КиноГолливудское отбеливание: «Тетрадь смерти» как первая жертва вайтвошинга

дмитрий куркин

В прошлую пятницу канал Netflix выпустил фильм «ТЕТРАДЬ СМЕРТИ», американизированную киноверсию одноимённой манги, в Японии давно ставшей предметом национального культа. Экранизация, авторы которой заменили большинство азиатских персонажей белыми американцами, проливает свет на то, почему принятая в Голливуде практика «вайтвошинга» всё чаще становится объектом яростной критики.

В буквальном смысле падая с неба, необычная записная книжка попадает в руки старшекласснику Лайту. Очень скоро выясняется, что это не что иное, как рабочий инструмент демона Рюка, который, изнывая от скуки, подкинул его простому смертному: стоит записать в книжке имя известного тебе человека и назначить ему способ смерти — и не пройдёт больше двух дней, как тот умрёт, причём именно так, как ты ему предначертал.

Для духов-синигами, владельцев «тетрадей смерти», выкашивать человеческий род — дело привычное, рутинное; у подростка же от перспективы власти над жизнью и смертью сразу начинает кружиться голова. В конце концов Лайт убеждает себя, что мир и правда станет лучше, если с помощью волшебных страниц избавить его от преступников. Так на свет появляется сверхъестественный серийный убийца Кира (японский спеллинг слова «killer»), деятельность которого привлекает внимание детектива, скрывающегося под именем Л. Устранить его Лайт не может, поскольку не знает его настоящего имени и не может увидеть его лица. А меж тем Л. подбирается к разгадке тайны нового владельца тетради всё ближе.

Нетфликсовская экранизация всемирно известной манги попала под огонь критики ещё на стадии кастинга: продюсеров фильма, перенёсших действие истории из Японии в Сиэтл и заменивших подавляющее большинство азиатских персонажей американцами, обвинили в «отбеливании». Тема «whitewashing» не первый раз всплывает в заголовках, однако «Тетрадь смерти» с её разгромной прессой и вызывающе низкими рейтингами на IMDB и Rotten Tomatoes, похоже, войдёт в историю как первая настоящая жертва борьбы против бездумной локализации и ущемления интересов актёров азиатского происхождения. Так ли всё плохо с фильмом Адама Вингарда? И где проходит грань между вайтвошингом и честной попыткой пересадить универсальный сюжет из одной культурной почвы в другую, между важной для рассказываемой истории аутентичностью и мелочными придирками?

Протесты против «отбеливания», кажется, ещё никогда не были столь яростными. Досталось и авторам прошлогоднего «Доктора Стрэнджа», утвердивших Тильду Суинтон на роль Древнего (персонажа родом из Тибета, то есть азиата), и локализаторам ещё одной культовой манги, «Призрака в доспехах», решившим, что кибернетическому майору Кусанаги лицо Скарлетт Йоханссон подойдёт больше, чем лицо актрисы с азиатскими корнями. Наконец, совсем недавно и без того бедовый проект киношного перезапуска франшизы о Хеллбое со скандалом покинул актёр Эд Скрейн, узнавший об азиатском происхождении своего героя Даймио и решивший, что он не будет отбирать хлеб у своих коллег. 

Вайтвошинг (история которого тянется ещё со времен Старого Голливуда и совсем уж архаичных практик вроде «блэкфейса») не является специфически азиатской проблемой, от невнимания кастинговых агентств точно так же страдают, скажем, актёры с арабскими корнями или характерной латиноамериканской внешностью: первым стабильно предлагают роли террористов, вторым — наркоторговцев. Но в случае с азиатскими первоисточниками, спрос на которые только растёт, и азиатскими актёрами, которых, несмотря на этот спрос, студии упорно игнорируют, перекос стал особенно заметен. Терпению профессионального сообщества пришёл конец: мало того что продюсеры норовят загнать этнические меньшинства в капкан типажей, так ещё и исконно этнических персонажей переделывают в европеоидов.

С профсоюзной колокольни понять проблему «отбеливания» проще всего. Новых узнаваемых актёров с азиатскими корнями за последние годы не то чтобы сильно прибавилось — но их и не станет больше, если им будут предпочитать проверенных звёзд. Получается замкнутый круг, и когда речь идёт о многомиллионных экранизациях, Голливуд едва ли захочет размыкать его, рискуя своими деньгами.

С потребительской точки зрения всё не так очевидно. Далеко не вся потенциальная аудитория сезонного блокбастера по манге или комиксу осведомлена о происхождении того или иного персонажа, а если даже осведомлена — не факт, что ей есть хоть какое-то дело до этнической аутентичности персонажей. В конце концов, локализации имеют право на существование и работают в обе стороны: Акира Куросава неоднократно «объяпонивал» шекспировские сюжеты, но никому в здравом уме не придёт в голову обвинять его в апроприации и культурном грабеже.

Для зрителя по-настоящему большая проблема с вайтвошингом состоит не в нём как таковом, а в том, что чаще всего он безошибочно выдаёт халтурную, ленивую и в целом бессмысленную работу. Как раз такой получилась экранизация «Тетради смерти» у Вингарда (который всё ещё пытается поправить репутацию после провального сиквела «Ведьм из Блэр»).

Оригинальная манга Цугуми Обы в Японии успела превратиться в развитой поп-культ, и несмотря на все разговоры авторов нетфликсовской версии об «универсальности истории», база у «Тетради смерти» отчётливо японская. Вингард игнорирует её почти полностью и, стремясь упаковать массивный первоисточник в 100-минутную версию, прёт как лось сквозь чащу и без задней мысли обламывает сюжетные ветки.

Неосмотрительному кастингу (если Тильда Суинтон или Скарлетт Йоханссон и правда могут принести фильму в прокате лишнюю пару миллионов долларов, то о Нэте Вулфе, успевшем сняться в паре экранизаций книг Джона Грина, и Маргарет Куэлли, запомнившейся в сериале «The Leftovers», такого пока не скажешь) под стать и ленивая проработка персонажей. Рюк — не абстрактный чёрт-искуситель, а синигами, мифологический персонаж вполне конкретного типа; в фильме же он больше похож на неудачный эксперимент таксидермиста, и даже его озвучка подхихикивающим голосом Уиллема Дефо не помогает сделать демона менее плоским и посредственным.

Лайт, который в манге далеко не сразу, а лишь после мучительных размышлений поддаётся искушению поиграть в бога, в экранизации с таким маниакальным энтузиазмом принимается за расправу над неугодными, что его немедленно хочется поставить в угол. К безголовому Клайду прилагается равно безголовая Бонни — Миа, школьная подруга и романтический интерес Лайта, который в какой-то момент начинает манипулировать его чувствами (стоит ли говорить, что у Миа в манге тоже есть прототип, но совершенно другого назначения и уровня проработки). И так далее, вплоть до псевдонима «Кира», который сценаристы зачем-то решили оставить, но появление которого объясняется исключительно нелепо. 

Если Вингард и пытался рассказать универсальную историю, то сложно понять, о чём именно эта история. Размышление о том, что убийство всех плохих людей всеми хорошими людьми не путь к светлому будущему? Драма о судьбе и предназначении? Чёрная сатира о подростковой жестокости? Жанровый хоррор для тех, кто истосковался по «Пункту назначения — 6»? Каков бы ни был замысел, топорно американизированная «Тетрадь смерти» не даёт времени оценить его. 

«Death Note» не первый бестселлер, наспех экранизированный Netflix, но ранняя волна протестов против вайтвошинга должна была подсказать каналу, что с проектом что-то не так. Должны ли зрители диктовать киношникам, кого брать на главные роли и как рассказывать историю? Разумеется, нет. Могут ли зрители возмутиться халтурой, одним из признаков которого оказывается «отбеливание» актёрского состава? Ещё как.

Фотографии: Netflix