Кино«Исчезнувшая» Финчера: Комедия о кровавом выяснении отношений
Продолжаем анализировать один из самых едких и метких недавних сюжетов об отношениях
Текст: Василий Миловидов
Внимание, текст содержит спойлеры.
Как уже успела сообщить любая рецензия на «Исчезнувшую», сколь-либо внятный разговор про новый фильм Дэвида Финчера осложняется риском спойлеров. История про сокращенного нью-йоркского журналиста, который перевез красавицу-жену в свою родную глушь, где та вскоре сгинула без следа, якобы таит в себе ворох сюрпризов, о которых перед просмотром лучше ничего не знать. Отчасти это связано с репутацией самого Финчера — режиссер долгое время строил свою карьеру на лихих сюжетных виражах. И все же, справедливости ради, автор уже давно снимает кино, в котором вопрос «кто убийца?» обычно остается на заднем плане или вовсе без ответа. Волнения также кажутся неоправданными, учитывая, что литературным первоисточником фильма выступает самый успешный и читаемый триллер последних лет — о концовке «Анны Карениной» и то, наверное, знает меньше людей.
Как известно читателям и тем, кто уже успел посмотреть фильм, в «Исчезнувшей» вираж всего один, виден за версту и прячется ровно посередине хронометража: жену никто не убивал. Она инсценировала свое исчезновение, чтобы подставить мужа — выставить его женоубийцей и благодаря закону о смертной казни в Миссури жестоко наказать за измену. Дьявол, как водится, кроется в деталях — в запечатленных с помощью микросъемки нюансах характеров главных героев, Ника (Бен Аффлек) и Эми (Розамунд Пайк).
В фильме, как и в мастерском романе Гиллиан Флинн, герои всю дорогу перебивают друг друга, силясь продать зрителям и читателям свою версию правды. Как и они, авторы тоже долгое время мухлюют, пытаясь убедить нас в том, что перед нами триллер. На деле «Исчезнувшая» невыносимо едкая комедия на тему брака и гендерных ролей в мире победивших медиа. Доведенная до абсурдного предела фантазия каждого второго семейного человека — что спор, чей черед мыть посуду и выносить мусор, лучше решать с помощью полицейского расследования и репортеров.
Книжная Эми — монстр, рожденный в точке столкновения сексизма и феминизма
В момент выхода романа его моментально окрестили разом и феминистским, и мизогинистским. Причина, конечно же, в персонаже Эми — сильной, умной и красивой женщине, которая по совместительству оказывается социопатом, убийцей и главным злодеем. В то же время ее центральный монолог про «сool girl» (о стремлении женщин подстраиваться под мужские фантазии) вызвал поток журнальных заметок разной степени глубины и лег на благодатную почву феминизма эпохи Jezebel. Если верить самой Флинн, ей просто хотелось показать, что отрицательные женские образы тоже могут быть сильными и убедительными, но на выходе у автора получился, скорее, Тайлер Дерден в юбке.
Герой «Бойцовского клуба» Чака Паланика (и Финчера) был порождением кризиса маскулинности поколения икс, готовым колотить самого себя до полусмерти, чтобы вернуть себе утраченный статус мужика. Книжная Эми — монстр, рожденный в точке столкновения сексизма и феминизма. Бесконечно сильный женский персонаж, готовый калечить себя и убивать других, доказывая свою правоту и независимость. Безусловно, на определенном уровне «Исчезнувшая» всего-навсего черная комедия про брак, облеченная в формат бульварного триллера. Флинн, тем не менее, оказалась слишком умна, чтобы не пройтись по больным местам современного общества и не задать парочку неудобных вопросов. Стоило ли их задавать устами очевидно очаровательного злодея — тема для дискуссий.
Финчер, на первый взгляд, экранизирует исходник близко к тексту, но, чуть иначе закрутив пару пружин и передвинув акценты, нейтрализует практически все вышеописанное. Это едва ли упрек. После романа Флинн хочется спорить и говорить: про брак, отношения, медиа и маски, которые люди на себя цепляют. Выйдя из кино — лишь довольно и понимающе улыбнуться. Финчеровская «Исчезнувшая» мрачнее и визуально жестче, но одновременно и упоительно легкомысленнее. На все центральные роли не удалось бы подобрать актеров точнее, и в то же время все они играют немного других людей.
Бену Аффлеку на роду было написано сыграть Ника, но, отключив его внутренний монолог и дав в руки котика, Финчер моментально сделал его в разы меньшим негодяем. Неожиданно мощный выход Розамунд Пайк, кажется, тоже не мог быть точнее, но и ее Эми — чуть менее социопат и чуть более рассерженная домохозяйка, чем в книге. Ее злой гений почти не оправдан психологически (покалечившие психику родители отправлены на десятый план), но по-человечески как-то более понятен — что ж поделать, если девушке встречаются лишь самовлюбленные мудаки.
Финчер окунается в мир «Основного инстинкта» — мир красивых злых женщин
с острыми предметами в руках
Бывшая кинокритикесса Флинн прошла по тонкой грани и умудрилась не вписать свою героиню в долгую и, чего уж там, довольно сексистскую историю красивых злых женщин с острыми предметами в руках. Финчер же окунается именно туда, в мир «Основного инстинкта», и избегает катастрофы лишь благодаря профессиональным навыкам. Режиссер и его Эми (а у автора еще никогда не было столь явного альтер эго) слишком хорошо умеют работать руками и головой, чтобы результат можно было назвать вульгарным.
Книжка Флинн была местами очень точной историей отношений, написанной на языке поколения, мыслящего ярлыками, типажами и клише. Финчер снял кино в жанре, к которому обращается большинство больших мастеров на пике формы (от Ларса фон Триера до Вуди Аллена), — комедии про двух близких людей, которые на протяжении пары часов делают друг другу очень больно. Самый неожиданный твист «Исчезнувшей» в итоге оказывается в ответе на извечный вопрос, что лучше — кино или книжка. Финчер с Флинн и здесь уподобляются своим героям, которые вроде бы и рассказывают одну и ту же историю, но каждый переиначивает ее под себя и меняет ракурс. Одна версия правдивее и точнее, другая — эффектнее. Зачем выбирать лишь одну — не очень понятно.