КосметичкаЛитературный критик Полина Рыжова о балансе
и любимой косметике

О балансе

Моя работа связана исключительно с чтением и письмом — я очень много читаю и довольно много пишу, — так что большую часть времени ощущаю себя не миловидной двадцатисемилетней девушкой, а червяком, который ползает по кровати с ноутбуком, пытаясь найти удобную позу. Чем дольше я работаю над текстом, тем более навязчивой становится мысль, что помимо пучков нейронов у меня вообще-то есть ещё тело, которое прямо сейчас занято медленным умиранием. Тогда я бросаю всё и записываюсь на маникюр, крашу губы, делаю миллион кокетливых селфи — в общем, следую завету Марины Цветаевой: «Знай одно: что завтра будешь старой, // Остальное, деточка, — забудь».

Правда, как только «остальное» как следует забывается, я начинаю чувствовать себя тупой и бесполезной — в конце концов, приходит понимание, что пучки нейронов тоже не вечные, поэтому я опять открываю ноутбук и с головой ухожу в работу (Марина Ивановна в этом смысле также была крайне непоследовательной). Для меня одинаково дороги оба полюса — смыслов и телесного проживания, — потому что и чтение умных книжек, и покупка новых теней, как мне кажется, отвечают одной и той же задаче — помогают осознать, кто ты, зачем ты и как ты. В общем, тут я за баланс: чем глубже ум, тем глубже декольте.

Об отношениях с телом

Ещё несколько лет назад, чтобы сносно выглядеть, не нужно было ровным счётом ничего — всё давалось даром. Сейчас же тело постоянно занято мелким саботажем: любой дурной поступок, как в занудных басенках, приводит к дурным последствиям, и даже отсутствие таких поступков само по себе больше ничего не гарантирует. К тридцати вдруг выясняется невероятное: коже и волосам нужен специальный уход, мышцам — постоянная физическая нагрузка, есть что попало нельзя — и так далее.

Уже который раз я по привычке набираю в магазине одежду размера поменьше, а потом исполняю в примерочной танцы, пытаясь в это всё втиснуться — и, посрамлённая, сдаю вещи обратно. Расстраиваться или злиться глупо: тело меняется и будет меняться, обнаруживая свою сложность, хрупкость и потребность в заботе; приходится постоянно напоминать себе, что складка живота над джинсами тоже заслуживает любви. Мечтаю научиться быть ответственным теловладельцем и не стать при этом самым скучным человеком на земле.

Об уходе и макияже

Принцип ухода за кожей у меня один — увлажняйся или умри. У меня сухая кожа, зимними, обогреваемыми батареей вечерами превращающаяся в очень сухую. Как-то раз я случайно попала на приём к хироманту, он посмотрел на мои иссечённые мелкими линиями ладони и сказал, что у меня широкий кругозор. А потом я пошла к дерматологу, он посмотрел на мои ладони и сказал, что у меня ксероз. Из-за вечной нехватки влаги приходится постоянно чем-нибудь себя мазать от макушки до пяток.

Косметикой я пользуюсь по-дилетантски: ничего толком не умею, но постоянно пытаюсь что-нибудь изобразить. Для хороших результатов мне, наверное, не хватает знаний и пытливости — если что-то нормально работает и адекватно при этом скромным доходам литкритика, то, скорее всего, я буду пользоваться этим продуктом, пока его не снимут с производства. Раньше я относилась ко всем хитроумным косметическим баночкам-скляночкам очень снисходительно, дескать — какой ещё праймер для век, вы вообще вы курсе, что мы все умрём? А сейчас, напротив, с большим уважением — пусть и умру, но хотя бы стрелки себе нормальные нарисую.