо, что остаётся только шутить. Мои пятнадцать лет этот роман сильно скрасил.
Джон Дос Пассос
«Манхэттен»
Эту книгу так сильно советовал мне мой помешанный на кино муж, что после таких рекомендаций пройти мимо было невозможно. Дос Пассос был большим новатором: роман и сейчас выглядит как сценарий фильма, собранный из кучи сюжетных линий, с очень реальной атмосферой города и настроением его обитателей. В настоящем Нью-Йорке я оказалась много позже — и с описанным в романе нашла мало общего. То ощущение Манхэттена из книги давно живёт в моей голове, не требуя проверки реальностью.
Джон Апдайк
«Давай поженимся»
За Апдайка я взялась летом, когда часто ездила к детям на дачу и обратно, и было много времени читать в пути. Совсем не понимала, что меня ждёт: на обложке была какая то легкомысленная американская картинка в духе Нормана Роквелла. «Давай поженимся» оказался историей про обыденный любовный треугольник, препарированный очень жестоко и тонко. Во время чтения финала я плакала прямо в электричке и потом на всё лето погрузилась в романы Апдайка «Кролик, беги», «Иствикские ведьмы», «Супружеские пары» и «Кентавр». Все они не укладываются в обычные стилистические и жанровые рамки: узнаваемая реальность Апдайка без усилия оборачивается сказкой, а бытописательство — тонким и глубоким психологизмом.
Антония Байетт
«Обладать»
Очень люблю детективные романы (как у Стивенсона), викторианские романы (Остин, Диккенса и Теккерея) и романы в письмах («Опасные связи» Шодерло де Лакло и «Записки у изголовья» Сэй-Сёнагон) — тут сошлось всё сразу. История взаимоотношений двух вымышленных поэтов Викторианской эпохи и их современных исследователей превращается в красивый лабиринт, из которого выходить не хочется, да, в общем, быстро и не удастся. Шестьсот страниц чистого удовольствия.
Элизабет Уилсон
«Облачённые в мечты: мода и современность»
Как водится с людьми без профильного образования, нагонять необходимые знания приходится всю жизнь. Хорошая доля академичности в серии «Библиотека журнала „Теория моды“» меня давно подкупила: я постоянный её читатель. «Одежда — один из самых нагруженных смыслами атрибутов материального мира», — профессор Лондонского колледжа моды Элизабет Уилсон исследует формирование моды как культурного института, средства выражения идей и настроений общества. Уилсон пишет о том, как одежда отражает настоящий момент, и о том, что вне зависимости от того, думаем мы об этом или нет, мы сообщаем миру своим внешним видом очень многое.
Джон Бергер
«Искусство видеть»
Я и раньше понимала, что визуальное восприятие мне ближе, но работа в Школе дизайна НИУ ВШЭ значительно усилила это ощущение. Исследование Бергера о природе искусства и визуальном восприятии впервые было опубликовано в 1972 году и стало не менее важным для культуры, чем эссе «О фотографии» Сьюзен Сонтаг. Рассуждения Бергера оказались пророческими: он предсказал возникновение в эпоху репродуцируемости изображений нового образного языка, суперважного, на мой взгляд, для понимания современной культуры. В книге семь эссе, и три из них — это иллюстрации без подписи: настоящий гимн визуальности.
Керри Уильям Пёрселл
«Alexey Brodovitch»
Глянцевые журналы такими, как мы их знаем и любим, придумал и сделал русский эмигрант, графический дизайнер Алексей Бродович. Он двадцать пять лет был арт-директором американского Harper’s Bazaar, а учителем его считали Ман Рэй, Ричард Аведон, Ирвин Пенн и Хиро. В его истории меня совершенно завораживает тот факт, что визуальную революцию может совершить один человек — правда, стоит отметить, что он достаточно быстро начал преподавать и работать с учениками своей «Лаборатории дизайна».
Его работы поражают актуальностью и сейчас: он бесконечно черпал вдохновение в русском супрематизме, относился к журналу как к роману с завязкой, кульминацией, развязкой. Его отношение к фотографии и работы его учеников сильно раскрепостили меня в период работы фэшн-директором журнала Esquire.
Алексей Иванов
«Ненастье»
Девяностые я застала в осознанном возрасте, так что желания романтизировать этот период у меня нет, а ностальгия (не люблю это слово, но тут оно всё-таки на месте) как к важному периоду моей жизни есть. В «Ненастье» я поймала то же ощущение про девяностые и настолько живых персонажей, как будто ты встречал их когда-то или жил с ними на одной улице. После первого романа «Сердце Пармы» стало понятно, что Алексей Иванов — большой писатель. Теперь стараюсь не пропускать его новые книги, и он обычно не подводит.
Джордж Лоис
«Damn Good Advice (For People with Talent!)»
Придумать что-то классное — сложно, делать это регулярно — адский труд. У легендарного арт-директора американского Esquire есть свой метод и блестящие результаты, которые мне повезло изучать, когда двенадцать лет назад я пришла работать в отечественный Esquire. В этой книге Джордж Лоис заражает своим абсолютным творческим бесстрашием, ненавистью к посредственности и даёт очень практичные советы: «Нельзя придумать ничего нового и острого без понимания того, что, чёрт возьми, происходит вокруг тебя».
Филипп Майер
«Сын»
Этот роман мне посоветовал прочесть друг и коллега Филипп Бахтин — так получилось, что я взяла Майера с собой в поездку на плато Путорана прошлым летом. Читала взахлёб, как Фенимора Купера в детстве (да, там тоже про индейцев), благо природа, заполярный день и наше путешествие хорошо вплетались в повествование. В общем, всё совпало: и от романа, и от плато остались самые лучшие воспоминания.