Кино«Мы»: Хоррор создателя «Прочь» о демонических двойниках и привилегиях

Маленькая Аделаида сидит перед телевизором и смотрит всё подряд. Это 1986 год, эпоха фильма «Балбесы» и инициативы «Hands Across America» — шесть с половиной миллионов американцев берутся за руки по всей стране, чтобы пожертвовать деньги голодающим в Африке. Вечером Аделаида с родителями идёт в парк развлечений в Санта-Круз — это поездка выходного дня, дежурная и утомляющая. Родители покупают ей яблоко в карамели (очень похожее на красный шарик Пеннивайза), футболку «Thriller» с Майклом Джексоном и лениво шатаются в поисках занятий. Папа и мама Аделаиды явно не ладят, папа прикладывается к бутылке, мама отходит на пару минут — и вот одинокая девочка идёт к океану, встречает бездомного с надписью на картонке «Иеремия 11:11» и входит в тематический аттракцион «Найди себя» с усреднённым изображением коренного американца на вывеске. Через несколько минут испуганную Аделаиду везут домой в машине, врач диагностирует у ребёнка посттравматическое расстройство, девочка замолкает и почти не реагирует на родителей. «Она же не во Вьетнаме воевала, что с ней могло случиться?» — правды за эти годы никто так и не узнает.

Спустя тридцать лет Аделаида возвращается на то же побережье с ощущением лёгкой паники — тоже отпуск, то же напряжение. Она замужем за отличным парнем Гейбом, родила двоих детей — старшая Зора собирается заниматься лёгкой атлетикой, младший Джейсон учится фокусам. Они — образцовые Уилсоны, как будто сошедшие с рекламного билборда: неидеальные, но приятные, милые и самые обычные. Отпускное настроение есть у всех, кроме Аделаиды — ей не хочется на пляж даже днём, но на побережье их ждёт другая семья друзей: муж, жена и две дочери-близняшки, так что надо всё-таки выбраться из дома.

На пляже Джейсон отходит в сторону, теряется на несколько минут, а вечером подозрительно умолкает и рисует знакомую Аделаиде картину: себя и какого-то человека, повёрнутого к нему спиной — что-то подобное она увидела в Санта-Круз давным-давно. В момент, когда жена рассказывает мужу, что на самом деле её беспокоит всю жизнь («как будто надо мной нависла свинцовая туча»), во дворе их дома появляется семья, взявшаяся за руки, — двойники Уилсонов в красных комбинезонах и с золотыми ножницами в руках. Полиция подозрительно долго не приезжает, отец берётся за бейсбольную биту — но двойники ничего не боятся и никуда не отступают. Что им нужно — это и предстоит выяснить.

Придумывая «Мы», Джордан Пил решил оттолкнуться от самого страшного, что каждый носит внутри себя, — идеи потустороннего двойника, которому присущи многие наши чаяния, страхи и свойства. Вдохновляли его истории о докторе Джекилле и мистере Хайде, «Экзорцист» (музыка из него есть в фильме) и фильмы об Апокалипсисе (цитата пророка Иеремии 11:11 дословно читается так: «И Господь говорит: „Скоро Я совершу с людьми Иудеи нечто ужасное, они не смогут этого избежать, они будут плакать и молить Меня о помощи, но Я не слышу их“»). Красные двойники — это мы, которые могут настичь в любой момент как страшная, несчастливая, неудачливая, жестокая часть нас. «Мы сами — наш главный враг», — объясняет Пил свой сюжетный выбор. «Мне хотелось, чтобы приключение не было завязано на одном доме и клаустрофобии», — говорит режиссёр о дальнейших решениях. Одно дело, когда трагедия ограничена местом, другое — когда в деле замешан весь мир, а нашествие двойников становится национальной катастрофой.

Пил, безусловно, разоблачает лицемерность благотворительных акций в духе реально происходившей «Hands Across America» — сбора во имя «голодающих в Африке», где за купленное за десять долларов место в очереди каждый мог почувствовать себя добрым христианином. Его «Us» — это не просто переосмысление аббревиатуры Соединённых Штатов, но и альтернативный голос: вот они — настоящие мы, в век всенародно любимой мелодраматической идиллии «Это мы» или сериала-суперхита «Американская семейка» с идеей о всепобеждающем семейном добре. Давайте снимем розовые очки, давайте посмотрим за окно, давайте перестанем наблюдать за вымышленными счастливыми семьями в экранах и подумаем о людях рядом.

«Мы» — социальный хоррор, открытый для интерпретации в той же степени, что и любимые автором «Ночь живых мертвецов» Джорджа А. Ромеро, «Чужие среди нас» Джона Карпентера или «Оно» Дэвида Роберта Митчелла. Если «Прочь» был фильмом о расовом напряжении, которое не исправляется президентским сроком Обамы, то «Мы» критикует средний класс, легкомысленно игнорирующий испытания и страдания других.

Несмотря на афроамериканскую семью в центре сюжета, Джордан Пил снимает в целом о неосознанности тех, кому повезло: независимо от идентичности, люди склонны принимать всё хорошее как должное, забывая о воле обстоятельств. «Часть привилегии, особенно в этой стране, в том, что мы считаем её честно заработанной, а не данной. В нашей культуре наследования мы не признаём других людей, страдающих за нас, и принимаем всё, чем располагаем, как то, что само собой разумеется. Я думаю, если вы посмотрите на этот фильм с точки зрения национальности… класса или происхождения, того, что у нас есть и чего мы не имеем, — то всё, что у нас есть, будет казаться заслуженным, заработанным. Мы путаем идею привилегии и заслуженности».

В хрипящем монологе Ред, антагонистки Аделаиды и её «двойника из тоннеля», звучат повторения биографии Аделаиды, но в вынужденном, прозаическом сюжете. На один счастливый брак — вынужденный брак с кем попало. На одного любимого ребёнка — ребёнок с трудностями. На другого любимого ребёнка — страшные мучительные роды. Пока мы здоровы и успешны, кто-то болеет и погибает в нищете просто потому, что родился в других обстоятельствах. «Мы» — отповедь «золотому миллиарду», живущему проблемами первого мира, в то время как остальные пять-шесть не могут и мечтать о таком благополучии. Люди из канализации против людей, обитающих при дневном свете, — простая, но необходимая метафора для того, чтобы понять степень современного расслоения.

При всей серьёзности темы «Мы» — до слёз смешное кино в сотне деталей и диалогов. Отец преисполняется картинной гордостью, покупая лодку для катания на маленьком озере. Биту, которой он так ретиво угрожал противникам в начале бойни, он, хромающая глыба, весь остаток фильма будет использовать как костыль. Дети быстро почувствуют вкус крови и с энтузиазмом начнут крушить нечисть разными тяжёлыми предметами. Героиня Элизабет Мосс, в прошлом актриса с амбициями, попросит голосового помощника Офелию позвонить в полицию — и услышит в ответ суперхит N.W.A «Fuck tha Police». Главное месиво ожидает счастливую семью в домике на море под вечную напевную классику The Beach Boys «Good Vibrations» — гимн радостного отпуска на калифорнийском побережье.

Большую часть драк героиня Люпиты Нионго проведёт в наручниках, напоминающих кандалы в «12 лет рабства» (после которых отчасти и поднялась волна в Голливуде, вынесшая на берег в том числе Джордана Пила). Красные комбинезоны донельзя напоминают платья из «Рассказа служанки», хоть и ненамеренно были придуманны именно такими. В самые пугающие моменты семья Уилсон будет спорить о фильме «Один дома», а дочка сдаст своеобразный экзамен на вождение, расправляясь со своим жестоким близнецом. Один раз пошутят про О. Джея Симпсона, пару раз — про терроризм, немного — про Майкла Джексона и актёрскую школу Стеллы Адлер. Да к тому же есть не так много семейных фильмов, в которых ребёнок гневно кричит: «Поцелуй мой анус!»

В перерывах между блеском золотых ножниц, загадочными белыми кроликами, балетными номерами и погонями на лодке Джордан Пил подмигивает десяткам режиссёров, женящих страшное со смешным — от Бена Уитли до Эдгара Райта, — которые отлично понимают, что лучшие монстры получаются из самых неприглядных версий нас, но должны смешить, чтобы мы справились с обуревающей нас тревогой. Хорроры последнего десятилетия дополняют детские страшилки идеями, которые надоело писать на транспарантах и читать в политически осознанных колонках. «Чтобы создать монстра, ты должен иметь в голове столько же мрака и нездоровья, сколько и эмпатии», — говорит Пил о своих «людях из канализации», нам нельзя от них отворачиваться. Те, кого мы привыкли не брать в расчёт, появляются ночью без предупреждения в нашем дворе с нашими чертами лица и своей логикой выживания.

Фотографии: Universal Pictures