МузыкаТакие девушки, как звёзды: Ролевые модели российской эстрады
Как женщины меняются вместе со страной
ТЕКСТ: Мария Смирнова
Звёзды отечественной эстрады для большей части населения страны были и остаются кумирами, темой для разговоров и зачастую образцом для подражания. И тот факт, что они из года в год исполняют одни и те же — ну или просто очень похожие — песни на «голубых огоньках», мало что меняет.
Лучшим примером тому служит Алла Пугачёва, сознательно ушедшая в тень несколько лет назад, — она все так же безраздельно владеет титулом Примадонны. Её особенно удобно брать за точку отсчета в попытках разобраться, как менялся образ женщины в нашей поп-музыке и как в нем отразились процессы не столько культурного, сколько социального толка: певиц в стране много, а Пугачёва — одна. И если её предшественницы на эстраде казались именно что звездами экрана, недостижимым идеалом, то ей чуть ли не первой удалось убедить слушательниц в том, что «женщина, которая поет» — такая же, как все. То есть она стала полноправной ролевой моделью для нескольких поколений.
В 70–80-х годах этому немало способствовал стиль Пугачёвой: рыжие, небрежно уложенные локоны, брови-ниточки, растянутые вязаные кофточки — имидж, отчасти позаимствованный у итальянской певицы Мины Мадзини, вполне соответствовал тогдашним модным тенденциям. Ассоциировать себя с Пугачёвой было легко, да и сама она уверяла, что ходит по Земле «так же, как все». И вот тут скрывался главный подвох, который эстрада впоследствии у Пугачёвой подхватит, начав подстраиваться под конъюнктуру момента в каждое десятилетие. Характеристика «Примадонна» прямо противоречит установке быть как все. А стало быть, пытаться подстроиться под звёзд эстрады — дело неблагодарное и чревато множеством разочарований и потерь.
Из дискотеки 80-х
в лихие 90-е
Чуть больше десятилетия спустя зрелому, монументальному облику Примадонны продюсерский гений Андрея Литягина противопоставил солисток группы «Мираж». Бесконечно сменявшие друг друга и певшие при этом под одну и ту же фонограмму девушки были, как мы теперь понимаем, и праздничным украшением, и предвестницами нынешних новогодних эфиров на центральных телеканалах, в которых время остановилось. В этом смысле «Мираж» оказался совершенным продуктом конца 80-х — начала 90-х, даже несмотря на то, что в это время на передний план вышли перемены и несущая их молодёжь.
На свежую кровь возлагали надежды, её исследовали в литературе и кинематографе, она же хлынула в музыку. И если своеобразным символом рок-подполья той эпохи стала Авария, дочь мента — героиня одноимённого фильма Михаила Туманишвили, то на эстраде мировоззренческий коллапс рубежа десятилетий особенно ярко отразился в творчестве группы «Комбинация», которое язык не поворачивается назвать иначе, как соцреализмом. Татьяна Иванова, Алёна Апина и Светлана Кашина были не просто ролевыми моделями, они были в доску своими, и проблемы их волновали исключительно земные: от продуктового дефицита до московской прописки.
Шансонная, кабацкая природа песен «Комбинации» затрагивала и ещё одно важное обстоятельство: в 90-е женщина стала видимой частью криминального мира. Образ подруги лихого «братка» или жены солидного «бандюка» откровенно романтизировался обществом, и «Комбинация» отлично на этом сыграла. Как, впрочем, и на другой распространённой в те годы мечте — выйти замуж за иностранца и решить таким образом все свои материальные трудности. Лирические героини песни «American Boy» — не совсем интердевочки, но мыслят они в целом теми же категориями, что и персонажи картины Петра Тодоровского.
Девушка плейбоя как синоним поп-певицы
Когда СССР окончательно развалился, массовая культура на его обломках фактически оказалась в статусе подростка, который внезапно вырвался из-под строгой родительской опеки и пустился во все тяжкие. На эстраде стали появляться артистки совершенно нового формата.
В 1992 году на экраны вышел клип на песню «Посмотри в глаза», снятый тогда ещё начинающим режиссёром Фёдором Бондарчуком для Натальи Ветлицкой, которая тут же стала образцом стильной женщины. Изящная, утончённая, холодноватая, она казалась инопланетянкой.
Однако Ветлицкая, даже с клипом «Playboy», где она демонстрировала кружевное бельё, быстро стала исключением из правил: гораздо более понятную народу эстетику девушки плейбоя транслировала Ирина Салтыкова, клипы которой сегодня смотрятся как торжество объективации — причём в адрес обоих полов. С одной стороны, она появлялась на публике в кричаще откровенных нарядах, а с другой — сама сводила личность мужчины к цвету глаз.
В легендарном клипе Лики Стар мужчины везут куда-то связанную девушку, толкают и бьют её, но модный антураж делает участь певицы заманчивой
В 90-е эротика стала едва ли не главным продающим стимулом. Если продюсеры «Миража» еще пытались облагородить голоса многочисленных солисток фонограммой, записанной оперной певицей Маргаритой Суханкиной, то отсутствия у Салтыковой вокальных данных никто и не скрывал. От женщины на эстраде перестали ждать певческого таланта: чтобы стать звездой, достаточно было обладать красивым телом или богатым покровителем.
Сознательно или нет, Салтыкова проецировала подспудные чаяния своих соотечественниц. На фоне сурового экономического кризиса гендерное распределение функций в семье изменилось, и основная нагрузка по обеспечению деньгами себя, детей и мужа легла на женщину. При этом она по-прежнему должна была вести хозяйство. Повседневная жизнь стала настолько изматывающей и непредсказуемой, что перспектива торговать телом на этом фоне начала казаться не особенно обременительной. Увы, поп-музыка только подпитывала это заблуждение. По большому счёту, в легендарном клипе Лики Стар «Одинокая луна» происходит ужасное: мужчины везут в неизвестном направлении связанную девушку, толкают и бьют её. Но придуманный всё тем же Бондарчуком модный антураж видео делает участь певицы очень заманчивой.
Эстрада как ярмарка невест
Свобода, которую якобы подарили девушкам на эстраде на рубеже XX и XXI веков, вновь оказалась липовой. Даже «Фабрика звёзд», которая изначально позиционировалась как трамплин на сцену для молодых, талантливых и безвестных, и та со временем превратилась скорее в рынок невест. По мере того как заселялась Рублёвка, в массовом сознании всё прочнее укоренялась мысль о том, что брак с состоятельным мужчиной— самый эффективный путь к успеху.
Практически узаконив практику «пэйолы», то есть отката за ротации, российские радиостанции и музыкальные каналы с начала нулевых открыли дорогу поющим жёнам и подругам бизнесменов (так началась, например, история артистки Славы). И наоборот — образ певицы и it-girl как завидной невесты для толстосума стал восприниматься как нечто само собой разумеющееся.
С образом «рублёвской жены» заигрывали многие, но прямолинейнее всех высказалась «ВИА Гра»
С образом «рублёвской жены» заигрывали многие, но прямолинейнее всех высказалась «ВИА Гра». Группа, ставшая не только музыкальным, но и социальным феноменом, оказалась невольным катализатором моды на сытую жизнь супруги олигарха, широко распространившуюся в те годы. Да, трудно представить себе поп-хит, в котором пелось бы о том, что лучшие друзья девушек — 86 полутомов энциклопедии Брокгауза и Ефрона. Хотя бы потому, что слово «бриллианты» лучше ложится на ритм.
Впрочем, в клипах «ВИА Гры», где сходятся «высокое» и «низкое», а театральная патетика подчёркивается откровенными нарядами, находилось место иронии и двойному дну. Тут были и гимн сексуальной свободе, и сокрушительная женская уверенность, и даже своеобразное противопоставление себя миру предрассудков. Однако большинство зрителей, как и таблоиды, гонявшиеся за очередным заголовком про неполадки с нарядом Надежды Грановской, эти слои считывали редко: для них «ВИА Гра» прежде всего ассоциировалась с грудью третьего размера и только потом — со всем остальным.
То ли девочки, а то ли видения
Отечественная эстрада, конечно, не сводилась исключительно к решившим запеть жёнам олигархов или бесконечно менявшимся, с трудом отличимым друг от друга солисткам гёрлбендов. Всегда существовали исключения из правил. Начиная с Жанны Агузаровой и Лаймы Вайкуле в СССР и заканчивая Линдой и Лолитой Милявской в России 90-х. Но Агузарова и Линда — слишком странные, чтобы быть ролевыми моделями, Лолита поры кабаре-дуэта «Академия» — слишком комичная, Вайкуле — откровенно инородная (неслучайно действие её песен происходит в экзотических местах: то на Пикадилли, то в Акапулько).
Сегодня к числу таких певиц можно отнести, например, Ёлку. Вот только из-за эксцентричного, порой почти инопланетного облика её также сложно безоговорочно назвать ролевой моделью. В российской культуре любая инаковость всё ещё в лучшем случае не принимается, а в худшем — вызывает отторжение и агрессию. Популярность Ёлки во многом строится на её обаянии, самоиронии, непосредственности, но это, увы, не те качества, которые наше общество ценит в женщине.
Другое дело — кричащая сексуальность Светланы Лободы, или группы «SEREBRO», которая по меркам российской эстрады выпускает модную музыку и снимает стильные видео, но всё-таки играет главным образом на воплощении в жизнь мужских эротических фантазий. Новые героини российско-украинской эстрады имеют очень мало общего с повседневностью, зато прекрасно укладываются в актуальную сегодня парадигму инстаграм-гламура. Даже Вера Брежнева, чьей искрящейся жизнерадостности остаётся только позавидовать, может позволить себе выглядеть смешно и глупо, дурачиться и сниматься в юмористических передачах не в последнюю очередь потому, что она по-прежнему остаётся «секс-бомбой из „ВИА Гры“».
Новые героини российско-украинской эстрады укладываются в парадигму инстаграм-гламура
Чтобы понять, чем опасен этот, на первый взгляд, невинный флирт с женской объективацией, вспомним историю Дины Гариповой. Победительницу первого сезона российского «Голоса», которую сразу после подписания контракта со студией «Юнивёрсал» посадили на жесткую диету. На безжалостно отфотошопленных официальных снимках образца 2017 года она выглядит почти неузнаваемой.
Есть и другие крайности: от вернувшейся в чарты певицы Натали, филигранно выполнившей заказ общества на «традиционные ценности» с помощью песни «О боже, какой мужчина», до квази-эмансипе Ольги Бузовой, восстающей из пепла после развода с известным футболистом под пристальными взглядами десяти с лишним миллионов фолловеров. Старожилы российской эстрады возмущаются в основном тем, что она пришла в музыку «неправильным» путём: сначала получила славу и только потом попала в хит-парады. В этом смысле можно считать, что опыт Ольги Бузовой имеет терапевтический эффект и позволяет думать, что ты, в принципе, можешь успешно заниматься чем угодно.
Парадоксальным образом российский шоу-бизнес воспроизводит себя в «порочном» кругу женских образов, делая короткие перерывы на революции — вроде дерзких поцелуев группы «t.A.T.u.» или стильного женского партнёрства в мужских группах вроде «А’Студио». Спустя десятилетия на женской сцене всё меньше раскрепощённости и завоёванных свобод, а больше традиционных ценностей — пускай и рыночных, примерно как и в стране.
Фотографии: Malfa, Комбинация, ВИА Гра
