АроматыЛучшие «мужские» духи, которые подходят всем

Английский бренд Hugh Parsons двадцать с лишним лет занимается парфюмерной описью городских районов — как более известный Bond No. 9 New York, только здесь районы лондонские. Но если «Бонды» азартно забираются в самые дальние червоточины Большого Яблока, то в коллекции «Парсонсов» вряд ли появится какой-нибудь Баркинг или Харроу — все локации здесь, выражаясь языком риелторов, премиальные. Например, такие, как Hyde Park, представленный зелёной и горькой розой с мыльным шлейфом и аккуратно подбритыми, точно королевские газоны, висками. Понравится любителям неулыбчивых роз с крутым нравом.

В женской версии этих духов, блестящей Ormonde Woman, основательница бренда Линда Пилкингтон первой, по её словам, использовала канадскую тсугу — вид сосны с прохладным и зелёным, немного «ведьминским» запахом, а в мужской — удовый аккорд, новый для западного рынка начала 2000-х. По правде говоря, претендентов на то же знаковое событие немало — от старой доброй Sequoia марки Comme des Garçons до M7, Yves Saint Laurent (оба сняты с производства). Но в ситуации с мужским Ormonde и оспаривать в целом нечего: уд здесь практически задушен сосновым молодняком и плотным колтуном травы и мхов.

В коллекции марки, которая в последнее время предпочитает говорить на повышенных тонах, будто пытаясь докричаться до контуженного богатым выбором покупателя, легко не заметить эту красивую, спокойную вещь. Но и сказать, что нрав у French Lover робкий и тихий, не получится: он вообще не про человека, а про природу. И пахнет не «классическими мужскими духами в новом прочтении», как заявлено на сайте, а первым — яростным — залпом дождя в лесу: мокрыми кустами лещины, прибитыми к земле папоротниками и душистым водяным паром в оврагах.

За тринадцать лет, прошедшие с выхода Lyric, многие ароматы оманской марки приобрели особый статус: Jubilation XXV не раз называли лучшим ладанным ароматом всех времён, женский Gold — самой красивой стилизацией под большую французскую классику и т. д. А вот замечательная пара «Лириков» — для женщин и мужчин — оказалась среди тёмных лошадок, возможно потому, что штамп на неё повесить не так-то просто. Формально тот и другой — розы, но не всякая птица долетит до середины этой бурной реки: в женской версии розы пламенеют за песчаными вихрями пряностей, а пробиваться к цветам мужского Lyric предстоит сквозь шипастую и неприступную, как в «Спящей красавице», стену гальбанума. Но тех, кто осилил это путешествие, ждут сказочные сады — столепестковые, цветущие на коже целую вечность.

Классический «комдегарсон» времён парфюмера Марка Бакстона, сформировавшего парфюмерный стиль марки: здесь и альдегиды, знакомый запах чернил, и специи с берберского рынка, и необычный — почти горячий — ладан (его Бакстон спустя несколько лет поместит в Ouarzazate из Incense Series), словом — всё, с чего начинались духи бренда. Но самое интересное в 2 Man — сложное и совершенно завораживающее сочетание живого и рукотворного, органики и радиоактивных отходов из ангара, в котором собирают ракету.

Grey Flannel — большая классика 1970-х, из чьей малахитовой тени выросла вся мужская парфюмерия последующих лет. Без «Фланели», в частности, не случилось бы ни диоровского Fahrenheit, ни всего Byredo: последний появился лишь потому, что основатель марки Бен Горхэм хотел воспроизвести любимый аромат своего отца, рано ушедшего из семьи. Ближе всего к нему подошёл недавний Paris Alexandrie бренда Carven, но последний оценил этот удивительный запах — луга, по которому только что прошлись газонокосилкой, диких фиалок и болотных ирисов, металла хорошо заточенных лезвий — в несколько раз дороже.

Безупречный, 1955 года выпуска шипр с выпуклой структурой, характерной для жанра, — яркими, хорошо освещёнными вершками и мшистыми, затенёнными корешками, блестящий и шёлковый, как зелень на картинах Ватто. Лежит на коже ярусами воображаемого леса: прозрачные цитрусы — залитые солнцем кроны деревьев, ветивер и трава — тенистый подлесок, мох и мускус — лесной опад с деловито шныряющим зверьём.