Кино«Стриптизёрши»: Остроумное кино
о сестринстве
и финансовом кризисе

Журналистка усаживается напротив героини и включает диктофон. На диване перед ней — женщина по имени Дестини (Констанс Ву), застывшая в напряжённой позе, будто на уроке. Ей надо рассказать историю своей жизни — от детства до судимости, которую она получила за причинение умышленного вреда здоровью и мошенничество.

Дестини вспоминает первые дни в стрип-клубе на Уолл-стрит в середине нулевых и любимую бабушку — та сидит дома и готова продать последнее памятное колье, чтобы прокормить себя. Хозяин клуба и менеджер, где танцует Дестини, отбирают больше чем половину её заработка: «Ты же умная девочка и хочешь работать с большими клиентами». Дань — единственный способ уцелеть вверху списка: девушек в каждом клубе полно и твоё место легко займёт следующая — менее капризная. В уггах Дестини плетётся до дома, отработав бесплатно половину смены. Правильнее всего будет назвать героинь фильма телесным прекариатом: их работа требует эмпатии и интеллекта, они вкалывают на контрактной основе, но не могут рассчитывать ни на поддержку работодателя, ни на соцобеспечение. Теневой труд обеспечивает работодателям обширную власть над своими наёмными работницами: увольнение в любой момент, закон на стороне богатого, полный контроль над доходами и долей — ведь все договорённости устные.

В коллективе, где Дестини почувствует себя хоть немного безопасно, все девушки будут называть старшую по клубу «мамой», а в раздевалке честно расскажут, что их беспокоит на самом деле. Мужчинам кажется классным заводить отношения со стриптизёршей, но им даже в голову не приходит, что, отработав шестидневку на шесте, девушки могут хотеть мороженку, сериальчик и обнимашки, а не надевать стринги со стразами. У кого-то из танцовщиц два года не было секса. Кто-то выбрал вибратор, а не мужчину — меньше хлопот. Кого-то попёрли из дома за «недостойную профессию». Всем приходится выкручиваться, чтобы многочасовое ёрзанье на деловых костюмах шакалов с Уолл-стрит не триггерило и не раздражало. В мире существуют стриптизёрши, которым нравится их работа, но в кадре Лорин Скафарии мы таких не видим. Дестини, кажется, тоже не особенно в восторге от идеи танцевать, но это сносный способ прокормиться: двигаться она, правда, особенно не умеет, и вообще не очень владеет секретами профессии. Трейлер не расскажет этого, но именно Дестини — рассказчица истории, аутсайдер стрип-бизнеса, ставшая серым кардиналом, финансовым менеджером и самым чётким членом криминальной группы.

Проводником Дестини в стрип-работе на Уолл-стрит станет Рамона — шикарная львица, девушка Playboy в 1993-м (больше десяти лет до начала истории), курит на крыше сигареты в роскошной шубе и нежно гладит Дестини по голове: «Ты молодая, ты азиатка, ты будешь иметь всё, что хочешь, мы можем работать в паре». За годы в бизнесе Рамона знает, что мужчины приходят в стрип-клуб, воспринимая женщин как туши на мясном рынке, а разнообразие фигур и типажей — гарантия востребованности. «Люси Лью, иди сюда», — кричат клиенты в клубе: это место — один из последних оплотов неполиткорректности, где деньги покупают возможность быть быковатым собой. «Латина», «азиатка», «шоколадка» и «Белоснежка» — четвёрка мечты, «Битлз» стриптиз-клуба.

«Латина», «азиатка», «шоколадка»
и «Белоснежка» — четвёрка мечты, «Битлз»
стриптиз-клуба

Рамона показывает Дестини ключевые движения и объясняет, как танцевать для VIP-клиентов, избегая слишком близкого контакта и не переходя тонкую грань секс-работы. Ведь если для мужской стороны стриптизёрши — это «развлечение», для женской это не должно быть повинностью. «Тяни время, а не семя», — учит Рамона, её танцевальных навыков и знания психологии достаточно, чтобы получать деньги за поддразнивание мужчин, а не игру по их правилам. Со сцены она уходит с охапкой денег и покупает на них доступную ей красивую жизнь.

Рамона в исполнении Дженнифер Лопес отвечает в фильме за харизму. Карьера Джей Ло перезапускается в том числе благодаря этой роли: «Танцовщица, застраховавшая свою задницу», — так говорили о Джей Ло в нулевые, когда прототип Рамоны придумала зарабатывать себе на пентхаус. Джей Ло — одна из главных фигур липстик-феминизма и артистка из длинного перечня женщин, которых слатшеймили за публичный образ (Рианна, Бейонсе, Нелли Фуртадо, позже Леди Гага и Майли Сайрус), а они с годами начали продвигать профемповестку. Забавно, что и первый клип, сделавший Джей Ло известной, о танцовщице, исполняющей номера на заказ для интернет-публики: вебкама ещё не было, но идея объективации перекочевала в клип напрямую из стрип-культуры.

У Рамоны есть свои лайфхаки, помогающие сохранять душевное равновесие и отстраняться от того, что большинство клиентов не вызывают симпатии. «Легче думать о них как о богатых друзьях», — делится Рамона с Дестини и параллельно разбивает приходящих в клуб мужчин на типы — так же как они маркируют девушек: «Люси Лью», «Рианна», «Клаудия Шиффер». Чем ниже деловой статус мужчины на Уолл-стрит (а именно оттуда приходит большинство гостей прогуливать зарплаты и бонусы), тем проще с ними разобраться и легче угодить. Самые хлопотные — самые богатые, но и их суть Рамона за много лет раскусила: платят они за то, чтобы «быть сверху и оставаться совершенно безнаказанными». Посмотрите документальный фильм «Быть Харви Вайнштейном» и вы получите буквальное описание такого типажа со стороны пострадавших — самое большое удовольствие он получает от проплаченной им неприкасаемости. Можно легко представить клиентов Дестини и Рамоны кричащими: «Ты с кем, б***ь, связался? Я король этого е***о города!» — именно так Вайнштейн угрожал десяткам людей, которые пытались ставить продюсера на место.

«Стриптизёрши» полностью отказываются от обвинительной и мизогинной риторики, придерживаясь интонации статьи — людям, которые «покупают» чужие тела, их поведению и системе, которая это поощряет, отведено немало экранного времени. Не все мотивы танцовщиц подробно описаны в фильме, но в интервью режиссёр Лорин Скафария и исполнительницы главных ролей говорят, что в целом не узнали никаких шокирующих подробностей: чаще всего женщины в стриптизе действительно пытаются инвестировать несколько лет своей жизни, чтобы, говоря проще, «поднять денег» — расплатиться с долгами, помочь близким или прокормить детей. У Рамоны последняя причина: ради дочки-подростка она готова на всё, «материнство — это психическая болезнь». Дестини с появлением ребёнка тоже становится уязвимее, а «приличную работу» в розничной торговле ей не дают — вернуться в стриптиз кажется ей оптимальным решением. Она тоже «заболевает» материнством.

Фильм мутирует в антикапиталистический манифест, рассказывая историю финансового кризиса через похождения женского тела

Дальше с фильмом «Стриптизёрши» происходит нечто неожиданно странное и прекрасное: он мутирует в антикапиталистический манифест, рассказывая историю финансового кризиса через похождения женского тела. Последняя шикарная ночь Дестини, Рамоны и их подружек — вечеринка, когда Ашер пришёл в клуб швыряться купюрами. Овладевшая всеми движениями и хитростями Рамоны, Дестини привыкла к хорошим деньгам и набору беспроигрышных действий, которые помогают ей прийти к максимальному результату минимальными эмоциональными затратами и физическим контактом: флирт, танцы, раббинг, комплименты, наигранные улыбки, покорные вздохи. Тело может работать, но душевный ресурс для героинь фильма неприкосновенен, а основное правило — не влюбляться, чтобы хранить автономию и не становиться уязвимее. Кризис 2008 года меняет не только доходы и состав посетителей — он меняет правила конкуренции за клиентов и поведенческие практики стриптизёрш. Телесный прекариат становится секс-прекариатом: теперь, чтобы заработать те же деньги, женщины должны давать доступ к телу. Просто смотреть и платить 300-500 долларов никто не хочет, мужчины ожидают минет или секс с проникновением. Чтобы сохранить доход, нужно или демпинговать ценности и многолетнюю стратегию поведения, или хитрить. Дестини и Рамона, понимая конъюнктуру, решают действовать иначе.

Мошенническая схема их криминальной группы простая: девушки смешивают эйфоретики с седативами и охотятся на мужчин четвёркой. Друг друга и перед жертвами они называют «сёстрами» и со временем действительно сращиваются в единый организм — своеобразное сестринство (именно это слово в интервью так часто употребляет режиссёр), где женская поддержка, замешанная на мизандрии к богатым мужчинам, превращается в цемент многолетних отношений. Происходит обратный захват не только сворованных денег, но и сданного в аренду тела — женская банда начинает обирать состоятельных мужчин, вытаскивая у них карточки и запрашивая пароли. Наутро многие из них понимают, что случилось, но стигма похода в стрип-бар слишком значительный штрих к их семейной и профессиональной биографии. Замять большинство инцидентов у девушек получается без особого труда. На сворованные деньги они покупают «лубутены», хорошие квартиры, шубы, сумки, подарки и все дорогие вещи, которыми десятилетиями перед ними бряцали богатые мужчины. Одна из самых забавных сцен — обмена рождественскими подарками — сопровождается у девушек благодарностями Господу: как консервативные семьи благодарят бога за еду на столе и крышу над головой, они благодарят друг друга за лимитированные сумки в нарядных коробках.

Стыдятся ли женщины того, что делают? Рамона движима яростью: её жертвы действительно «платят за минеты из пенсионного фонда пожарных» и заслуживают возмездия. Если вечер с девушками в клубе для них — это сделка, то эмпатии тут не место и сильный просто продавливает слабого, как на переговорах в небоскрёбе Пятой авеню. Дестини же, пару раз встретив мужчин совсем другого толка — добрых, внимательных и совсем не доминирующих, — начинает чувствовать вину и получает от Рамоны пощёчину и лидерский рык «неблагодарная с***а». Это момент, когда в их криминальном сговоре всё идёт наперекосяк.

Американский мейнстрим с трудом произносит слово «социализм» вслух, но очевидно, что Штаты при президенте Трампе постепенно склоняются влево, а движение #MeToo сильно ускорило процесс: пострадавшие вышли на улицы и показали, сколько их на самом деле и почему они больше не хотят молчать. Главный мотив героинь-стриптизёрш вычитан не из трудов левых теоретиков, а приобретён опытом. Их импульс — глубокая классовая ненависть, месть богатым и безнаказанным. Рамону беспокоит, что миллионы людей, ответственные за Великую депрессию XXI века, не понесли вообще никакого наказания и жарятся дальше на своих Багамах, её дорога ярости — реклейм без чувства вины. Ровно тот же подход к теме социальной несправедливости, эксплуатации и капиталистического воровства выбирает Стивен Содерберг в новой сатире про офшорные компании «Прачечная», Скорсезе в «Волке с Уолл-стрит», Маккей во «Власти» и «Игре на понижение», Майкл Мур в «Капитализме. Истории любви», Бутс Райли в «Простите за беспокойство» и даже Тодд Филлипс в свежем «Джокере» — и это очень разные фильмы очень разных режиссёров. Десятки лучших умов мейнстрима говорят об одном и том же через своих героев — с нас хватит! Месть бедных, крестовый поход против украденного, вендетта и реконкиста — и раз уж об этом снимается летнее кино о стриптизёршах, маятник и правда сильно качнулся влево.

Фотографии: Motion Picture Artwork2019 STX Financing, Megogo Distribution