МнениеЗа стеклом: Как дети знаменитостей учатся жить
в мире новых медиа

Текст: Дмитрий Куркин

«В 15 лет я поняла, что мне никуда от него не убежать. Стоило включить радио в машине — и там был мой папа. Наша культура одержима мёртвыми музыкантами, мы любим ставить их на пьедестал. Если бы Курт был просто ещё одним парнем, который бросил свою семью худшим из возможных способов… Но он не был. Он вдохновил людей, и они сделали из него Святого Курта», — Фрэнсис Бин Кобейн, как никто другой, знает, что значить быть дочерью знаменитости.

В её случае опыт был особенно тяжёлым: у неё не было возможности узнать отца как человека, ей остаётся только иметь дело с поп-культурным мифом, который постоянно напоминает о себе с футболок Nirvana. Но и тем, для кого всемирно известные медиаперсоны в первую очередь родители, готовящие им завтрак перед тем, как отправить школу, приходится рано или поздно задаваться вопросом: метка «celebrity kid» — это благо или проклятие?

Само собой, родительские связи оказываются хорошим подспорьем для старта карьеры, и за примерами далеко ходить не надо. 14-летняя Лила Грейс Мосс снялась для рекламной кампании британского бренда Braid Bar (что характерно, её партнёршей по съёмочной площадке стала Стелла Джонс, дочь Мика Джонса из The Clash). 9-летняя Эвер Андерсон, дочь Миллы Йовович и Пола У. С. Андерсона, в этом году дебютировала в кино, сыграв аватар Красной королевы в последней части «Обители зла». Кайя Гербер, дочь Синди Кроуфорд, уже к 15 годам сделала карьеру в модельном бизнесе, получив награду Fashion Media Awards как лучший новичок. 17-летний Леннон Галлахер становится лицом Topman (и терроризирует своего отца Лиама, позируя в футболке Blur). Лили-Роуз Депп потихоньку наступает на пятки своей матери, Ванессе Паради, пробуя себя одновременно на подиуме и в кино. У Уиллоу и Джейдена Смитов и вовсе складывается семейное предприятие — месяц назад они объединились для записи музыки.

Вместе с тем, как замечает Фрэнсис Бин (тоже не чуждая модельному бизнесу, но кроме того выбравшая путь современной художницы), призрак родительской популярности трудно отогнать. Какой бы крупный контракт ты ни выбил, сколько бы подписчиков ни набрал в инстаграме и твиттере, какую бы самостоятельность ни демонстрировал, всё одно — для новостных заголовков ты останешься чьей-то дочерью или чьим-то сыном и время от времени будешь получать упреки в паразитировании на чужой славе. Часть из тех, кто был перечислен в предыдущем абзаце, не только начали полноценную взрослую жизнь, но и заслужили право на то, чтобы с ними считались как с креативными людьми. Но предсказать, когда именно каждый из них избавится от навязчивой родительской приставки, почти невозможно. 

Положение «селебрити-кида» усугубляет эпоха соцсетей. Если обычных людей она лишила большей части приватности, то жизнь детей, вся провинность которых состоит в том, что они родились в семье Ким и Канье или Бейонсе и Джей Зи, современные медиа и вовсе превратили в «шоу Трумана». Учиться жить перед объективом им приходится практически с пелёнок: маленькая Норт Уэст в свои три года уже вполне профессиональным жестом (очевидно подсмотренным у родителей) отгоняет папарацци. С давлением справляются не все: так, Рокко Ричи, сын разведённых Гая Ричи и Мадонны, пресытившийся гастрольными разъездами, сбежал от матери к отцу и заодно удалил все аккаунты в соцсетях (к тому времени набравшие более ста тысяч подписчиков), сделав недвусмысленный выбор в пользу «обычной жизни». 

Феномен детей знаменитостей существует многие века, ещё со времён фараонов. Но именно сейчас, когда восходит первое поколение детей, не заставших доинтернетовскую эру и воспринимающих соцсети как то, что само собой разумеется, следить за ним становится особенно интересно. Вполне возможно, что мы присутствуем при зарождении нового психотипа. Согласно статистике, обнародованной британским Королевским обществом общественного здоровья, множество пользователей инстаграма в возрасте от 14 до 24 лет страдают от депрессий, повышенной тревожности, расстройства сна, одиночества, буллинга и синдрома FOMO. И это, казалось бы, не сулит нынешним «звёздным детям» ничего хорошего.

Вместе с тем они не просто продукт поп-культуры, но и её действенная сила, способная перепрограммировать эту самую поп-культуру изнутри. И многие из них отлично осознают себя как ролевых моделей, которым подражают сверстники. «Я знаю множество детей, которые стали известными из-за инстаграма. И они ничего не делают, кроме постов в инстаграме. И у них куча последователей. Это безумие какое-то. Дети рисуют портреты, которые настолько не похожи на тех, кем они реально являются, — рассуждает Уиллоу Смит. — А есть такие ребята, как мы с Джейденом, которые хотят использовать соцсети, чтобы привлекать внимание к важным вопросам. Иметь свой голос. Ты можешь по-настоящему вдохновлять людей, а не просто показывать им, что ты будешь крутым, если купишь такие-то шмотки». О том, какой силой обладают соцсети, Смиты знают на собственном примере, пусть и достаточно безобидном: пять лет назад Уиллоу пришлось объяснять подписчикам, что их с братом пирсинг на самом деле не настоящий. 

Человеческая психика обладает удивительной адаптивностью: может ли жизнь в стеклянном доме стать нормой, если миллионы глаз наблюдают за тобой чуть ли не с рождения? Если приватность в твоём мире в принципе никогда не существовала? Могут ли селебрити-киды оседлать соцсети и обернуть силу малоуправляемой публичности в свою пользу? До сих пор эти вопросы поднимались разве что в фантастической литературе, фильмах и сериалах вроде «Чёрного зеркала». Нам выпал реальный шанс получить ответы на них.