Красота«Почувствовала себя собой»: Женщины о коротких стрижках и стереотипах

 Я подстриглась совсем коротко два года назад. Мне всегда нравились ультракороткие причёски, но кардинально менять длину я не решалась, потому что не могла найти своего мастера. С моей чудесной парикмахером Сашей меня познакомила коллега, мы встретились лично, пообщались, я рассказала Саше, что хочу получить, и показала референсы. Она сразу поняла, чего мне хочется, у неё отличный вкус, но что ещё не менее важно — она знает технику стрижки причёсок с короткой длиной и работает очень профессионально.

За эти два года я практически не меняла форму стрижки. Я настолько сроднилась с ней, что не представляю себя с другой. Спустя год я решилась и на блонд — это был новый виток в истории моей причёски. Мне захотелось поэкспериментировать, и в итоге цвет я теперь тоже не меняю.

До нынешней формы у меня была ещё пара промежуточных вариантов, которые не до конца меня устраивали — было не совсем комфортно и удобно. Но последняя стрижка мне сразу понравилась, я привыкла к ней довольно быстро. Знакомые и друзья реагировали бурно —  но больше было  комплиментов. Хотя ещё остался стереотип, что короткая стрижка — это «неженственно», она для мужчин. Знакомые иногда признаются, что хотят подстричься так же, но не решаются — думаю, это из-за стереотипов. 

Такая причёска даёт свободу во всех смыслах — прежде всего, высвобождает время на уход и укладку. Да, я трачу каждый месяц время и деньги на стрижку, но зато мой уход состоит из шампуня и средства для фиксации, ещё я пользуюсь маской, но просто для поддержания окрашивания. Короткая стрижка удобна в повседневной жизни и для активного отдыха в походах и путешествиях. Можно надеть шлем, панаму, шапку, и ничто из этого твою причёску не испортит. Я не задумываюсь, как уложить волосы сегодня — вариант один, и он идеальный.

Желания отрастить волосы не было, мне очень комфортно с короткой длиной, это часть моего самоощущения и самоидентификации. Я совсем не представляю себя с длинными волосами. Кроме того, процесс отращивания для меня утомителен. Думаю, что если и решу отрастить волосы снова, то это будет не скоро.

 Впервые я коротко подстриглась в 1995 году, когда мне было двадцать, а до этого почти всегда носила длинные волосы. Помню, у меня была приятельница постарше с очень короткой стрижкой, и однажды она сказала: «Если ты когда-нибудь подстрижёшься как я, то уже не сможешь носить другую причёску». Эта фраза показалась мне загадочной, почему не смогу? Вообще я не собиралась стричься: у меня круглое лицо с высоким лбом и мне казалось, что мне не то что не пойдёт, а получится просто ужасно. Через некоторое время я сделала каре, чтобы поэкспериментировать с образом, потом отрезала ещё какие-то клочки. Чуть позже я оказалась на отдыхе в Мексике вместе с родителями, и там стояла такая оглушающая жара, что я вообще не понимала, как мне жить и дышать. Мои волосы оказались такой длины, что их нельзя было собрать в хвостик или ещё каким-то образом убрать от лица — они ко мне липли и доставляли дополнительные мучения. Тогда я пошла в первую попавшуюся парикмахерскую и на пальцах показала мастеру, что меня нужно подстричь как можно короче. Получилось почти налысо, но я была счастлива, так как мне больше ничего не мешало. В тот момент я вообще не думала о том, как выгляжу.

Мама, увидев меня, сказала, что не сядет со мной за один столик в ресторане. Разумеется, это была фигура речи — за столик она со мной села, но всячески выражала своё неудовольствие. Мне трудно сказать, почему она отреагировала именно так. Впрочем, похожим образом она повела себя, когда я проколола пупок и набила татуировку. Всё, что было для неё непривычным, ей не нравилось. В те годы коротко стриженных женщин было довольно мало, и тем более очень коротко стриженных, как я. Мама долго не могла смириться с моей причёской и всё говорила, что если уж я хочу носить такую стрижку, то она должна быть «женственной», то есть такой, которую можно красиво уложить. А у меня был ёжик на голове. Кажется, она смирилась только сейчас, спустя двадцать пять лет, и наконец перестала меня спрашивать, когда же я отращу волосы.

Честно говоря, я уже даже не помню, нравилась я себе тогда или нет. Я никогда не была особенно тщеславной по части собственной внешности. Главное — у меня появилось потрясающее ощущение свободы: я поняла, что мне с такой стрижкой очень удобно, а что думают по этому поводу окружающие, меня довольно мало заботило. И знакомая, предрекшая, что я больше никогда не смогу носить другую причёску, оказалась права.

Сама я не хотела отрастить волосы, но пару раз пыталась по просьбе первого мужа. Он иногда говорил задумчиво: «Ну хоть была бы на женщину похожа с волосами-то». Я начинала их отращивать, а всякий, кто отращивал волосы, знает, какое это мучение, потому что сначала это выглядит как чёрт знает что. Тогда муж внимательно смотрел на меня и спрашивал: «А почему ты так странно выглядишь? Почему не стрижёшься?» Я в шоке отвечала, что он сам этого хотел, но муж отказывался от своих слов, и я шла стричься. Это повторялось дважды, и больше я не делала таких попыток.

Если изменения в моей стрижке и были за все эти годы, то совсем незначительные. Я почти сразу обнаружила, что такие короткие причёски лучше получаются у «мужских» мастеров, и ходила стричься в мужские парикмахерские. В Америке это никого не шокировало, а вот в России — очень даже. Иногда меня отказывались стричь и отправляли в женский зал. В Америке я просила сделать мне short ceasar («короткий Цезарь») — была тогда такая популярная мужская причёска. То же самое, что у меня сейчас, только с чёлочкой. Сейчас мне такая стрижка кажется дурацкой, а тогда нравилась, и я даже эту чёлочку укладывала гелем. Лет десять назад я начала красить волосы, так как поседела. Если бы у меня была равномерная седина, не клоками, то я бы не парилась — я вообще за то, чтобы как можно меньше париться.

Я уже давно не хожу в салоны красоты. Моему нынешнему мужу до такой степени нравится моя стрижка, что он стрижёт меня сам вот уже много лет, хотя он не парикмахер. И крашу волосы я тоже в домашних условиях.

Я часто сталкивалась с непониманием окружающих. Меня называли «лесбиянкой» с явным намерением оскорбить. Причём в конце девяностых и начале двухтысячных это происходило не только в России, но и в Америке. В России некоторые женщины считали своим долгом сообщить мне, что стрижка у меня ужасная, что я полная дура, похожа на мужика и что мне надо отрастить волосы и стать похожей на человека. Я им всегда отвечала в зависимости от настроения — иногда просто смеялась в ответ.

Меня часто принимали за мальчика — видимо, из-за того, что, когда была помоложе, одевалась в джинсы и «мартинсы». Когда выходила гулять с маленьким сыном, бабульки говорили ему, какой же у него замечательный и заботливый старший брат. Неприятно бывало, когда пьяные прохожие принимали меня за мальчика-подростка и начинали третировать. Поддатые мужчины обращались ко мне: «Командир, дай закурить!» До поры до времени меня это волновало не так уж сильно. Но вот однажды мужик, который жил в моём подъезде, заехал кулаком мне в лицо, приняв меня за мальчика, и тогда моё терпение лопнуло. Я позвонила в передачу «Я сама», в которой разбирали трудности женщин в российском обществе. Но редактору моя проблема показалась надуманной, и она посоветовала мне просто отрастить волосы.

А потом мир стал принимать разнообразие, люди начали привыкать к тому, что человек может выглядеть как угодно. Я уже давно не сталкиваюсь с негативными реакциями на мою стрижку. Наоборот, мне часто делают комплименты и говорят, как она мне идёт. В Америке прохожие иногда буквально бегут за мной, чтобы прокричать: «I love your hair!»

 У меня с самого детства были очень длинные волосы. Родители запрещали стричься, и косы доходили до попы. Я даже участвовала в конкурсах для девочек с названиями типа «Длинная коса — девичья краса». Волосы укорачивала постепенно, долгое время они были на уровне плеч и лопаток. Когда познакомилась с будущим мужем, он сразу предположил, что мне классно было бы с короткими волосами. Я, конечно, раньше экспериментировала с образами для селфи, прятала волосы под кепку или закалывала сзади, но всерьёз о короткой причёске не думала. Думаю, зрело долго, а вышло спонтанно. Четыре года назад записалась на 30 декабря в парикмахерскую и сказала мастеру: «Стриги!» Видимо, хотелось начать год иначе и с яркими впечатлениями.

Стричься я не боялась, понимала, что мне точно пойдёт. У меня сложился контакт с парикмахером, он отнёсся к задаче с большим вниманием и любовью. После первой стрижки я чувствовала себя очень красивой. Увидела себя под другим углом, как будто впервые к зеркалу подошла, и почувствовала себя собой. Мужу, кстати, я не сказала, что иду стричься. Его реакцию помню до сих пор — с таким удивлением и восторгом на меня никто до этого не смотрел. От окружающих тоже посыпались комплименты. Многие говорят, что я с длинными и короткими волосами — два разных человека. Когда мне попадаются мои старые фото, даже иногда удивляюсь: это что, тоже я? Настолько естественно мне стало с короткими волосами.

К счастью, с негативной реакцией я не сталкивалась. Но думаю, мне просто повезло. Помню, когда в школе впервые решила отрезать половину волос у знакомой парикмахерши, она спросила: «А как папа к этому отнесётся? А бойфренд?» Меня настолько шокировала идея, что с кем-то надо согласовывать свою причёску, что помню этот разговор до сих пор. Пару раз в магазине и на рынке меня называли «молодым человеком», но когда продавцы понимали свою ошибку, багровели от смущения. Кажется, были осторожные «Нуууу, с короткими тоже, конечно, здорово» и «Всегда можно снова отрастить», но я настолько нравлюсь себе в этом образе, что мне действительно всё равно.

Плюсов у короткой стрижки масса. У меня не очень получается укладывать волосы, и с длинными это сводилось к банальному закручиванию в пучок. С короткими же всё гораздо проще, даже расчёской особо не пользуюсь. Значительно экономлю на шампуне, даже наконец смогла попробовать твёрдые без упаковки. Не представляю, как бы мылила ими большой объём волос. Из минусов только более частые походы к парикмахеру: тут дело не только в том, что приходится тратить больше времени и денег, но и в том, что возникает более острая необходимость в профессионале. Ошибки с короткими волосами, по-моему, гораздо заметнее, чем с длинными.

В карантин у меня появились бритые виски, при стрижке дома машинкой было сделано лишнее движение. Но в целом причёска остаётся такой же, меняется разве что длина чёлки. Я планирую стричься только короче и короче. Может, когда-нибудь решусь и на лысую голову, но это не точно. Вариант отращивания волос в будущем тоже не отметаю. Всё зависит от внутреннего состояния и самоощущения. Какой захочу себя видеть, так и буду поступать. А сейчас мне на сто процентов комфортно и классно с короткой стрижкой.

 Впервые я подстриглась коротко два года назад. Сначала я сделала причёску пикси, а спустя два месяца побрила голову под 0,5 уже самостоятельно. Я довольно долго вынашивала идею о короткой стрижке. Всю жизнь у меня были длинные волосы, и я просто от них устала. Единственное, что меня останавливало, — страх, что мне не пойдёт. Но в какой-то момент мне стало всё равно, и я это сделала. 

Я не могу сказать, что после стрижки чувствовала себя как-то иначе. Для меня расставание с волосами не было ритуалом вступления в новую жизнь. Это было обыденностью из разряда почистить зубы. Но реакция, конечно, была самой разной. Волосы до сих пор какая-то очень символически нагруженная вещь: на тебя хотят повесить социальный ярлык и это неизбежно. Но в целом мне говорили хорошие вещи. Однажды, когда я была лысой, ко мне подошла бабушка в метро и сказала, что у меня очень красивый череп.

Последние два года я меняла стрижку примерно раз в три месяца: брилась, отращивала, красила и так по кругу. В конце концов я решила больше её не трогать, и сейчас у меня короткие кудрявые волосы, которые отросли за время карантина. Плюс очень короткой стрижки — это ощущение полного отсутствия барьера, ты как будто всё время голая. Да и вообще это очень эффектно. Но в ближайшее время я не собираюсь стричься и планирую отращивать волосы, потому что успела по ним соскучиться. Да и холодно.

 Совсем коротко я стриглась дважды в своей жизни, и оба раза примерно в одинаковый момент — когда моим детям было чуть меньше года и я резко ощущала необходимость перемен. Это помогало: я чувствовала лёгкость и уверенность. Жизнь становилась действительно проще, дети больше не тянули меня за волосы, а укладка занимала всего несколько минут или даже не была нужна вообще.

Решиться на большие перемены мне всегда сложно. Я восхищаюсь и вдохновляюсь другими людьми, которые экспериментируют со своей внешностью, но сама иду на это с трудом. Хотя мысль о короткой стрижке оба раза приходила внезапно, я довольно долго искала «того самого» парикмахера, чтобы быть уверенной в результате. В первый раз пришла с фотографией Натали Портман с пикси, попросила что-то похожее, но чтобы точно шло мне. Во второй раз было проще, я уже знала, что короткие волосы мне идут, и просто сказала: «Давайте очень коротко!»

Мне очень повезло с поддержкой. Мой муж был рад идее с самого начала и с нетерпением ждал моего нового образа. Было много комплиментов от разных людей по поводу и моей внешности, и моей решительности. Вообще, эмоционально первые недели после стрижки — самое классное время: все обращают на тебя внимание и как будто говорят тебе, что ты всё правильно делаешь, и ты живёшь с ощущением, что твоя жизнь полностью под твоим контролем.

Правда, сохранять короткую стрижку мне не удавалось: оставлять волосы одинаковой длины надолго было скучно, почти сразу хотелось начать отращивать. Уже через пару месяцев волосы требовали больше внимания и ухода, мне никак не удавалось найти быстрый и удобный способ укладки, и в итоге я ждала момента, когда можно их подровнять под каре.

Сейчас у меня волосы примерно до плеч, и снова стричься в ближайшее время не собираюсь. Скорее всего, мои следующие эксперименты будут с цветом, а не с длиной, но я буду просто прислушиваться к себе. Очень классно, когда внезапно появляется потребность что-то изменить и ты просто идёшь и меняешь.