Здоровье«Отработать съеденное»: Личные истории о спортивной булимии

  Я в спорте с шести лет. Сначала я занималась танцами, потом к ним добавился волейбол. Каждый день я с удовольствием ходила на тренировки, мне нравилось двигаться и весело проводить время. После девятого класса меня отправили учиться в лицей-интернат, где уроки длились с девяти утра до шести вечера. Так у меня не осталось времени на спорт, и о тренировках пришлось забыть. В старших классах пришёл пубертат, у меня случился гормональный сбой, и из стройной танцовщицы я превратилась в огромного колобка. В семнадцать лет, на выходе из лицея, я весила 82 килограмма. Тело казалось мне ужасным, огромным, и я решила, что надо что-то с этим делать. Так начались эксперименты с питанием, всевозможные диеты: кефирная, гречневая. Параллельно я начала заниматься степ-аэробикой на физкультуре в университете.

С нами работал тренер сборной России по этому виду спорта, и я поставила себе цель пробиться в неё. Как-то на занятии тренер сказал: «Слушай, если хочешь войти в сборную — надо худеть. Ты огромная, такие девочки не выступают». Мне было обидно, ведь я считала, что моя физическая форма позволяла мне участвовать в соревнованиях. Я начала тренироваться во втором составе три раза в неделю по четыре часа. Это были очень жёсткие тренировки, и там нас откровенно гнобили по поводу веса, запрещали есть — кажется, это стандартная тема такого вида спорта. В сборную я так и не попала, но мне предложили тренировать чирлидеров. Я стала вести тренировки и параллельно заниматься в тренажёрном зале. Я считала, что мне не нужны ничьи советы, сама составила себе программу: три раза в неделю я занималась силовыми тренировками, каждый день перед сном делала полтора часа кардио. Сейчас я понимаю, что мой организм находился в глубочайшем стрессе, но тогда меня всё устраивало — в зеркале я видела результат, который мотивировал заниматься ещё больше и усерднее.

Вскоре я начала работать на ресепшен в фитнес-клубе и полностью погрузилась в захватывающий мир «фитнесмании»: атмосфера качалки, куда люди приносят с собой контейнеры со спортпитом, а потом убиваются на тренировке, была по-настоящему заразительной. Как-то один из тренеров, посмотрев на меня, сказал: «У тебя хорошая база. Давай подготовим тебя на „бикини“ (Women’s bikini fitness, «фитнес-бикини» — спортивная дисциплина для женщин, выделенная в отдельную соревновательную категорию Международной федерацией бодибилдинга и фитнеса в 2010 году. — Прим. ред.). Разумеется, я загорелась этой идеей, но на первом же занятии тренер сказал: «Конечно, для „бикини“ ты жирновата, да и мышц у тебя нет. Давай ты сначала полностью похудеешь, посмотрим, что останется, а потом уже начнём готовиться к соревнованиям». Так я едва не дошла до анорексии. Я казалась себе огромной и поэтому тренировалась каждый день: в неделю у меня было четыре силовых тренировки, одна функциональная, одна танцевальная и один день отдыха. Но даже в выходной я не позволяла себе расслабиться — казалось, что нужно обязательно потренироваться, поэтому я полтора-два часа занималась кардио. Любое занятие в зале я тоже обязательно заканчивала кардиотренировкой. При этом я жёстко ограничивала себя в питании: сидела на диете, при которой разрешалось потреблять не более 100 грамм углеводов в сутки. Мой рацион был очень скудным: овсянка, курица, салат, огурцы, иногда чуть-чуть гречки. Я исключила фрукты, все молочные продукты и старалась есть как можно больше белка.

Однажды ко мне подошёл кто-то из тренеров с вопросом: «Ты вообще себя в зеркало видела?» Я поняла, что похожа на призрак: у меня была серая кожа, впалые глаза и щёки, — но мне всё равно казалось, что надо ещё чуть-чуть похудеть, поэтому я продолжала тренироваться каждый день. Как-то утром я проснулась от того, что мне было очень плохо: озноб, температура сорок, я бредила, но при этом ничего не болело. Я испугалась и вызвала врача, и в больнице мне поставили диагноз «пиелонефрит». Оказалось, от большого количества белка у меня перестали как следует работать почки. Когда после лечения от моей «сухой» фигуры не осталось и следа, начался дикий срыв: я ела всё подряд, ведь терять было уже нечего.

Едва оправившись от болезни, я вернулась в клуб, где мой тренер спросил, как я смогла так «разожраться» за такой короткий промежуток времени, и посоветовал снова начать интенсивно заниматься. Он сказал, что понял, что у меня с пропорциями, и теперь мы будем тренироваться на массу. Я привыкла худеть, поэтому психологически мне было сложно перестроиться. С набором массы мне опять начало казаться, что я толстая, захотелось снова начать «сушиться», но я понимала, что организм не выдержит очередной жёсткой диеты. Я решила разобраться со своим питанием, поэтому пошла учиться на нутрициолога. Это помогло мне понять свой организм, я осознала, сколько вреда ему причинила, и решила, что больше не буду истязать себя диетами.

Я отказалась от идеи выступать на соревнованиях, но появилась новая идея фикс — кроссфит и гимнастика; одновременно я начала учиться на тренера. Я не учла того, что организм физически не был готов к подобным тренировкам. Визуально у меня были мышцы, но это была просто объёмная картинка — не было ни силы, ни выносливости. Я тренировалась вместе с профессионалами, и мне постоянно казалось, что надо бегать ещё быстрее, поднимать ещё больше, тренироваться ещё интенсивнее. Я снова начала всё свободное время проводить в спортзале и заниматься при любом удобном случае. Учёба отнимала много времени, поэтому я спала по два часа в сутки, с утра выпивала литр американо и снова бежала в спортзал.

Сказать, что мой организм был в шоке, — это ничего не сказать. Тогда я в первый раз в жизни поняла, что такое перетренированность. Это состояние, когда ты просто не можешь встать с кровати, всё болит, нет ни сил, ни желания что-либо делать. Я пролежала так два дня, на третий день у меня поднялась температура и началась жуткая ангина посреди лета. Это был первый звонок, но я не обратила на него внимания — выпила лекарство и пошла тренироваться дальше. Но когда у меня сбился менструальный цикл, я всё-таки поняла, что с организмом что-то не то.

  В детстве я активно занималась спортом: каталась на горных лыжах и сноуборде, пробовала танцы и бег. Ещё я несколько раз участвовала в соревнованиях по конному спорту, но никогда не стремилась заниматься этим профессионально — просто нравилось. Сейчас я вспоминаю, как это было здорово: заниматься для удовольствия, не задумываясь, как бы сжечь побольше калорий. Я никогда не комплексовала по поводу своей фигуры, но однажды, просматривая фотографии с пляжной тусовки с друзьями, мой тогдашний парень начал шутить, что у меня из купальника чуть-чуть торчит живот. После этой шутки я всерьёз задумалась, что надо похудеть.

Сначала я пробовала диеты вроде недели на гречке. У меня тогда не было особых знаний о правильном питании, и я старалась действовать по принципу «хочешь есть — попей водички». Но придерживаться этого правила постоянно было выше моих сил, поэтому иногда я срывалась и ела всё подряд, начиная себя за это ненавидеть. Сейчас о такой проблеме, как расстройства пищевого поведения, начали говорить, но тогда я даже не знала, что так бывает, и думала, что со мной всё в порядке. Я считала калории и ночью просыпалась от того, что мне снилось, как я ем. Постепенно я начала бояться любой еды и придерживаться ещё более строгих правил: например, фрукты ела только до двенадцати часов дня. Я часто нарушала самой же установленные запреты, и каждый раз, съедая яблоко вечером, испытывала ужасное чувство вины. Заметно похудеть не получалось, и чтобы улучшить эффект, я решила заняться спортом.

Занятия не приносили радости: например, бег на дорожке был настоящей пыткой, было ужасно скучно, но цель похудеть оправдывала затраченные усилия. Единственное, что приносило удовольствие, — это йога или растяжка. На занятиях тренер часто повторял, что философия йоги — ненасилие, когда ты делаешь примерно сорок процентов от возможностей своего тела. А я думала: «Как же так? Если ты будешь делать сорок процентов от возможностей своего тела, то не добьёшься никаких результатов». Поэтому я старалась делать упражнения на пределе своих возможностей, чтобы отработать всё съеденное. В моем случае это была погоня не только за внешней привлекательностью, но и за физической силой: хотелось быть в такой форме, которая, например, позволила бы пройти тридцать километров по горам.

Спустя два года групповых тренировок в зале я начала чувствовать боль в коленях во время занятий. Тогда я подумала: «Не может быть, мне всего двадцать три». Я не готова была в это верить, поэтому решила делать вид, что ничего не происходит. Мне казалось, что я не занималась слишком интенсивно, не поднимала большие веса — значит, ничего болеть не должно.