МнениеБольше, чем поэт: Почему Боб Дилан заслужил Нобелевскую премию

Текст: Александра Баженова-Сорокина

Нобелевскую премию по литературе не назовёшь захватывающим событием, поэтому особенно интересно, что случилось вчера, когда, вопреки всем ожиданиям, она досталась писателю, автору песен и художнику Бобу Дилану, много лет продвигаемому огромной лигой фанатов. В неравной, казалось бы, борьбе он обошёл давно ждущих награды прозаиков Филипа Рота и Харуки Мураками, кенийца Нгуги ва Тхионго, сирийского поэта Адониса, элитарного испанца Хавьера Мариаса и, наконец, любимца критики Джона Бэнвилла. В интернете и за его пределами часть людей восприняли новость как настоящий праздник, а часть разразились бранью в сторону шведской академии, вручившей литературный «Оскар» старичку с гитарой. Мы решили разобраться, почему именно сейчас американская легенда получил свой приз. 

Нобелевская премия по литературе довольно специфична: в ней есть место политике, остроте поднимаемых автором социальных вопросов и другим факторам, к литературе отношения не имеющим. Однако художественное мастерство получивших премию не подлежит сомнению. Это возможность показать что-то безусловно интересное, что заинтересует любого «высококультурного» читателя, но знакомо обычно лишь узкой прослойке любителей. Речь не обязательно о самых влиятельных писателях или авторах, которых обязательно будут изучать через пятьдесят и сто лет, но о тех, чьё творчество здесь и сейчас символизирует для Нобелевского комитета нечто большее, чем литературный эксперимент.

Боб Дилан — одна из ключевых фигур в современной истории музыки, уникальный пример человека, одновременно ставшего символом поколения и пережившего это поколение на несколько десятилетий. Андрогинный певец со странным голосом, социально острыми и отвлеченно философскими текстами с отсылками то к Библии, то к Карлу Марксу стал одним из символов XX века. О нём написаны книги, сняты фильмы, его тексты цитируются, а количество каверов на его песни и трибьютов уже давно исчисляется тысячами. Одно это отличает Дилана от большинства когда-либо получавших Нобеля по литературе. Беспрецендетна и многолетняя народная любовь: трудно представить себе нобелевского лауреата, стихами которого исписаны стены по всему миру. Ну и ещё один существенный момент: далеко не все считают нового лауреата литератором, ведь песенное творчество и поэзия, по мнению многих, — не одно и то же. 

Постоянное появление Дилана в букмекерских списках претендентов на Нобеля было своеобразным анекдотом, ведь автор, по факту, поэт-песенник: ни его имидж, ни способ подачи текста как будто не подходят под стандарты шведской академии. Однако уровень самих текстов как раз не вызывает никаких сомнений, и смелый выбор этого года, кому-то показавшийся спровоцированным смертями великих 2016 года, на поверку может оказаться одним из самых своевременных. 

Ещё в 2007 году в статье The Telegraph писатель и журналист Сэм Лит жаловался на причисление Боба Дилана к поэтам, ведь его сторонники якобы упускают из виду существенную разницу между поэзией и созданием песен: наличие внутренней музыки текста, которое не требует музыки внешней. Автор совершенно резонно говорит о разнице между медиумами, которая существует между песенной и стихотворной традицией (хотя существовала она не всегда — вспомним Сафо и Гомера), но, по всей видимости, не видит важнейшую особенность современного состояния культуры. Для творчества нет необходимости в точном разделении, поэтому совершенно логично говорить о разных видах словесности как о пересекающихся плоскостях, а не как о параллельных мирах в Евклидовой геометрии. Не стоит забывать и о важнейшем способе определения поэта — его самоопределении. Боб Дилан многократно и по-разному формулировал мысль: «I’m a poet first, musician second», «I’m a poet and I know it».

И Сэм Лит, и многие противники присуждения литературной премии барду, однако, не отрицают творческий гений Дилана. В стихах великого американца идеально сочетаются мастерство работы с рифмой и ритмом и умение рассказывать истории от лица самых разных людей. Лирических героев Дилана много, как много и интересующих его тем: от войны и социальной несправедливости до отношений, экзистенциальных вопросов и творчества других писателей.

В своих текстах Дилан упоминает бесчисленное количество предшественников и современников, нередко говорит о них и в своих интервью, и в воспоминаниях. Здесь и модернисты Джеймс Джойс и Т. С. Элиот, и поэты-битники (с Алленом Гинсбергом Дилан много лет дружил), и русская классика, и мастера сюжета вроде Жюля Верна, Герберта Уэллса и Берроуза. Вообще, сомневаться в интересе к литературной традиции человека, который официально сменил имя с Роберта Циммермана на Роберта Дилана по прочтении Дилана Томаса, было бы по меньшей мере странно.

Певец действительно не ограничивается текстом как медиумом: он пишет песни, в которых сочетается рок, фолк, кантри, госпел, блюз и что только не, а музыкальные жанры влияют не только на манеру исполнения, но и непосредственно на литературную форму: язык, стиль, ритм. Таким образом, на протяжении нескольких десятков альбомов ему удавалось органично сочетать европейскую литературную традицию и примерно все народные жанры американской музыки. Так что короткое, но ёмкое пояснение нобелевского пресс-релиза на получение Диланом премии — за «создание нового поэтического выражения в рамках великой американской песенной традиции» — звучит совершенно правомерно. Кроме прочего, Дилан выпустил книгу стихов в прозе, а на подходе второй том его мемуаров «Хроники» — но и без этих текстов у Нобелевского комитета есть все основания для награждения.

Народность Дилана и его несомненные художественные заслуги безусловно важны, но, похоже, дело не только в них и уж никак не в том, что шведская академия расчувствовалась после смерти Боуи. Дело в том, что XXI век — это эпоха слияния художественнных дисциплин и расцвета межсдисциплинарных исследований. Сегодня «Война и мир» — это и роман, и богатый материал для гендерных исследований, и пособие по истории кулинарии или военного дела. Писатели-художники и режиссёры-композиторы с каждым годом всё менее исключительны и любой творческий человек может попробовать себя в разных профессиях. С другой стороны, восприятие искусства тоже кардинально и прочно изменилось благодаря перформансу и видеоарту, новому театру и эпохе постмодерна вообще. Так, присвоение Нобелевской премии по литературе человеку, чьи тексты мы слушаем, а не читаем, — прекрасный способ показать, что премия, которой больше сотни лет, собирается медленно, но верно идти вслед не только за новым в искусстве, но и за новым искусством. Даже если ему уже полвека.

Фотографии: Wikimedia Commons