Кино«Или ты, или тебя»: Честные фильмы о подростковом буллинге

Клуб «Завтрак»

The Breakfast Club, 1985

Хрестоматийное кино о подростковом возрасте с саундтреком Simple Minds и шутками о том, что такое быть шестнадцатилетним — в том числе о том, что такое быть внутри системы школьной иерархии. Спортсмен под давлением отца, избалованная наследница, девочка-изгой, ботаник и маргинальный сын хулиганов заперты на несколько часов в субботу и моментально образуют замкнутую экосистему. Здесь нет места взрослым — формальное задание задуматься о поведении и написать самооправдательное письмо быстро слетает с повестки: главной задачей вчерашних детей становится заявить о себе — во многом за счёт друг друга. Самый харизматичный и громкий из героев, Джон Бендер, оказывается ещё и главным абьюзером: для него подавлять эмоции и брать людей на слабо — привычная практика самоутверждения. Именно Бендер становится главным провокатором, манипулирует явными слабыми местами других ребят и неправдоподобно быстро перевоспитывается в более сознательного персонажа под финальные аккорды. 

Кэрри

Carrie, 1976

Классический фильм с Сисси Спейсек (актриса с детскими чертами лица на момент съёмок была совсем не тинейджером) стал одной из лучших экранизаций Кинга. Как и в «Оно», злоключения подростка в социальной жизни проистекают из тиранической атмосферы дома. Религиозная мать Кэрри, прибегающая к шантажу, слатшеймингу и откровенному вранью, зарождает в ней сковывающую неуверенность в себе, чувство стыда и изначальной неправоты в любой ситуации. Ощущая уязвимость Кэрри, одноклассники ополчаются на неё с первых кадров фильма и придумывают череду испытаний, топчущих её самооценку. «Кэрри» идеально воспроизводит знакомый мир школьного давления, где подстрекатели и инициаторы травли постоянно соревнуются за возможность придумать самое изощрённое издевательство над беззащитным человеком, которому совершенно некуда пойти.

Чучело

1984

Предперестроечный фильм Ролана Быкова, развенчавший миф о советской школе как обители равенства, братства и взаимной поддержки. Юная Кристина Орбакайте непередаваемо играет Лену Бессольцеву — девочку без родителей, о которой заботится только её дедушка (последняя и оглушительная роль Юрия Никулина). Лена — новенькая в классе провинциального города, очевидно бедного происхождения — приходит учиться к двуличным ребятам, которые предстают одними в классе с любимой учительницей и открывают своё истинное лицо за стенами школы. По ложному доносу Лену делают крайней в срыве долгожданной поездки и объявляют ей жестокий бойкот. Живодёры и будущие преступники, дети из неполных семей и малолетние предатели — каждый из обидчиков Лены получает исчерпывающий портрет: симптомы и последствия родительского и учительского равнодушия налицо — всех взрослых волнует соответствие вымышленным критериям, а не реальность и самочувствие собственных детей. Одна из матерей бросит в недоумении: «Куда смотрит ваша школа?» «А у нас каникулы», — ответит чужой мальчик, очерчивая мир, где за детей никто не хочет брать ответственность и они вынуждены принимать неправильные решения сами, без подсказок и помощи.

Школа

2010

Главное высказывание о буллинге в пространстве нового российского кино: многосерийный фильм Валерии Гай Германики, который — теперь уже не верится — показывали на Первом канале ближе к ночи. Московская школа полуспального района как универсальная подростковая среда, где сталкиваются десятки родительских миров через подражающих им детей. Обеспеченные мажоры и любимые дочки, дети формально «правильных» и внимательных родителей, полусироты и подрастающие гопники смотрят на взрослых и их реакцию, исследуя границы допустимого. Вместе они становятся причиной отчаяния Ани Носовой, внучки директора школы, которая решает покрасить волосы в чёрный цвет и моментально противопоставить послушную себя миру вокруг. Этот эксперимент длится несколько недель, к единственной жертве буллинга присоединятся ещё несколько, абьюзеры и жертвы будут постоянно меняться местами — и только посмертное видео главной героини объяснит её причины бороться против одноклассников однозначно в ущерб себе. «13 причин почему» будут просто глянцевой картинкой по сравнению с честным взглядом на школьный учебный год в России в депрессивный период с осени до зимы.

Под кайфом и в смятении

Dazed and Confused, 1993

Тянущийся как бесконечный укуренный вечер, фильм Ричарда Линклейтера о последнем учебном дне — панорама американской школы, воссозданная из личных воспоминаний взросления. Между весёлыми сборищами, сплетнями в туалете и спонтанными съездами на полгорода просматривается регулярный обряд — традиционное унижение старшеклассниками ребят из средней школы, на которых устраивается охота с битами, девичьи обливания кетчупом и горчицей и совсем обескураживающие формы принуждения — от ползания на коленях до домогательств, зашифрованных в форму приятельской игры. Линклейтер разом проясняет и суть spring breaks, и культуру изнасилования в колледже, о которой так много говорят последние дни. Фильм 1993 года раскладывает на составляющие систему, в которой позавчерашние жертвы травли просто обязаны стать инициаторами буллинга. Достоинство и чувства хрупких подростков играючи кладутся на алтарь славной учебной традиции: смена поколений — обязательное условие инициации и форма школьного общественного договора, и взрослые, как всегда, держатся от неё в стороне.

Встреча выпускников

Återträffen, 2013

Многие думают о том, что сказали бы своим обидчикам тогда, в школе, как бы нашли силы поставить на место абьюзеров, но мало кто имеет возможность провернуть этот эксперимент в реальной жизни. Режиссёр из Швеции Анна Оделл (больше известная как современная художница) решается на подобную авантюру и ставит её в двух частях как work in progress с неизвестным результатом. В первой она приходит на сыгранный выпускной с актёрами, представляющими её одноклассников, чтобы напомнить им о травле, которой подвергалась в детстве. Во второй Оделл встречается с некоторыми реальными одноклассниками, а часть разговоров снова ставит в театральной форме, обрабатывая реальные ответы или придумывая вымышленные на один и тот же вопрос: «Почему спустя двадцать лет после окончания школы вы не позвали меня на встречу выпускников?» Оделл не только разоблачает странную природу формального события — чаще всего парада хвастливых рассказов и приторных воспоминаний, — но и отваживается представить собой всех людей, кому досталось в школе и кто до сих пор не выяснил причину коллективной агрессии. «Мы были всего лишь детьми», — звучит рефреном в обеих частях фильма, но главный вопрос Оделл адресован уже взрослым: можно ли забыть о травле, если ты абьюзер или жертва? И так ли уж меняются люди с подросткового возраста? 

Дрянные девчонки

Mean Girls, 2004

Остроумное и критичное кино о школьных коридорах, спортзалах и столовых как месте обитания представителей африканской фауны. В школе всё достаточно просто — или ты, или тебя, — приходит к выводу новенькая Кэди, попадая в школу после многих лет изоляции и домашнего обучения. Атмосфера культового «Смертельного влечения» воспроизводится двадцать лет спустя в слегка новых декорациях и без разрушительного финала. Кэди сразу же попадает в стан местных «фриков» — на самом деле просто любопытных и своеобразных ребят с развитой самокритикой. Но больше всего её притягивает «розовое» сестринство: самая заметная девочка в школе и две подлизывающиеся к ней подружки. Кэди мечтает стать четвёртой и, становясь ею, не просто изменяет себе, но и включается в неприятную многоступенчатую манипуляцию: смена гардероба и тона голоса — только часть её стремительного перехода. «Дрянные девчонки», написанные беспощадной к себе и своим слабостям Тиной Фей, — один из массовых хитов, говорящих об узнаваемых проблемах на очень понятном языке: мало какое кино так броско и узнаваемо воспроизводит атмосферу пчелиного улья, где трудно сохранить собственное лицо. 

Садист

Bully, 2001

Фильм Ларри Кларка вышел в России тогда, когда слово «буллинг» ещё не имело широкого распространения, да и сейчас корректного аналога однозначного в английском «bully» для нашего языка нет. Снятый по реальной истории и в традициях американского независимого кино (много разговоров, достаточно трансгрессии и бурной молодости, формально мало происходящего), «Садист» рассказывает историю реальной мести нескольких тинейджеров многолетнему обидчику Бобби, покорёжившему их хрупкие жизни. Издевательства Бобби не всегда оказываются на экране: многие из них остаются только в пересказе, а многие объясняют мир насилия, который одним Бобби, к сожалению, не ограничивается. Из «Садиста» позже вырастет «Слон» Гаса Ван Сента и вообще традиция говорить о будничности насилия без искусственного нагнетания: в таких сюжетах уже достаточно жестокости, чтобы педалировать его кровавыми поворотами. Чего стоит выдавленная история одной из героинь о том, как дедушка насиловал и бил её бабушку — по газетным заголовкам этой криминальной хроники она когда-то училась читать.

Впусти меня

Låt den rätte komma in, 2008 / Let Me In, 2010

У «Впусти меня» есть две версии: скандинавская и американская, — и обе заслуживают внимания, но ожидаемо отличаются стилистически. Северный прохладный триллер рассказывает о типичной безысходности формально благополучного мира Северной Европы, который ломается от минимального изменения условий (позже Томас Винтерберг провернёт такое с темой взрослой травли в «Охоте»). Американская версия «Впусти меня» вобрала в себя Карпентера и Ромеро, но тоже касается мира детской травли, из которого единственная дорога — в объятия нового опасного друга, проявляющего внимание и эмпатию. Внимание истории сосредотачивается именно на этих отношениях: главный герой одержим идеей разрушительной мести и чувством несправедливости, а потом продумывает абстрактные шаги, которые вот-вот станут конкретными. Самое важное во «Впусти меня» — в объяснении того, как жертва буллинга ищет поддержки вовне — и находит её в противоестественном и в целом страшном существе, несмотря ни на что готовом давать ему свою безусловную любовь. 

Молодой Тёрлесс

Der Junge TörleSs, 1966

Один из важных фильмов, наряду с «Белой лентой» Михаэля Ханеке и «Детства лидера» Брейди Корбета, показывающий детское лицо фашизма — поколение детей, которым доведётся принять на себя страшное время и прожить его под гнётом тирании. Тирания начинается с первой поры социализации — и фильм немецкого классика Фолькера Шлёндорфа о закрытом мальчишеском милитаристском пансионе в Австрии начала двадцатого века препарирует ритуалы юношеского соперничества и насилия. Эпоха культурного расцвета тем временем породила Гитлера и десятки тысяч его сподвижников. Шлёндорф пытается разобраться, что создало лояльных к жестокости и дискриминации людей. Пансион Тёрлесса — место, где травля, подтверждаемая местной этикой и идеей великого будущего служения, становится главным способом общения. Тёрлесс оказывается по очереди то жертвой, то свидетелем, то соучастником травли, наблюдая за покорностью и спокойным принятием ситуации своими одноклассниками. Идеи избранности и мужской чести оставляют Тёрлесса равнодушным: наигравшись в войнушку, он всё же находит в себе силы временно покинуть этот закрытый клуб. Надолго ли — риторический вопрос режиссёра. Все ответы мы знаем и так. 

Фотографии: Киностудия «Мосфильм», Universal Pictures, Red Bank Films, Первый канал, Gramercy Pictures, French Quarter Film, Paramount Pictures, StudioCanal, Overture Films, Franz Seitz Filmproduktion