Кино20 лет «Титанику»: Первые зрители вспоминают, как это было

Алиса Таёжная

Чтобы объяснить, что такое смотреть «Титаник» в 97-м в кино, надо объяснить, что вообще значило тогда «ходить в кино». Из моих знакомых туда не ходил никто — ходили в театр и консерваторию. Большинство кинотеатров сдавались под мебельные магазины, секты правильного питания, качалки — они были памятником эпохе, которая уже ушла. Главным откровением начала 90-х для меня стало то, что йогурт — это не африканский представитель семейства кошачьих, а у майонеза нет сильного привкуса уксуса. «Титаник», как и йогурт, был развлечением из мира недавно обретённых привилегий для голозадых жителей большой и бедной страны. С толчеи на «Титанике» стало понятно, что толпа оживилась и учится веселиться, получив доступ к нестыдному зрелищу одновременно со остальным миром.

В 1997 году мне было одиннадцать, и всё, чего я хотела, — ходить в кинотеатр «Kodak Киномир», одеваться в Naf Naf и есть в «Макдональдсе». Кино в кинотеатре воспринималось как баловство, нынешнего проката не было в принципе, и если тебе и суждено было оказаться в «Пушкинском», то только на «Титанике». Айсберг и корабль тогда потрясли меня куда сильнее, чем Кейт и Лео. Любовная линия вообще была побоку, в отличие от сцены самоубийства капитана. Но нехитрая конструкция фильма меня разозлила, особенно двадцать минут с неприятной для меня старушкой. В видеопрокате я тогда точно смотрела фильмы получше, да и по телику показывали очень много крутого (Атома Эгояна и клипы The Future Sound of London я смотрела по ТВ). Музыка в «Аладдине» «Диснея» мне нравилась куда сильнее, а пафосная песня Селин Дион с самого начала не вызывала энтузиазма. В общем, сам фильм был примечателен как большой кит, а не как интересное кино.

Но в то же время «Титаник» научил меня смотреть кино совершенно не так, как по телевизору, обнажив мою беспомощность перед киноэкраном и волшебством похода на фильм в тёмный зал. Десятилетний опыт сидения в первых рядах невероятно на меня повлиял, и я понимаю, как много бы потеряла, если бы родилась на десять лет позже, смотря новинки только онлайн. Не хочу рассыпать старческий песок о какой-нибудь душе виниловой пластинки и хрусте книжных страниц, но «Титаник» открыл мне мир эндорфинов по цене дешёвого входного билета на утренний сеанс. Именно с «Титаника», как я уже потом поняла, началась реформа московских кинотеатров. Уже в тринадцать я ходила в «Горизонт» и «Стрелу», свои кинотеатры были на Сходненской и в Перове, а мебельные магазины уехали в торговые центры, которые тогда только начали строить. Потом туда уехали и кинотеатры.

Анна Сотникова

Мне было десять лет, и я сильно боялась ходить в кино: первым фильмом, на который меня отвели родители, были «Бешеные псы», а вторым — какие-то ужасы. Поэтому мне казалось, что кино — это либо когда стреляют и убивают, либо когда какая-то страшная хрень вылезает с громким звуком. В «Титанике» не было ни того, ни другого, но при этом было просто скучно. Недавно мы, будучи в Мурманске, сидели в кафе, и там показывали «Титаник» по телевизору — выяснилось, что я напрочь забыла о нудном вступлении, в котором герои ищут бабусю в жемчугах, а потом долго с ней беседуют.

Я помню, что мы ходили с мамой и семьёй моего дяди в кинотеатр «Ударник», где было что-то вроде VIP-мест — диванчики. В какой-то момент мы коллективно на этих диванчиках уснули. Так запомнились мне три вещи: то, как герои занимались сексом в машине (при родителях было неловко); финал, где снова показывают бабусю в жемчугах (я очень сильно плакала, потому что мне было жалко именно её, а не Ди Каприо); и то, как Ди Каприо тонул с поднятым вверх большим пальцем (на самом деле это был герой другого фильма Кэмерона — «Терминатор-2»). Ещё меня чморили в школе за то, что я хорошо одевалась, и у всех трёх девочек, которые надо мной издевались, были одинаковые штаны — с Ди Каприо из «Титаника».

Ольга Лукинская

Пойти в кино было целым делом, особенно когда тебе пятнадцать лет, живёшь ты в Жулебине, а кинотеатр находится на «Пушкинской». Надо было договориться с родителями, попросить довезти до метро и дать нужное количество денег; из дома выезжали сильно заранее, потому что это была такая классная возможность погулять в центре и сходить одним в «Макдоналдс». Помню, что «Титаник» смотрела с одноклассницей, сидя чуть ли не в первом ряду. Фильм был очень длинный, но минут за десять до конца одноклассница сказала, что больше не может терпеть и ушла в туалет, вроде как «потом расскажешь». Помню, что меня это просто потрясло — как так, такой эмоциональный момент, неужели прямо сейчас можно встать и выйти?

Культ «Титаника» действительно был, как были все эти футболки с молодым Ди Каприо, хотя лично я его как актёра полюбила намного позже. Но это был культ не только «Титаника» — это было всё вместе: новые кинотеатры, совершенно отличные от советских, с попкорном. Ты сам будто бы попадал в фильм. Было круто просто иметь саму возможность сходить туда, это было событием — опять же и ехать надо специально, и билеты были дорогими.

Пока ты ребёнок, пока твои возможности ограниченны, ты ещё не можешь решать: «Ой, нет, я это не буду на кассете смотреть — только в кинотеатре». Но, возможно, массовые походы в кино с «Титаника» и начались, так как это было кино для всех: и исторические события, и сама по себе впечатляющая картинка, и слёзная романтическая история, и ничего слишком сложного для понимания.

Для меня, например, «Рокки» — тоже символ свободы и падения СССР, потому что смотрела его где-то в 1989 году, когда появилось кабельное телевидение. Помню эту картину: мне семь лет, мы с подружкой играем в шахматы на полу, а телик работает фоном — и там периодически голос с прищепкой на носу произносит фразу «итальянчик-жеребчик», которая заставляет нас хохотать до упаду. Уже намного позже узнала, что это был «Рокки» — с удовольствием пересматриваю его до сих пор. Вот и «Титаник» тоже — сам фильм мне не то чтобы нравится, но он рождает волну воспоминаний об эпохе.

Дарья Князева

В Магнитогорске не было нормальных кинотеатров, и на время проката «Титаника» один из показов почему-то организовали в цирке. Второй этаж помещения уже сдавали под мебельный магазин, где у папы моей подруги были какие-то связи. Получается, что «Титаник» мы смотрели в подсобке.

Магия кино тогда не производила на меня впечатления, этим ощущением я скорее подзаряжалась от подруги — она потом ходила на фильм ещё раз десять. Начался настоящий культ: даже слова песни Селин Дион все переписывали друг у друга в блокнотах, причём по-русски («май харт вил гоу он»). На местной радиостанции «Люкс» слушатели просили поставить трек так часто, что у диджеев вроде даже появилось правило не включать его чаще, чем раз в час. И конечно, было сумасшествие по поводу Леонардо Ди Каприо. Но этого я тоже не могла понять — наверное, потому, что тогда мне было девять лет. 

Станислав Ростоцкий

«Титаник» я впервые посмотрел в киноцентре на Пресне, на дневном сеансе в первую неделю проката. Билет можно было купить относительно легко: залы были полны, но не помню, чтобы вокруг фильма был такой ажиотаж, какой будет потом, через несколько лет, вокруг «Звёздных войн», когда билеты бронировали за два месяца. У «Титаника» такого фан-клуба не было.

Люди становились фанатами не самого фильма, а всего, что его окружало. Хайп вокруг кино был (странная картина с двумя суперзвёздами в главных ролях), но в отличие от того же «Аватара» «Титанику» никто не пророчил участь самого кассового фильма в истории. Говорили, что он, безусловно, окупится, говорили, что и среди профессионалов он получит хорошие оценки. Но никто не предвидел, что он соберёт миллиард и получит одиннадцать «Оскаров».

«Титаник» очень долго не уходил из проката, и это тоже сильно отличает его от блокбастера с привычной схемой работы (когда фильм собирает кассу в первый уик-энд по всему миру, а потом включается Китай). У «Титаника» была совершенно другая стратегия: он не всегда оккупировал первые строчки бокс-офиса — хотя и на них он тоже побывал, — но в течение года после начала проката его всё ещё можно было посмотреть, а на тот момент это был фантастически большой срок. И желающих увидеть его даже год спустя находилось немало — это был один из вариантов романтического свидания или семейного похода в кино. «Титаник» было невозможно обойти (хотя и тут были свои исключения — моя супруга до сих пор так его и не видела), да и песня «My Heart Will Go On», в отличие от очень многих киношлягеров, не вызывала агрессивного отторжения.

Настоящие, современные кинотеатры у нас стали появляться за год до того, в 1996-м. Тогда же, как ни странно, начали работать механизмы продвижения, которые обогнали своё время лет на десять. Народившиеся российские киноманы шли на «Титаник» как на фильм, который нужно смотреть только на большом экране.

Любопытный факт: у тех, кто торговал пиратскими VHS-кассетами, «Титаник» особым спросом не пользовался, сделать на нём серьёзные деньги было нереально — прежде всего потому, что он шёл три часа. В документальном фильме «Rewind This!» о взлёте и падении VHS-формата есть прекрасный эпизод: герой ленты приходит на барахолку кассет и, излучая радость, показывает «Титаник», разбитый на две кассеты. Только так — полтора часа на одной кассете, полтора на другой — его можно было уместить.

Василий Миловидов

Кассету с фильмом «Титаник» к нам в дом принесла моя старшая сестра, но так как этот фильм хотели посмотреть все родственники, мне (как единственному разбиравшемуся в видеотехнике) пришлось четырежды делать копии — так я в возрасте семи лет стал киноманом, который смотрит один фильм по пять раз. Тогда из творчества режиссёра мне, конечно же, больше нравился второй «Терминатор», но с годами стало понятно, что «Титаник» — пик карьеры Кэмерона. Фильм, в котором есть почти все массовые жанры и все они сделаны так, что любому современному режиссёру стоит удавиться. Даже у Спилберга так ни разу не получалось. У «Титаника» есть репутации сопливой ерунды, но вы как-нибудь попробуйте посмотреть это просто как кино — это лучше «Гражданина Кейна», «Побега из Шоушенка» и тем более всего, что выдают за престижное кино сейчас.

Фотографии: Twentieth Century Fox