Спорт«Это своеобразная математика, шахматы от спорта»: Оля Раскина о фристайле в виндсёрфинге

С чего всё началось

До виндсёрфинга я занималась сноубордом. Полупрофессионально: у меня были небольшие спонсоры на французском курорте. Это было ещё во времена турагентств и операторов, когда все летали только по турам за границу. В студенческие годы я работала зимой представителем на курорте. Если людям нужно было сопровождение или языковая помощь, я как раз этим занималась. Параллельно училась в Международном университете на кафедре лингвистики и международных коммуникаций. Там у меня было две любви: английский и французский языки.

С лингвистикой было всё замечательно, потому что, пока я работала и училась, я всегда брала переводы, писала статьи в разные журналы, брала интервью. Пока занималась сноубордом — у всяких известных сноубордистов, когда занималась виндсёрфингом и участвовала в чемпионате мира — у известных виндсёрферов. Печаталась, когда были печатные СМИ, например журнал «Доски». «Вертикальный мир» до сих пор на плаву, туда я периодически пишу. Спортивная журналистика и переводы до сих пор моя любовь. Когда есть возможность, я что-то делаю.

Из-за того, что сноуборд — это экстремальный и травматичный вид спорта, ведь ты падаешь на снег и на лёд, у меня был миллион разных травм. Из Франции я возвращалась или на костылях, или с гипсом, или с бинтами. Каждый зимний сезон у меня заканчивался травмой, потом шла долгая реабилитация и подготовка к следующему сезону. На пятом курсе, когда у меня уже прошла защита диплома, я поняла, что, как обычно, я на костылях и не могу пока заниматься сноубордом. Я полетела в Дахаб в первый раз и там познакомилась с виндсёрфингом и кайтом — всё это очень понравилось. До сих пор — уже шестнадцать лет — эта любовь греет и горит.

О знакомстве с виндсёрфингом-фристайлом

Приехав в первый раз в Дахаб, в Египет, я увидела, стоя на берегу, как тренируются все мировые, европейские виндсёрферы и элита российского виндсёрфинга. Молодые девчонки и ребята. В начале двухтысячных все всегда приезжали в Дахаб, это была такая Мекка. До сих пор ею остаётся, но, конечно, после всех политических событий людей стало меньше.

Вначале я даже не могла, честно говоря, понять, как виндсёрфинг работает. Как кататься на сноуборде, на скейте, как работают ноги, положение тела — это всё было понятно. Но в виндсёрфинге ты видишь, как человек несётся на доске, держит в руках парус, и внезапно он уже в воздухе делает какой-то трюк, как парус его поднимает вверх: вращения, скольжения, танец с парусом. Мне было очень интересно и любопытно. Я по наивности своей подумала, что это суперлегко, сейчас я пойду научусь и через две недели буду делать так же. До сих пор учусь! Прошло шестнадцать лет.

Мне кажется, что виндсёрфинг — это один из самых сложных, технических и красивых видов спорта. Это своеобразная математика, шахматы от спорта, потому что ты не только следишь за положением тела, работой доски и паруса. Ты постоянно ещё в голове совершаешь вычисления о том, с какой стороны дует ветер, с какой силой, ровный он или порывистый, что с водой: есть волна или чоп (от англ. chopped wave — волна без чётко выраженной длины. — Прим. ред.). В голове постоянно работает такой огромный калькулятор: вычисляешь, как нужно правильно разогнаться, чтобы прыгнуть и приземлиться. Это оказалось колоссальной наукой. Всё было не так просто, как выглядело со стороны. Но такая эстетика виндсёрфинга, именно фристайла, меня очень сильно зацепила. До этого я видела виндсёрфинг в Москве и в России, эти огромные паруса, которые несутся по водной глади. Было классно, но меня не цепляло, не вызывало интереса попробовать. А именно фристайл, когда я увидела, как люди вокруг паруса прыгают, вращаются, делают сальто, как парус их поднимает как пушинку в воздух, — это было уже совсем другое. До сих пор фристайл и катание на волнах я считаю вершиной и жемчужиной виндсёрфинга, в которую невозможно не влюбиться и не впечатлиться тем, как это работает.

О рисках и самой большой волне

Мне кажется, что, если сравнивать с горными видами спорта, лыжами и сноубордом, виндсёрфинг гораздо менее травматичен, потому что ты всегда падаешь в воду. Но когда ты разучиваешь какие-то элементы фристайла, добавляется акробатика, тогда травмы бывают. Чем выше уровень, тем, конечно, травмы опаснее и неожиданнее. На волнах тоже есть доля риска: волна может сломать всё оборудование (нужно уметь хорошо плавать, чтобы вернуться вплавь до берега). В общем, риски есть, но я считаю, что их гораздо меньше, чем там, где асфальт или снег или лёд.

У меня было несколько травм плеча. Пока не сделала операцию, всё время была на грани: думала, выдержит плечо или не выдержит. Но самые мои болезненные травмы были связаны не с виндсёрфингом, а с сёрфингом. Там я ломала и нос, и скулы, и лицо. Хорошо, что всё быстро заживает.

Самые большие волны в моей жизни были на Маврикии в 2013 году — на больших сетах они достигали примерно 12–15 метров. Там мы снимали фильм «Made in Ocean» — вместе с Севой Шульгиным и Сашей Злобинским, двумя сильными и опытными виндсёрферами в плане катания на волнах. Я, такая вся радостная и весёлая, сказала: «Ребята, возьмите меня с собой на большие волны!» Они ответили: «Ну поехали». Было очень классно и очень-очень страшно. Но мы хорошо подготовились: у нас была спасательная лодка, которая нам миллион раз пригодилась. У нас было запасное оборудование, которое мы тоже нещадно ломали на этих волнах и острых рифах. Съёмку с вертолёта вёл мой муж Кирилл (спортивный фотограф Кирилл Умрихин. — Прим. ред.). С тех пор, сколько раз мы туда ездили, заставали похожие прогнозы, но волны были не такие большие, наверное, метров до десяти.

О виндсёрф-лагерях

Пока я тренировалась и работала в Дахабе на станции «Пять квадратов», я прошла по всем должностям: работала и менеджером, и на ресепшене, и инструктором. В какой-то момент я поняла, что хочется сделать свой небольшой проект. Мы с подругой сделали виндсёрф-кемпы для девушек. Они назывались Windsurf Beauties, потому что у нас в команде была девочка-фотограф Оля Новикова, которая снимала фэшн. В Windsurf Beauties подразумевалось, что будет и спорт, обучение, тренировки, йога, и бьюти-сторона: фотограф снимала всех участниц в суперкрасивых образах, мы придумывали истории даже в пустыне. Всё было очень классно, девчонок приезжало так много! Мы потихонечку начали расширять географию: кроме Египта ездили в Марокко, Южную Африку, Грецию.

В какой-то момент начали активно проситься мужчины. Я до сих пор веду эти кемпы, только теперь они уже называются Beauties and Beasts. Наверное, в них добавилось чуть больше спорта, потому что теперь снимает мой муж, экстремальный фотограф Кирилл Умрихин, а его сильная сторона — это фотографии с воды, экшен и прочее. К программе добавились дополнительные активности, например трекинг в пустыне.

Я занимаюсь этими обучающими лагерями, потому что очень классно в компании людей смотреть на их прогресс: они друг у друга учатся, многие друг с другом соревнуются. За семь дней катания в группе гораздо быстрее идёт прогресс, чем если бы они катались сами. Это лучше в плане интенсивности, отдачи и результата — мне нравится смотреть, как люди возвращаются уже настоящими виндсёрферами.

О спортивной карьере

В 2005 году я осталась работать на станции в Дахабе. Я постоянно тренировалась с разными виндсёрферами, девочками и ребятами, которые туда приезжали. Дахаб — одно из немногих мест, которые работают круглый год, там нет сезонов, приехать можно в любое время. Все рассказывали, что готовятся к мировому туру, звали меня поехать с ними. Я несколько лет считала, что я ещё не достойна, что у меня слабый уровень. Я не хотела ехать, пока не была готова. Где-то в 2008 году интерес и любопытство перевесили здравый смысл, и я сказала: «Хорошо, ребята, я поеду с вами». Я просто хотела посмотреть, как это выглядит, что такое Канарские острова, где в основном проходили все эти этапы. Я поехала под крылом швейцарки Лоры Трибу. Сейчас она не выступает, но в то время была в тройке лидеров. Лора сказала мне: «Я тебе помогу, расскажу, как всё работает». Мы проехали весь тур. Мне кажется, я что-то выиграла, не соревнования, но какие-то свои заезды. Очень много раз проиграла. По-моему, восьмое место было моим самым лучшим результатом. Но быть в десятке лучших было уже неплохо. Не могу сказать, что нас, девчонок соревнующихся, было очень много. Может быть, человек пятнадцать. Фристайл достаточно сложный, соревнования дорогие. Поэтому, я думаю, много девчонок в мире живёт именно с тем ощущением «я ещё слабовата по уровню, я не поеду», но иногда любопытство перевешивает.

Восьмому месту я была рада, но в то же время недовольна. Хотелось быть лучше и лучше. С 2008-го я начала ездить на соревнования каждый год, готовиться. И вот в 2014-м взяла серебро на чемпионате мира по фристайлу на Фуэртевентуре. Это считается самым сложным этапом: название острова переводится как «сильный ветер». Там действительно очень сильный ветер, самый сильный, который я когда-либо видела, к тому же он рваный. Там очень много своих сложностей, но это максимальный вызов себе и своим страхам, своим возможностям. Там было очень классно.

Как раз накануне меня взяли в команду Red Bull. Получается, в 2013 году я каталась на огромных волнах, мы закончили фильм «Made in Ocean», сделали его релиз. А потом я написала в Red Bull, несколько раз писала, мы встречались, обсуждали планы и проекты. Меня взяли в команду, и я гордилась собой. Все вокруг говорили: «Да куда? Да ты что? Тебе тридцать лет! Какой Red Bull? Берут только самых молодых и перспективных». Но опять же любопытство «а вдруг сработает, а вдруг всё получится» взяло верх. Всё получилось. 14 марта мне исполнилось тридцать, и, по-моему, на следующий день всё подтвердили и меня взяли в команду. Я была первой девушкой из России, с которой Red Bull подписал контракт. Я классно выступила, взяла серебряную медаль на чемпионате мира в 2014 году и с тех пор тоже соревнуюсь, выступаю, веду свои обучающие проекты. К ним, кстати, добавился сапсёрфинг, это мой второй год на сапе.

В 2019 году я участвовала в чемпионате мира по виндсёрфингу на острове Фуэртевентура и заняла пятое место. К сожалению, в прошлом году из-за пандемии никаких мировых соревнований не состоялось, но было очень много активностей в России, в частности, в Москве. Я участвовала везде по сапу, занимала призовые места. Сап-гонки — это что-то настолько новое, интересное и быстрое, мне очень нравится. К сожалению, и в этом году мировой тур по виндсёрфингу вновь отменили из-за ковидных ограничений, но я поеду на этап европейского тура. Он состоится уже через две недели в Греции.

О семье

Наши дети пока маленькие: ещё никто не пошёл в школу, старшему пять с половиной. Мы их возим с собой. Когда возвращаемся в Москву, они идут в сад, а когда куда-то уезжаем, то мы ищем садик на месте. Вообще, они на станции освоились, катаются на сапах самостоятельно, умеют плавать, поэтому можно оставить у воды, не боясь, что что-то произойдёт. Но чаще всего кто-то остаётся на берегу, или я, или муж Кирилл. Он фотографирует часто с берега, присматривает за детьми. Поэтому у нас случился в этом плане удачный тандем. Когда у Кирилла какие-то поездки, тогда я остаюсь с детьми, когда у меня — то мы едем все вместе. Чередуем обязанности, и пока всё получается.

О женщинах в виндсёрфинге

Безусловно, женщин в виндсёрфинге стало больше. Мне кажется, они видят, что появилось больше разных спонсоров: подключились не только спортивные бренды, но и другие. Все поддерживают и очень любят спорт. Девчонки в виндсёрфинге просто потрясающие. Они по силе воли, характеру и выносливости очень часто опережают мужчин, на мой взгляд. Потому что всё время приходится бороться со всякими стереотипами и доказывать, что ты можешь. Но опять же есть большая доля тех, кто стесняется и думает, что ничего не получится. Мне кажется, надо пробовать всегда. Стучаться во все двери. И всё так или иначе получится. Если не получится с первого раза, просто получится с десятого.

О том, что стоит попробовать

Насколько я вижу, сейчас есть такой момент, как «запрыгнуть в последний вагон». Например, сейчас заканчивается лето, и на моих заключительных тренировках по сапсёрфингу полная загруженность. Все прибегают и говорят: «Вот мы всё лето ждали, откладывали, но вот сейчас точно нужно попробовать». Мне кажется, что лето закончится, но абсолютно не закончится никакая активность, можно и для сапа, и для виндсёрфинга выбирать другие локации — во многих местах на сапах гребут вплоть до ноября. Не стоит откладывать что-то на потом, пробуйте — и точно получится найти что-то своё, увлекательное. Можно попробовать фридайвинг. Это то, чем я регулярно занимаюсь. Это помогает себя очень комфортно чувствовать в воде, очень классно перезагружает голову. После того, как проплывёшь бассейн на задержке дыхания, абсолютно другие ощущения от своего тела, своего сознания. Всё это копится в общую копилку: расправляются крылья, появляется уверенность в себе и своих силах. Всегда здорово пробовать все смежные виды спорта, связанные с водой: сап, виндсёрф, кайт, вейкборд, фридайвинг. Мне кажется, во многих городах есть круглогодичные возможности это сделать. Я об этом всегда пою, потому что мне это очень нравится.

ФОТОГРАФИИ: red bull content pool