ИскусствоПочему нужно идти
на театральный
фестиваль NET

В начале ноября стартовал фестиваль «Новый Европейский Театр», он же NET, ежегодно отбирающий самые заметные европейские и российские театральные постановки. Если вы любите современный театр — обязательно найдете в программе фестиваля что-нибудь актуальное и сногсшибательное. Если же теряетесь — самое время узнать, что интересного в мире театра происходит.

Текст: Аня Пигарева 

1

«Новый Европейский театр» был придуман театральными критиками Мариной Давыдовой и Романом Должанским в 1998 году. Тогда Москва не была запружена разнородными фестивалями, как сейчас. Наоборот, театр, продолжительное время живший в заповедном крае, осторожно присматривался к открывавшейся реальности. Со старшим товарищем — международным театральным фестивалем им. Чехова — NET поделил «сферы влияния». Чеховский, в надежде наверстать упущенное, привозил спектакли европейских классиков вроде Питера Брука и Джорджо Стрелера. NET же предпочел не оглядываться назад, а смотреть вперед — показывать постановки нового поколения европейской режиссуры, всё самое молодое и радикальное, совсем неизвестное в России. Время подкорректировало концепцию: за 15 лет подававшие надежды выросли в мэтров, а наводнившие столицу фестивали сбавили градус уникальности привозимых спектаклей. Зато за NET прочно закрепился статус самого продвинутого театрального фестиваля, во многом благодаря ему сегодня в России сформировался костяк молодых режиссеров, внятно высказывающихся на адекватном времени языке.

2

Хедлайнеры фестиваля, корифеи современной европейской сцены и завсегдатаи Авиньона: Кэти Митчелл, Михаэль Тальхаймер и Ромео Кастеллуччи. Последний осенью уже успел показать в Москве и Петербурге постановку «Юлий Цезарь. Фрагменты». В рамках NET состоится открытая репетиция спектакля «Человеческое использование человеческих существ», премьера которого в электротеатре «Станиславский» назначена на май будущего года. От Кастеллуччи, визуальщика и провокатора, можно ждать чего угодно: в «Цезаре» шекспировский текст произносит актер, в гортань которого через нос просунут видеоэндоскоп, а изображение вибрирующих голосовых связок, выведенное тут же на проекцию, увеличено до размера монструозной абстракции. Итальянский режиссер славится мрачными фантазиями, радикальными решениями и особой любовью к физическим дефектам, при этом его спектакли всегда завораживающе красивы.

3

Михаэль Тальхаймер привозит на фестиваль переполошившую в прошлом сезоне немецких критиков премьеру берлинского театра «Шаубюне» по «Тартюфу» Мольера. Тальхаймер, которого у нас преданно любят за показанную в далеком 2005 году «Эмилию Галотти» по Лессингу, чувственную и страстную, сразившую мощью актерской игры, снова обращается к классическому сюжету. Правда, его Тартюф больше всего похож на лихого рокера с вытатуированными на теле цитатами из Библии. Как и полагается, он переворачивает жизнь семейства Оргона с ног на голову, причем буквально: сцена будет вращаться колесом. Но, даже вне зависимости от сценографических ухищрений, Тальхаймера надо смотреть: игра его актеров, одновременно аффективная и по-брехтовски отстраненная, пробирает до костей.

4

Англичанка Кэти Митчелл работает в жанре медиатеатра. Митчелл превращает сцену в съемочную площадку, кинематографическую кухню, деконструируя кино и механизмы его восприятия. Но современность ее работ не столько в использовании медиа, сколько в особой оптике. Ее «Кристина» по «Фрекен Жюли» — безусловная удача программы NET 2012 года — позволила увидеть отношения героев Стриндберга глазами кухарки, кое-где подглядевшей, но так и оставшейся за пределами основной истории. «Дыхание», поставленное по пьесе Дункана МакМиллана, тоже в некотором смысле про недосягаемость главного. Двух влюбленных героев пьесы Митчелл сажает на велосипеды: час с небольшим они будут крутить педали (педали крутятся — спектакль продолжается: за счет вырабатываемой энергии работают прожекторы) и говорить. Бег на месте — емкая метафора: остановиться невозможно, но и убежать от себя не получится, ведь смотреть арт-хаусные фильмы и сортировать мусор еще не значит придать жизни смысл.

5

Традиционно NET привозит не только сливки европейского театра (в афише фестиваля — Доннеллан и Коршуновас, Помра и Мундруцо), но и следит за свершениями российской сцены. В программе этого года — неприлично модные и относительно молодые Кирилл Серебренников и Константин Богомолов, оба с жесткими антиконформистскими высказываниями. Лирик Серебренников в «(М)ученике» сталкивает лбами религиозный фанатизм и пытающийся сопротивляться ему здравый смысл. Богомолов — мастер современного эпоса, ставит «Бориса Годунова» — яростно-трэшевый, эффектный и мрачноватый памфлет на беспринципную власть и инертное общество.

6

Еще одна фигура, которую не обойти стороной, — Дмитрий Волкострелов, минималист и концептуалист, скрещивающий театр с современным искусством. Волкострелов — экспериментатор: его спектакли, раз за разом опрокидывающие расхожие представления о театре, порой играются в самых неожиданных местах — в галерее современного искусства, баре или саду — и длятся от пяти минут до шести часов. Созданный им «театр post» базируется в Петербурге, постоянной площадки пока не имеет, поэтому посмотреть его версию «Лекции о ничто» Джона Кейджа возможность наверняка выпадет нескоро. Тем более что «Лекция» — постановка для избранных: на сеанс медитативной терапии по тексту главного авангардиста второй половины ХХ века за раз может попасть лишь 12 человек. Спектакль по Кейджу стал для Волкострелова этапным: привязанность режиссера к перформативности и репетитивным техникам обрела в «Лекции о ничто» завершенную форму. Тем более интересно, что произойдет на другом фестивальном спектакле Волкострелова — премьере «Русского романса» в Театре наций.

7

Один из популярных трендов этого и прошлого сезонов — спектакли-бродилки, нечто среднее между театрализованной экскурсией и квестом. В программу фестиваля включен совсем свежий «Норманск» — спектакль Юрия Квятковского (поставившего нашумевших «Копов в огне») по повести Стругацких «Гадкие лебеди». Действие того, что режиссер называет променад-театром, нелинейно и охватывает все этажи центра имени Мейерхольда: коридоры, служебные помещения и лестничные пролеты. Зритель вынужден сам составлять маршрут, следуя за приглянувшимися героями и сюжетными линиями. «Норманск» открывал фестиваль, так что если и получится на него попасть, то только в рамках будущего театрального сезона.

8

Включив в программу «Конармию», кураторы NET намекают: пора познакомиться с мастерской Дмитрия Брусникина в Школе-студии МХАТ — вторым после «Седьмой студии» Серебренникова примером самостоятельного и цельного театра, оформившегося еще до окончания учебы. «Конармия» — вторая работа студентов с Максимом Диденко. В прошлый раз брусникинцы визуализировали полотна Гончаровой и Ларионова: тогда «Боярские палаты СТД» наполнились цирюльниками, крестьянками, борцами и прочими гротескными персонажами, а артисты получили опыт работы в жанре physical theatre с постановщиком, прошедшим школу DEREVO и АХЕ. Опера-оратория по рассказам Бабеля о гражданской войне продолжает курс на синтетический театр с залихватским драйвом.

9 

Еще одно путешествие звуковой волной прокатится по кинотеатру «Ударник»: в рамках проекта «ARTинки с выставки» музыканты «Студии новой музыки» исполнят пьесы, комментирующие и расширяющие работы номинантов премии Кандинского. Музыка, визуальное искусство и театр сойдутся и в «Зимнем пути» — вокальном цикле Шуберта в режиссуре Уильяма Кентриджа: одинокие блуждания шубертовского героя южноафриканский художник сопроводит прихотливо устроенной видеоинсталляцией.