Новое имя: FAY, наследница
Джона Кейджа и Тимбалэнда

Возможно, дело в самом жанре. Давно отданная на откуп сугубо профильным изданиям вроде The Wire, вся эта умная абстракция никак не наберет веса, чтобы наконец стукнуть по столу (или странному танцполу) так громко, чтобы все наконец все поняли. Например, то, что жанры не стоит оценивать по краткому изложению идеологии. Это как с дроном, большая часть которого произрастает из смелого, но понятного обобщения: простая вещь, повторенная тысячу раз, так или иначе обрастет смыслами. Но при этом лучшие его образцы все же задействуют и более тонкие методы, связанные с исследованиями самой природы звука и его способности рассказывать истории без слов.

Так и музыка Фэй — с одной стороны она кажется едва ли на распечатанной на принтере, с другой — оказывается препарацией самого алгоритма этой «печати»: каждый структурный элемент ее сочинений ярок ровно до той степени, чтобы скрыть яркость процесса его создания. Если добавить ко всему этому присущую Фэй неспешность повествования, откроются и причины того, почему про нее все, кажется, готовы забыть.

Притом, что альбом Din — это, вообще говоря, поп-музыка, но родом она из мира, где Джон Кейдж и Тимбалэнд (очевидные источники вдохновения Фэй) не разделены пропастью. В нашем же мире она, скорее всего, обречена в эту пропасть провалиться. Если, конечно, не случится тектонического сдвига в потребительском пространстве и массовый слушатель не задастся вопросом о том, можно ли разорвать родственные связи между жанрами, утвержденные современной поп-культурой, и собрать из ее элементов что-то иное. Или посмотреть чуть глубже и понять, что все давно уже друг с другом связано и ходить можно любыми путями. Путь Фэй, а именно перевод академического авангарда на метаязык поп-музыки, непонятно даже, новый ли (скорее нет). Но ее альбом местами звучит даже слишком современно, учитывая то, из чего он, на самом низком уровне, собран. Если бы он оказался еще и успешным, можно было бы смело встречать всевозможные тренды на академичность и скорое возрождение хайброу-культуры как определяющей.

Успеха не случилось, и Фэй пока не больше чем неявный симптом болезни, которая вот-вот может и отступить. Но это отчасти объясняется тем, что в действиях Фэй как человека искусства нет и намека на манифестацию собственных идей. Она, в отличие от более заметных коллег по цеху, не заигрывает ни с чем, кроме музыки. И это, конечно, никакое не самоограничение: имеющийся у артистки культурный багаж было бы странно скрывать за красивой картинкой — замучаешься ее рисовать. И именно поэтому так хочется спроецировать ее достижения на всю современную культуру. Которая, наигравшись в дефибрилляцию и передергивание, будет (а то и уже) вынуждена производить на свет объекты, которые можно будет воспринимать — хоть на голубом, хоть на красном глазу — как новые в том смысле, что бэкграунд в них не является контентом.