КнигиВопрос эксперту:
Как выбирали лучшую книгу полувека — «Английского пациента» Ондатже

дарья татаркова

ОТВЕТЫ НА БОЛЬШИНСТВО ВОЛНУЮЩИХ НАС ВОПРОСОВ мы привыкли искать онлайн. В новой серии материалов задаём именно такие вопросы: животрепещущие, неожиданные или распространённые — профессионалам в самых разных сферах.

Букеровская премия — одна из самых престижных и влиятельных литературных наград. Её важность нельзя переоценить: авторы, получившие Букер, не просто остаются в чертогах книжной славы, но и получают заслуженный прирост в продажах произведения. Booker Prize (или The Man Booker Prize, как она теперь называется) существует без года пятьдесят лет — в честь такой даты членам жюри предложили выбрать лучшую книгу за время существования премии. Задача амбициозная — победителем вышел Майкл Ондатже с небезызвестным «Английским пациентом». Мы попросили Анастасию Завозову рассказать, какие книги попали в шорт-лист специального юбилейного выпуска и как происходил процесс голосования.

Анастасия Завозова

главный редактор книжного аудиосервиса Storytel, переводчик, автор телеграм-канала «Толще твиттера»

Давайте я сначала расскажу, как был вообще организован выбор «Букера Букеров». Сначала букеровский комитет выбрал «золотое букеровское жюри» — пять человек, очень известных в британских литературных кругах. Это Роберт Маккрам (очень известное британское литературное всё, он и писатель, и издатель, и редактор, и литературный критик); Лемн Сиссей (известный поэт, кавалер ордена Британской империи); Камилла Шамси (писательница, активная феминистка, её последний роман «Home Fire», который издательство «Фантом Пресс» выпустит осенью в переводе Любови Сумм, в этом году получил Women’s Prize for Fiction, а в прошлом году попал в букеровский длинный список); Саймон Майо (один из самых известных в Британии радиоведущих); Холли Макниш (поэтесса и перформер, лауреат Ted Hughes Award).

Каждый из членов жюри отвечал за одно букеровское десятилетие. Из всех романов, получивших Букер в эту декаду, она или он должны были выбрать один — самый, по их мнению, достойный. Из этих пяти романов, которые выбрали члены жюри, и был сформирован короткий список «Золотого Букера», а победителя выбирали уже обычные читатели — голосованием на сайте.

Что же выбрали?

Видиадхар Сураджпрасад Найпол

In a Free State

Роберт Маккрам (1969–1979) номинировал роман Видиадхара Сураджпрасада Найпола «In a Free State». Найпол — нобелевский вообще-то лауреат, но у нас как-то непростительно мало переведён, а для англоязычного постколониального литературного мира он фигура огромная, такое всевидящее око, от которого не укроется ни один грешок имперского сознания.

Пишет Найпол совершенно при этом беззлобно, но с каким-то конрадовским внутритекстовым чувством тьмы, и многие его герои — это такие осколки большой некогда империи, утратившие связь с целым в том числе и внутри себя. Иногда это комично, иногда это литература без анестезии, но это, в общем, такой огромный британский дед, перед которым современная литература до сих пор замирает в «почтительном пардоне»: не далее как в прошлом году англо-индийский автор Нил Мукхерджи, например, написал роман-оммаж тому самому букеровскому роману Найпола «A State of Freedom» о рассыпающейся на части Индии — внутренней в том числе.

Пенелопа Лайвли

Лунный тигр

Лемн Сиссей номинировал роман Пенелопы Лайвли «Лунный тигр» («Рипол-классик», пер. Т. Шабаевой). Это тот случай, когда был выбран не самый громкий победитель, но, пожалуй, один из самых незамеченных, за что Сиссею нужно только сказать спасибо, потому что «Лунный тигр» — это такой концентрат страшно хорошей британской литературы.

Лайвли в одной тоненькой книжке умудрилась не просто собрать все темы, которые до сих пор отзываются в англоязычной литературе фантомными болями. Как бы нам забыть всё плохое, что мы сделали, не забывая об этом? Что вообще такое память и как она устроена? Как одним словом дорезать до самой души? Почему мы говорим о любви, только когда её хороним? И так далее. «Лунный тигр», в общем, это такое британское сразу всё: семейная драма, военная драма, драма памяти, драма материнства, драма несбывшегося — и всё это уложено в очень чёткий, очень ясный и очень неброский рассказ, со смерти начинающийся и смертью заканчивающийся. Тут нет простора для экранизации, но зато целая душа в роман легко влезла.

Майкл Ондатже

Английский пациент

Камилла Шамси номинировала роман Майкла Ондатже «Английский пациент» («Бомбора», пер. Н. Кротовской), который и получил «Золотого Букера», и вот тут у меня больше всего вопросов. Не к Ондатже, нет. Он идеальный лауреат Букера, хоть и поделил его в 1992 году с Барри Ансвортом. Он тоже пишет бритвой по живому, он хранитель всего человеческого на фоне бесчеловечного, он любит детали, и он любит людей любыми. Разумеется, после оскароносной экранизации — Рэйф Файнс, Колин Фёрт, Кристин, в конце концов, Скотт Томас — за этот роман не могли не проголосовать больше всего читателей (хотя это «больше» — всего 9000 человек), хотя бы потому, что в экранизации осталось что-то от запрятанной глубоко внутри, разрывной, как граната, горечи романа, от тоски автора по людям, которых мир поломал просто походя.

Нет, вопросы у меня, на самом деле, к Камилле Шамси. Тут нужно понимать, что последние несколько лет Шамси активно борется за то, чтобы в английском книгоиздании было больше женщин: авторов, редакторов, критиков, кого угодно. Она даже запустила флешмоб A Year of Publishing Women, призвав издателей целый год публиковать книги, написанные только женщинами. Откликнулось всего одно инди-издательство, кстати, но от этого ничего не изменилось. Вот уже три года Шамси активно топит за женщин в книгоиздании. Так мало женщин получают Букера, сетовала она при любом удобном случае. И вот, казалось бы, ей достаётся судить девяностые. С одной стороны, там постыдно мало женщин в призёрах, всего три: монументальная, библиотечная по своей интеллектуальной мощи дама Антония Байетт, покровительница и утешительница всех литературоведов; Пэт Баркер, строго британская писательница, которая более всего известна тем, что не давала зажить болячкам Первой мировой и очень талантливо их расковыривала; и Арундати Рой, которая в представлении не нуждается.

И что делает Шамси. Шамси выбирает Ондатже. Не Рой, не Байетт, не Пэт, в конце концов Баркер. Ондатже, говорит она, очень внимательно описывает женщин. Не такой он, в общем, как все. Не спорю, это всё очень понятно, и лично я считаю, что гендером романы не пишут, но очень, очень странно, когда человек три года говорит о том, как важно поддерживать женщин в книгоиздании. Как мало женщин получало Букера. Как важна репрезентация и пр. И после всего этого не номинирует Арундати Рой. Здесь, в общем, где-то прячется неснятый крестик.

Хилари Мантел

Вулфхолл

Саймон Майо выбрал роман Хилари Мантел «Вулфхолл» (АСТ, пер. Е. Доброхотовой-Майковой, М. Клеветенко). Терпеть не могу кромвелевские романы Мантел, они до того идеально написаны, что я в этой осенней, точной, чётко сформулированной прозрачности просто засыпаю и никак не могу понять, кого там хоть чуть-чуть можно пожалеть, кроме развесёлой девахи Мэри Болейн.

Но нельзя, разумеется, отрицать, что Мантел — это мощнейшая писательница, талант которой невозможно даже окинуть взглядом. Это та самая новая британская литература, которая чуть моложе поколения Барнса, буквально на самую капельку, но уже добравшая тела, силы, мощи. Мантел может сделать со словами всё что угодно: собрать их в тончайший сухой текст, или разлить в импрессионистское пятно, но всё — совершенно играючи. Она сейчас уже фактически фигура на носу корабля английской литературы.

Джордж Сондерс

Линкольн в бардо

Холли Макниш выбрала свежего букеровского лауреата, роман «Линкольн в бардо» Джорджа Сондерса («Эксмо», пер. Г. Крылова) — о нём только-только закончили говорить наши критики, поэтому хочу просто напомнить, что Сондерс совершил своего рода маленькое чудо. Он несколько оживил давно ушедший на пенсию постмодернизм, сшив историю о жизни и смерти из подлинных отчётов о болезни и преждевременной кончине юного Вилли Линкольна с вымышленными рассказами застрявших в чистилище мертвецов. Что тут можно сказать? Шалость удалась.

Фотографии: comondear — stock.adobe.com