ИгрыКак видеоигры обходятся
с женщинами:
8 вредных клише

Одним из первых примеров сексизма в видеоиграх стала «Custer’s Revenge» 1982 года. Главный герой игры, возбужденный американский генерал Джордж Кастер, зарабатывает очки тем, что насилует коренную американку, которую привязали к кактусу. Видеоигры нередко сводят сексизм со второй болезнью, за которую их ругают, — насилием. Так, в отрывке промежуточной версии боевика «Hotline Miami 2» предлагалось «прикончить» («Finish her!») единственную выжившую: у игрока забирали управление, после чего герой взбирался на женщину, снимал брюки — и на этом сцена прерывалась. Мы ее, конечно, вырываем из контекста, но она все равно выглядела отвратительно и вызвала заслуженное негодование прессы — позднее сцену вырезали. И это не единственный пример, когда насилие над женщинами в видеоиграх становится сексуализированным. Дальше всех зашли в Японии: там в 2006 году вышел полноценный симулятор изнасилований «RapeLay», который запретили в нескольких странах. Нужно помнить, что любое систематическое, пусть даже нейтральное отображение изнасилований в популярной культуре опасно если не напрямую, то косвенно. Человек «привыкает» к таким образам, и позднее они перестают вызывать у него резкое отторжение. Более того, это ведет к потере эмпатии у игроков.

«Марио» — одна из самых знаковых игровых серий в истории. Именно из нее все начали бессознательно копировать образ принцессы Пич. Стереотип «девы в беде» пришел в видеоигры из других форм культуры и укоренился там в 80-х годах во многом благодаря компании Nintendo, в частности, их «Марио» и «Зельде». Это образ молодой и привлекательной женщины, беспомощно ожидающей мужчину, который должен спасти ее от злодея. «Деву в беде» использовали и продолжают использовать слишком часто: разработчики даже не задумываются, что игроку можно дать другую мотивацию, а женские персонажи не должны всегда быть беспомощными.

Самус из «Metroid» стала одной из первых женщин, за которую дали поиграть. Ее пол раскрывают в самом конце игры. В 80-х авторам видеоигр было не так просто обозначить пол персонажа: слишком слабыми были приставки, для которых их делали. Поэтому чаще всего использовался один визуальный маркер: в случае с «Ms. Pac-Man» это был бантик, а авторы «Metroid» остановились на бикини, сапожках и длинных светлых волосах. Как только появились технические возможности, образы женщин стали сексуализировать и «мужчинами в юбке» начали пользоваться выборочно. Например, в таких игровых сериях, как «Donkey Kong Country» и «Scribblenauts», женские персонажи отличаются от мужских только тем, что носят розовое. Авторы игр не всегда понимают, что гендерные особенности — вопрос куда более сложный, а равноправие полов — это такое положение дел, когда оба пола не злоупотребляют слабыми и сильными сторонами друг друга.

В командной игре «Fat Princess» нужно перетащить принцессу на свою базу, после чего откормить ее тортами так, чтобы противники не смогли принцессу украсть. Вообще женщины с «нестандартной» фигурой встречаются в видеоиграх редко — но если же они туда попадают, то почти всегда исполняют роль неуклюжих неудачниц, вызывающих у всех отторжение. Яркие примеры — Юнис из «Bully» и Ай из «Persona 4». Характерно, что обе игры представляют из себя симуляторы жизни в школе: в первом случае — американской, во втором — японской. Сторонники мерзкого культа унижения людей с «нестандартной» фигурой часто прикрываются тем, что критикуют их за нездоровый образ жизни, но на деле это почти всегда придирки к внешнему виду и ничему другому.

Ведьма Байонетта — один из самых спорных женских персонажей. Так как в игре гендерные роли переворачиваются, назвать его сексистским в классическом понимании не получается. Здесь перед нами однобокий образ сильной женщины, которая не стесняется своей сексуальности и использует ее, чтобы доминировать над окружающими. Другими чертами характера подобные героини обычно не обладают. Помимо Байонетты выделяются Милена из «Mortal Kombat», Айви Валентайн из «SoulCalibur» и многие другие. Агрессия, которую эротизируют, воспринимается игроками положительно — по тому же принципу работает эротизированная реклама.

Западный офис студии Team NINJA просил уменьшить размер груди героинь в новой части серии «Dead or Alive». Но фанаты, поигравшие в демонстрационную версию, пожаловались на изменения, и старые пропорции вернули. Нередко в видеоиграх встречаются женщины с совершенно нереалистичными пропорциями. Чаще всего у них слишком большой размер груди и (или) попы относительно других частей тела. Самый известный пример — ранние дизайны Лары Крофт из «Tomb Raider». Создатель ее модели случайно увеличил героине грудь в 2,5 раза, и коллеги попросили его не возвращать старый размер. Женщина с таким размером груди никогда бы не смогла вытворять то, что делала Крофт в игре, но студию Core Design это нисколько не смущало. Справедливости ради, Лара Крофт из «Tomb Raider» 2013 года уже похожа на настоящую женщину, но в какой-то момент становится жертвой предыдущего стереотипа — сексуализированного насилия. Случаи, когда поп-культура злоупотребляет идеализированными или преувеличенными образами, впоследствии выходят боком всем нам: мужчины подсознательно ожидают недостижимого в реальной жизни, а у женщин начинаются проблемы с самооценкой. 

Корейская многопользовательская ролевая игра «Scarlet Blade» даже не стесняется того, что костюмы героинь закрывают всё, кроме того, что должны закрывать. Немало создателей фэнтезийных видеоигр считают, что функция доспехов на женщине — исключительно декоративная. Это убеждение пришло к ним из второсортных фэнтези-романов. В итоге женских персонажей одевают во всякие бронебикини, оставляющие жизненно важные органы незащищенными. Единственное их назначение — подчеркнуть предыдущий стереотип, карикатурные пропорции тела. Хотя стереотип постепенно уходит из западных ролевых игр, в азиатских, таких как «TERA», он еще жив.

Элизабет из «BioShock Infinite» — свежий пример сильной героини, постмодернистски обыгрывающий образ «девы в беде». Вот только ее характер все равно подан через заморочки по части мужчин. В общении с более взрослыми мужчинами у героини вылезают психологические проблемы, объясняемые исключительно натянутыми отношениями с отцом — точнее тем, что фигуры отца в ее детстве не хватало. На эту новинку из мира стереотипов уже попались игры, расхваленные критиками за прогрессивные женские образы: «BioShock Infinite» и «The Last of Us». Но учитывая, что многие видеоигры по-прежнему используют образы из 80-х и 90-х годов, переход от оскорбительного стереотипа к обидному можно назвать большим прогрессом. Пока что сценаристы рискуют попасть в очередную западню, если сойдутся на том, что психика у женщин несложная и все без исключения проблемы — следствие фиксации на мужских образах, а не что-то еще.