Книги«Переплёт»: Отрывок фэнтези-бестселлера

На русском языке выходит роман Бриджет Коллинз «Переплёт» — бумажное издание принадлежит «РИПОЛ Классик», а на сервисе Storytel можно будет найти аудиоверсию. Это первая работа писательницы, созданная не для подростков, а для более взрослых читателей. Сюжет книги разворачивается в вымышленном мире, напоминающем викторианскую Англию.

Герой романа Эмметт вынужден отправиться работать подмастерьем к переплётчице. Книги в рамках романа при этом устроены сложнее, чем кажется на первый взгляд: люди, приходящие к переплётчице, оставляют в них самые болезненные воспоминания и травмы, чтобы навсегда от них избавиться. Эмметт постепенно погружается в ремесло, но однажды находит книгу с его собственным именем — с этого начинается мрачная история, в которой находится место сложному разговору о любви и травме. Мы публикуем отрывок из книги.

. . .

Альта не ответила и принялась грызть ноготь большого пальца. В фруктовом саду за конюшнями залился трелью соловей, но резко смолк.

— Ты не знаешь, каково им пришлось, Эмметт. Каково это — вечно бояться за тебя. Они заслужили покой.

— Но я заболел не по своей вине!

— Зато по твоей вине ты… — Она шумно выдохнула. — Нет, знаю, так говорить нельзя. Но нам всем нужно… прошу тебя, не злись. Всё к лучшему. Ты выучишься ремеслу.

— Ага. И буду делать книги?

Она поморщилась.

— Переплётчица выбрала тебя. Это значит…

— А что это значит? И как она могла выбрать меня, если никогда даже не видела?

Мне послышалось, что Альта заговорила, но когда я повернулся, она смотрела на луну и лицо её ничего не выражало. С тех пор как я заболел, она осунулась, а кожу под глазами словно вымазали пеплом. Она выглядела чужой, недосягаемой.

— Я буду приезжать повидаться с тобой, как только смогу, — проговорила она, будто это что-то решало. Я уткнулся затылком в каменную стену.

— Они убедили тебя, верно?

— Я никогда не видела, чтобы папа так сердился…

— А я видел. Однажды он меня чуть не ударил.

— Да, — кивнула Альта. — Но ты, наверное… — Она не договорила.

— Я был маленьким, — продолжил я. — А ты — совсем крохой, ты не можешь помнить. Это случилось в День Пробуждения.

— О…

Я взглянул на неё, но она отвела взгляд.

— Нет. Не помню.

— Я тогда купил… На ярмарке был человек. Он торговал книгами…

В моём кармане в тот день звенели монеты, накопленная сдача — целых шесть пенсов фартингами. Монеты оттопыривали карман. Меня распирало от головокружительного чувства свободы: я приехал на ярмарку в День Пробуждения и оторвался от всех. Шёл и размышлял, что купить, оглядывая ряды с мясом и домашней птицей, с рыбой из Хладноводной и с узорчатым муслином из Каслфорда… Задержавшись у прилавка со сладостями, я повернулся к другому, стоявшему чуть в отдалении, и тут мне в глаза бросились позолота и яркие краски. Это был даже не прилавок, а грубо сколоченный стол, за которым стоял мужичок с бегающими глазками. На столе высились стопки книг.

— Тогда я и увидел их впервые. Книги… Я даже не знал, что это такое.

Лицо Альты приняло настороженное выражение.

— Как это — не знал?

— А, забудь.

Зачем я ей об этом рассказываю? Мне не хотелось вспоминать. Но теперь я не мог отделаться от картинки. Я тогда решил, что это — маленькие шкатулки из кожи с золотым тиснением для хранения ценных вещиц вроде маминого серебра или папиных шахматных фигур. Подошёл, звеня монетами в кармане, и мужичок за прилавком, прежде чем одарить меня улыбкой, суетливо оглянулся через оба плеча.

— Ах, что за златовласый принц передо мной! — воскликнул он. — Хотите сказку, маленький господин? Хотите историю о смертоубийстве и инцесте, о позоре и славе, о любви столь пронзительной, что лучше бы о ней забыть, или о тёмных делах? Вы пришли по адресу, маленький господин, ибо здесь у меня собраны сказки, равных которым на свете нет, правдивые и душераздирающие, кровавые, страстные и захватывающие, а коли вам нужны смешные, есть у меня и такие; есть редчайшие и те, от которых люди предпочитают избавляться. Но взгляните же сами, маленький господин… полистайте, например, вот эту. Работа переплётчика из Каслфорда. Ей уже много лет.

Мне не нравилось, что он называл меня «маленьким господином», но книга, которую он мне протягивал, раскрылась, и я уже не смог противиться. Стоило мне увидеть строчки на страницах, я понял, что сшитые вместе листы — это что-то наподобие долгой переписки, много-много писем в красивой шкатулке. История, которой нет конца.

— Сколько просите?

— Ах, за эту, маленький господин… У вас отменный вкус для такого крохи, ведь эта книга не из простых — настоящее приключение, сбивает с ног, как скачущий кавалерийский отряд! Девять пенсов. Или две за шиллинг.

Я понял, что книга нужна мне. Зачем, я не знал, но жажда обладать ею была столь сильной, что я ощутил покалывание в кончиках пальцев.

— У меня только шесть пенсов.

— По рукам, — ответил он и щёлкнул пальцами. Широкая улыбка вмиг стёрлась с его лица. Я проследил за его метнувшимся взглядом и увидел чуть поодаль группу перешёптывающихся мужчин.

— Держите. Я высыпал ему в ладонь пригоршню фартингов. Один он уронил, но не наклонился поднять: взгляд его был неотрывно прикован к шепчущимся.

— Благодарствую.

Взяв книгу, я поспешил уйти. К торжеству обладания примешивалось какое-то неуютное чувство; нырнув в суету рынка, я остановился и оглянулся. Группа мужчин стремительно приближалась к столу книготорговца, а тот в спешке кидал книги в пыльную маленькую тележку.

Чутьё подсказало мне, что смотреть в ту сторону не стоит.

Я побежал домой, держа книгу через манжету, чтобы не запачкать переплёт потными пальцами. Дома сел на крыльце сарая на солнышке — никто меня не видел, все остались на ярмарке — и смог спокойно осмотреть своё приобретение. Ничего подобного я в жизни не видел. Книга была глубокого, насыщенного красного цвета с золотистым орнаментом и на ощупь мягкая, как кожа. Когда я открыл её, со страниц взметнулся запах затхлости и пыльного дерева, словно никто не прикасался к ней годами.

Я начал читать и пропал.

Действие разворачивалось в военном лагере в чужой стране, и поначалу я путался в сюжете: там было много капитанов, майоров и полковников, и все они спорили о военной тактике, грозя друг другу трибуналом. Но что-то влекло меня дальше и заставляло продолжать. Я словно видел происходящее своими глазами, каждую мелочь, слышал ржание коней, ветер, трепавший армейские палатки, касался и моих разгорячённых щёк, я чувствовал запах пороха, от которого ускорялся пульс. Я терял нить, но читал дальше, повествование затягивало меня вопреки моей воле, и постепенно я понял, что солдаты готовятся к битве, а человек, от чьего имени ведётся рассказ, — и есть герой. На рассвете он поведёт войско к славной победе, и его волнение я ощущал как своё собственное.

— Что, чёрт возьми, тут происходит?

Крик вырвал меня из забытья. Я инстинктивно вскочил и быстро-быстро заморгал, чтобы избавиться от застлавшего глаза тумана. Передо мной стоял отец, а за ним мама с Альтой на руках. Они вернулись с ярмарки. Я и не заметил, как стемнело.

— Эмметт, я спросил, что тут происходит!

Не дожидаясь ответа, отец выхватил книгу у меня из рук. Лицо его окаменело.

— Откуда это у тебя?

«Торговец, — хотел ответить я, — мужичок с ярмарки… У него книг десятки, они напоминали шкатулки для драгоценностей из тиснёной кожи…» — но увидев выражение отцовского лица, я потерял дар речи; в горле пересохло.

— Роберт, что это? — Мама протянула руку, а потом отдёрнула, словно книга её укусила.

— Я сожгу её, — решительно произнес отец.

— Нет! — Мама поставила Альту на землю — сестрёнка зашаталась на нетвёрдых ножках, — подошла к отцу и схватила его за руку. — Нет, как можно! Лучше… закопай её.

— Хильда, перестань, их давно нет в живых.

— Всё равно нельзя. Мало ли… Просто избавься от неё. Выброси.

— Чтобы кто-то нашёл? Ну уж нет.

— Ты знаешь, что сжигать книгу нельзя. — На мгновение их взгляды встретились. Они стояли с напряжёнными лицами. — Закопай. В укромном месте.

Наконец отец коротко и резко кивнул. Альта икнула и захныкала.

Отец сунул книгу рабочему.

— Заверни её хорошенько, — распорядился он. — Отдам могильщику. — Он повернулся ко мне. — Эмметт, чтобы больше я тебя с книгой не видел. Понял?

Но я не понимал. Что случилось? Я купил книгу, не украл, но явно совершил что-то непростительное. Нехотя кивнул. Перед глазами по-прежнему мелькали сцены из книги. Я побывал в другом месте, в ином мире.

— Хорошо. Запомни, — сказал отец и опустил тяжёлую руку мне на плечо. — Чтобы больше я тебя с книгой не видел.

А теперь они сами отсылают меня к переплётчице, будто мне грозит что-то гораздо хуже той опасности, от которой меня хотел уберечь отец. Будто угроза теперь исходит от меня.

Я покосился на Альту. Та разглядывала свои туфли. Нет, она не могла помнить тот день. О том случае никто больше не вспоминал. Никто так и не объяснил мне, что зазорного в книгах. В школе дети шептались — мол, у старого лорда Кента есть библиотека; все смеялись и закатывали глаза, но я так и не решился спросить, что в этом плохого. Ведь я тоже однажды читал книгу; значит, мы с лордом Кентом похожи, и если с ним что-то не так, то и со мной тоже. Прошло много времени, но меня всё ещё мучил стыд, запрятанный глубоко внутри.

А ещё меня мучил страх. Бесформенный когтистый страх закрался в сердце, как наползающий с реки туман. Он обвивал меня холодными щупальцами, мешая дышать полной грудью. Была б моя воля, я не стал бы даже приближаться к переплётчице, но теперь выбора у меня не осталось.

— Альта… — начал я.

— Мне надо в дом. — Она вскочила на ноги. — И ты бы шёл наверх, Эм, тебе ещё собираться, а завтра долгий путь. Спокойной ночи. — Она торопливо прошагала через двор, теребя косу, чтобы я не смог увидеть её лица. У самой двери она произнесла: — До завтра, — и даже не оглянулась. Слова прозвучали неискренне, но, может, виной тому было эхо, отлетевшее от стен конюшни.

Завтра…

Я смотрел на луну, пока страх не разросся внутри и не стал невыносимым. Тогда я поднялся в комнату и стал собирать вещи.