КосметичкаЖурналистка
Нина Абросимова
о минимализме
и любимой косметике

О минимализме

В коммунальной квартире, где я прожила почти два года, было правило: никто ничего в ванной комнате не оставляет. Даже зубную пасту. Поэтому каждый раз перед походом в душ я собирала с собой котомку со всем необходимым. Быстро стало понятно, что необходимо мне совсем немного. Тогда зачем покупали всё остальное? И надо ли это хранить? Однажды я разозлилась и всё повыкидывала. Под горячую руку попали даже помады, лежавшие на случай какого-то особенного настроения, которое никак не случалось. В новый дом в итоге переезжала с крошечной коробкой, в которой не было ни одной лишней вещи. Потом, конечно, понатаскала в квартиру всякого косметического хлама, но полка выглядит всё ещё аскетично.

Об уходе

К уходу я подхожу легкомысленно. Мне двадцать два года. Будет тридцать — пойду почитаю, что с этим делать. Утром умываюсь с гелем, вечером — с маслом, потому что чувствую осевшую на коже московскую пыль. Зимой и в начале весны использую детский крем. Он стоит пятьдесят рублей и, подозреваю, сделан из ерунды, но такой приятный и густой, что под ним даже щёки как будто меньше мёрзнут. К лету перехожу на обычные увлажняющие. Больше регулярно ничего не делаю. Кожа у меня не сильно капризная, а то, что не нравится, всё равно тоником не поправишь.

К собственному лицу у меня претензий очень мало. К телу, особенно после прочтения книги «Тело дрянь», — практически никаких. Я отношусь к себе очень снисходительно. Могу закончить пробежку на втором километре, потому что соблазнилась каким-нибудь пирожком, увиденным в кафе, мимо которого я неосмотрительно проложила маршрут. В бассейне плаваю неправильно, чаще всего тупо лежу в тёплом лягушатнике. Примерно четыре раза в неделю завтракаю эклерами из «ВкусВилла». Серьёзно же меня беспокоит только то, что я не могу полюбить контрастный душ. Кожа на него реагирует прекрасно, но мне каждый раз в процессе зареветь хочется (такая подлость, и ещё своими руками!). Массаж сухой щёткой — тоже процедура не из приятных, но к ней я как-то попривыкла и делаю три раза в неделю.

О хорошем самочувствии

Я обожаю баню, но так и не привыкла к московским, поэтому езжу в те, которые в окрестностях моего родного города. Два часа на электричке, четыре в тепле, и мысли из головы исчезают. Если времени нет, то план минимум — пара кругов на автобусе Б и горячий душ. Нет медитации проще, чем смотреть из окна на дорогу. Главное — не тупить в телефон, это мой главный враг. Не беру его с собой, когда гуляю с собакой, и вообще мечтаю когда-нибудь выкинуть.

Когда мне грустно или тревожно, я умываюсь очень холодной водой и пару минут сижу в темноте в ванной. После этого готова выйти обратно и продолжить то, что делала. Ещё меня очень успокаивают духи, но не свои. Сейчас я таскаю Lacoste у молодого человека — он об этом не знает, кажется, — а раньше брала мамины Issey Miyake. Когда чувствуешь знакомый любимый запах, то кажется, что и человек тоже рядом. Отличная ловушка для беспокойного мозга.

О макияже

Мою бабулю ужасно огорчает то, что я не пользуюсь декоративной косметикой. Она уверена, что все девушки должны ходить накрашенными и наряженными: «Особенно если они молодые». Бабуле семьдесят, она без красной помады из дома не выйдет. А у меня с красной помадой и до метро-то дойти не всегда получается: стираю её на полпути, ощущаю как что-то лишнее. Подчёркнутые скулы, скорректированные брови, сияющая спинка носа — все эти приёмы тоже кажутся мне лишними. А ровный тон — нет. Поэтому лицо я всё-таки крашу, а по большим праздникам добавляю к макияжу ещё что-нибудь. Например, красные румяна, немного блёсток в угол глаза или два слоя туши на ресницы.

Ну и пора сознаться: я ненавижу выбирать косметику и не знаю, как это делать, а ещё боюсь консультантов в магазинах. С этим мне всегда помогали подруги. В университете я звонила Жене, с которой училась, и спрашивала: я могу купить какой-то приличный тональный крем за тысячу рублей? / какие корейские пенки хорошие? / действительно ли существует тушь, с которой можно рыдать? Женя собаку съела на форумах о косметике, поэтому выдавала сразу по десять вариантов. Вся косметика и даже расчёска были куплены тогда по её рекомендациям. Сейчас я звоню Ире Щербаковой, главреду журнала «Л’Этуаль». Она единственный человек, к кому я в этих делах прислушиваюсь. Только Ира может наклеить на меня свои золотые патчи и убедить, что прийти так в кофейню — нормально. А ещё она приучает меня к маскам, которые я до сих пор — как и многое — считаю всё-таки бесполезной тратой.