Музыка«Utopia» Бьорк: Тиндер-альбом
с пением ангелов

Чуть больше года назад Бьорк давала концерт в Рейкьявике. Это было её первое шоу в родном городе за пять лет — а стало быть, и с момента расставания с американским художником Мэтью Барни, отношения с которым вдохновили Бьорк на создание двух из её лучших альбомов, «Vespertine» 2001 года (интимного, как секс) и «Vulnicura» 2015-го (личного, как разбитое сердце). Это был концерт, из каждой ноты которого сочились слёзы и кровь, а учитывая, что проходил он в стенах Harpa Eldborg (ультрасовременного зала с идеальным звуком, напоминающего при этом не столько концертную площадку, сколько кратер потухшего вулкана), эффект был совершенно гипнотическим.

Возможно, самым впечатляющим было то, что едва ли не впервые в истории обладатели смартфонов волевым решением уклонились от соблазна снять происходящее. Потому что такая — хрупкая, беззащитная, выворачивающая душу наизнанку — Бьорк казалась не поп-звездой (притом что в Исландии она никакая не инди-дива, а практически Мадонна), но лишившимся надежды и одежды (хотя Бьорк, разумеется, осталась верна себе и предстала в двух ослепительных нарядах — по одному на отделение) близким человеком. Если вкратце, концерт в Harpa был совсем как альбом «Vulnicura» — самой пронзительной хроникой отдельно взятого брейкапа со времён «Sea Change» Бека.

Бьорк имела в виду не столько новые отношения, сколько новые приключения — и в жизни, и в музыке, и, например, в студии фотографа

Мало какая новость обрадовала фанатов больше, чем признание Бьорк, что она считает девятую пластинку «Utopia» своим «Tinder-альбомом». Впоследствии выяснилось, что певица имела в виду не столько новые отношения, сколько новые приключения — и в жизни, и в музыке, и, например, в студии фотографа (на одном из промокадров Бьорк позирует с массивной флейтой и не менее увесистым страпоном). Как бы то ни было, «Utopia» должна была стать полной противоположностью «Vulnicura» и её депрессивному нарративу — пластинкой, полной свежих идей, ритмических кульбитов и, чего уж там, оптимизма.

Её начало оправдывает и превосходит самые нескромные ожидания. «Arisen My Senses» — упоительный каскад битов и струнных, чуть ли не впервые в этом веке пополняющий канон Бьорк чем-то условно попадающим под определение «поп-песня». «Blissing Me» — предположительно автобиографический электронный фолк о «двух музыкальных нердах», которые влюбились друг в друга, обмениваясь MP3. «The Gate» — величественный эмбиентный эпос, незамедлительно обзаведшийся подобающим видеоклипом. Дальше — больше: под пятым номером следует десятиминутный трек «Body Memory», меняющий настроение чаще, чем иные дискографии. И альбом ещё даже не подобрался к экватору.    

Главным музыкальным инструментом тут, как обычно, оказывается голос Бьорк, который способен на такое, что ему позволительно всё: хоть козырять прилагательным Kafka-esque (в той же «Body Memory»), хоть отсекать местоимение her от существительного father (в «Sue Me»), хоть испытывать границы неповторимого акцента своей хозяйки (везде). При этом «Utopia» — это всё-таки не сплошной Tinder: «Sue Me» во вполне буквальных выражениях описывает судебную тяжбу делящих родительские права Бьорк и Барни, «Loss» — ещё один красивый и тяжёлый номер в стилистике «Vulnicura».

Ничего удивительного: помимо прочего, оба альбома продюсировал венесуэльский электронщик Алехандро «Arca» Герси, и сама Бьорк призналась, что многие моменты «Utopia» — это их полноценная коллаборация и равновеликая заслуга. Специфического авторского почерка Arca в альбоме хватает: то тут, то там пыхтят, гремят и спотыкаются (но не падают) его где-то деликатные, а кое-где совершенно индустриальные биты, удивительным образом не отвлекающие ни от нежнейших со времён «Vespertine» мелодий Бьорк, ни от заслуг её новых аккомпаниаторов — дюжины исландских флейтисток (играющая на флейте с шести лет певица выступила в роли их дирижёра). 

Эта деталь «Utopia» по-своему программная. В недавнем интервью The Guardian Бьорк рассказала, что её друг Джеймс Мерри провёл масштабное расследование и обнаружил десятки так называемых мифов о флейтах — самого разного происхождения (из Африки, Азии, Южной Америки и, куда без неё, Исландии), но поразительно похожего содержания. Все они сводились к историям побега — измученных патриархатом женщин, в какой-то момент схвативших флейты и детей и отправившихся на поиски лучшей жизни. «И они живут счастливо на протяжении, не знаю, ⅔ альбома, но потом приходят мужики — и отрубают всем головы».

В «Tabula Rasa» Бьорк прямым текстом поёт
о необходимости «сломать оковы неудач наших отцов»

Надо ли добавлять, что Бьорк эта концовка не понравилась, и она её, как смогла, изменила. В «Tabula Rasa» она прямым текстом поёт о необходимости «сломать оковы неудач наших отцов», в «Sue Me» ещё раз уточняет, что проблема не только в конкретном мужчине, но и в том, что его грехи передавались по наследству из поколения в поколение, а в финальной «Future Forever» подводит итог: «Смотри, как я вью новые гнезда, / Плету матриархальный купол, / Строю музыкальные подмостки». Художественные образы Бьорк, мягко говоря, не выигрывают даже при попытке их повторить (не говоря уже о дословном переводе), но идея понятна: с флейтой или без, в «Utopia» она берёт инициативу в свои руки.

Наверное, альбому не помешали бы ещё две или три запоминающиеся мелодии, которым Бьорк уже по традиции предпочитает их причудливые переплетения и сложные музыкальные ландшафты. Многие из здешних треков не нанизываются на хоть сколько-нибудь узнаваемый песенный каркас, а повисают в воздухе. В «Utopia» мало формальностей вроде припевов или куплетов, зато поминутно поют птицы (записанные Arca во время шаманских ритуалов) и плачут ангелы. А ещё эта пластинка вызывающе длинная (71 минуты) и не особенно заботится о собственной драматургии, по примеру «Biophilia» и «Vulnicura» проседая в третьей части, а в формате винила и вовсе жонглируя треками.

Однако в 2017 году пора уже, наверное, привыкнуть, что именно так — от первого бита до последнего вздоха — всё и задумывалось. В конце концов, доведению до ума каждой из новых песен Бьорк, по её признанию, посвящала месяц (а то и два), а любым шаблонам она противится на молекулярном уровне. В конце концов, и тот концерт в Рейкьявике она завершила не очередной душераздирающей балладой, а архивной техно-тарахтелкой «Pluto» со своего величайшего альбома «Homogenic» — от которого «Utopia» если и отстаёт, то самую малость.

Фотографии: One Little Indian, Santiago Felipe