Интервью«Это их жизни»: Портреты девочек-подростков
в проекте «Young Russia»

Разрыв поколений

Мария Дудко: У меня есть ощущение, что последние несколько лет подростки просто отсутствовали в медиаполе. О них как будто все забыли. Возможно, у всех остались какие-то образы, например, из сериала «Школа», который выходил семь лет назад, — понятно, что он оставил в сознании людей сильный отпечаток того, кто такие подростки. Но с тех пор не появилось ничего, что могло бы дать нам понять, как развиваются подростки. А потом случилось несколько громких событий — не только митинги: в прошлом году были Катя и Денис (псковские школьники, обстрелявшие полицейских, а затем покончившие с собой. — Прим. ред.), потом началась история с «группами смерти». И люди осознали, что с подростками происходит что-то, о чём они, взрослые, ничего не знают.

Саломея Собко: В современном интеллигентном обществе принято видеть в подростках отражение ситуации в стране, в том числе политической. При этом никто не знает, о чём подростки думают на самом деле.

Мария Дудко: Наше поколение не пытается организовать какое-то пространство для подростков, вступить с ними в диалог. Есть очень сильное расслоение: они в одном мире, мы — в другом, и между нами и ними нет никаких мостов. И потому подростки самоорганизуются — и делают это очень хорошо, особенно благодаря соцсетям. Но мы этого не видим.

О героинях проекта «Young Russia»

Мария Дудко: Я стала находить в соцсетях аккаунты молодых людей, которые просто на чувственном уровне начали взрывать мне мозг. Своей эстетикой, своей открытостью, тем, насколько это не совпадало с моими ожиданиями.

Саломея Собко: Мы обе принимали участие в совместном театральном проекте, и в то время Маша рассказала мне об этих подростках. Мы начали обсуждать, и у нас сразу появилась масса идей того, как это можно исследовать. Понять, кто эти девочки, что они переживают. Не только посмотреть на них, но и дать им шанс рассказать о себе самим, раскрыться. Мы не знали, что из этого выйдет.

Мария Дудко: Меня поразило то, насколько свободно подростки относятся к своей репрезентации, насколько активно они впитывают мировую повестку дня в том, что касается стирания гендерных границ, искреннего самовыражения. Людям старшего поколения приходится всё это объяснять, а подростки это уже на каком-то интуитивном уровне схватывают. И ещё меня поразил визуальный, киношный язык, который они используют, то, насколько круто они его адаптировали для саморепрезентации.

Саломея Собко: Мы выбрали девочек, потому что девочки всё время оказываются на периферии внимания. Плюс нам обеим интересна тема гендера. Нам хотелось понять, как эти девочки, растущие в достаточно патриархальном обществе, относятся к собственному гендеру. Каково это — расти девочкой в России в 2017 году. А Россия для меня всегда была страной сильных женщин, которых — чаще всего — не слушают. 

Мария Дудко: В девочках точно больше сопротивления — потому что на них оказывается больше давления. Я часто возвращаюсь к тому, что они говорили, и для меня эти девочки, их открытость, их целеустремлённость — пример для подражания. Мне в повседневной жизни этого не хватает.

Горизонтальные связи и новые «тысячники»

Саломея Собко: Они очень остро обсуждают социальные вопросы: гендер, отношение к внешности, бодипозитив, авторитеты, школа. Они достаточно откровенно об этом говорят, и за их видеодискуссиями по-настоящему интересно наблюдать. Интересно им самим прежде всего — у некоторых из них тридцать тысяч, сто тысяч подписчиков, которые активно взаимодействуют с ними, задают вопросы, общаются. И чаще всего это очень зрелые рассуждения, что тоже было неожиданно. Потому что это не учителя и не родители в них вложили, это они сами организовались.

Мария Дудко: В 2013 году у меня был проект по гендерным исследованиям. И после того, как он закончился, люди начали кидать мне ссылки на группы «ВКонтакте» с сотнями тысяч участников, где подростки генерируют свой контент. Тогда я поняла, что мои попытки делать образовательные проекты офлайн (в формате «я вам сейчас всё объясню») упираются в ограничения, которых в Сети нет. Подросткам всё это не очень нужно, у них выстроена собственная горизонталь общения в интернете.

Саломея Собко: Они не чувствуют себя жертвами обстоятельств — вот что самое интересное. Потому что у нашего поколения, по-моему, есть это ощущение: «несменяемый президент», «невозможно тут жить», «пора валить» и пр. У подростков этого нет. Они просто находят то, что им нравится, что они хотят делать. По крайней мере, это касается девочек, которых мы снимали. У них не было никаких проблем, чтобы поговорить с нами на камеру, они давно привыкли записывать себя и выкладывать в Сеть. 

Мария Дудко: Есть вечные темы для подросткового возраста. Отношение к своему собственному телу, восприятие себя и то, как их воспринимают окружающие, соответствие стандартам. Ко мне здоровое осознание себя пришло уже в конце подросткового периода, и мне кажется, что нынешние девочки гораздо быстрее с этим справляются, быстрее учатся любить себя, что ли. И это происходит благодаря тому, что в Сети у них есть поддержка от своих сверстников. Они чувствуют, что можно культивировать индивидуальность, а не подгонять себя под шаблоны.

Саломея Собко: Арина, одна из наших героинь, рассказывала, что её аудитория, те люди, с которыми она общается в Сети, желают ей и друг другу только хорошего, поддерживают друг друга. Возможно, это происходит из-за того, что внешний мир им добра совсем не желает.

Мария Дудко: Интернет меняет отношения между подростками, выстраивает новые связи между ними. Уже нет таких жёстких иерархий, которые были у меня в школе: либо ты популярен, либо ты в середине, либо ты изгой. Эта структура перестала быть актуальной. Наши героини рассказывали, что у них нет друзей в школе, но они легко находят себе подобных в Сети. Они не чувствуют себя одинокими.

Манифестация свободы

Мария Дудко: Для нас было важно, чтобы героини «Young Russia» были представлены так, как они себя презентуют сами. Мы не создавали искусственную драму, не пытались что-то вытянуть из них. Они говорят только то, что хотят проговорить.

Саломея Собко: У нас не было заранее составленного сценария «как нужно показать молодых людей». Нам нужна была их правда — то, что они сами о себе говорят. Это не значит, что у них нет проблем или конфликтов. У нас есть Соня, которая находится в однополых отношениях, и она рассказывает о том, как сталкивалась с гомофобией, как сомневается, стоит ли родителям знать об этом, как они примут её, узнав правду. У нас есть Арина, которая рассказывает о своих сложных отношениях с собственным телом. Она долго не могла принять себя, а потом, через феминизм, преодолела этот страх. Это не постановочные драмы, это их жизни. Так получилось, что каждая из героинь — творческий человек, так что их переживания связаны ещё и с тем, как можно заниматься творчеством в современной России, как можно создавать что-то красивое и честное в нынешних условиях.

Мария Дудко: Есть героини с более чёткими целями, есть — с менее чёткими. Некоторые хотят уезжать из России, некоторые не хотят. У нас есть девочка, которая занимается профессиональным футболом, а в России сейчас перспектив у женского футбола не так много — если говорить о карьере и зарплатах, соответствующих высокому уровню. Но все они так или иначе стремятся к независимости.

Саломея Собко: Не только стремятся, они и ощущают себя свободными. Если говорить о девочке, которая состоит в однополых отношениях, то её существование так или иначе политизировано в России. При этом сама себя она не политизирует. Никто из них не воспринимает себя как политическую фигуру.

Мария Дудко: Они ничего никому не доказывают, они просто разрешили себе быть такими, какие они есть.

Фотографии: Center Festival