ИнтервьюЕкатерина Иноземцева,
куратор Мультимедиа
Арт Музея

Я не сильно верю в гендер и в гендерные различия. Мне кажется неоправданным разговор относительно мужского и женского кураторства, каких-то особенностей: я их не замечаю. Чуткость к происходящему в художественной среде и умение ее организовать меньше всего, как мне кажется, зависят от пола. Хотя иногда меня удивляет мужество, например, Каролин Христов-Бакарджиев, которая вытянула огромный проект «Documenta 13», один из самых мощных и убедительных за последнее время. По моему глубокому убеждению, вопрос профессиональной компетенции никак не связан с полом. В какой-то момент ты входишь в территорию нейтральных вод.

В Мультимедиа арт музее у нас будет ударная осень: помимо выставки Кабаковых и Эля Лисицкого мы откроем первую в России выставку произведений из коллекции Дэмиена Херста и ретроспективу Игоря Шелковского. Кабаковы и Лисицкий — проект, который, мне кажется, имеет все шансы оказаться в топе биеннальских событий. Это история, которую условно можно описать как сложную коммуникацию, а точнее, попытку, пробу диалога между великим Лисицким и не менее великими Ильей и Эмилией Кабаковыми вне времени и в одном пространстве. В Лисицком был чрезвычайно силен пафос реального устроения мира, благодаря Лисицкому все авангардные эксперименты вдруг оказались применимы к жизни. А Кабаков принципиально остается в этой зоне неосуществимости, в зоне вечного коммунального морока, в котором вязнут все великие стремления и порывы.

Работать в музее — огромная радость. Музей — это пространство, где ты выходишь один на один с искусством, разбираешься с ним «по существу». Галерея ждет покупателя. Музей ждет публику, ждет человека. Постоянное внимание публики формирует в тебе личную ответственность по отношению к тому, для кого ты это делаешь. Ты начинаешь продумывать экспозицию, обязательно учитывая, например, траекторию движения публики, что зритель может увидеть и прочитать. Мы очень хотим, чтоб к нам ходили люди, потому что музей — это публичное пространство. Его важнейшая функция помимо хранения — популяризация того «страшного» современного искусства, которое для многих по-прежнему остается абсолютно непроницаемым, непонятным и агрессивным.

Мне искренне интересны художники, которые благодаря идеальному формальному воплощению производят то, что заставляет бегать мурашки по спинному мозгу. Для меня лучшие современные художники — это те, которые еще не утратили представления об античном techne, для которых существует понятие экологии формы.

Искусство — вещь эмоциональная и чувственная, от него нужно получать чувственное удовольствие, наслаждаться материалом. И неважно каким: акрилом на холсте, балансом пустот и уплотнений в абстрактной скульптуре, монтажными чудесами видео и так далее.

В последнее время меня страшно увлекают перформативные практики и танец как художественный медиум. И у меня это началось еще до последней Венецианской биеннале! И дело не в «изношенности и обыденности» традиционных средств, просто каждый новый медиум обнаруживает новые смыслы, добирается до прежде неизвестных областей и ресурсов собственной чуткости, заставляет думать и смотреть несколько иначе, и не только на искусство.

Я страшно люблю искусство модернизма и как продолжение этой любви — искусство группы Zero в его разных европейских редакциях: немецкой, итальянской, голландской и так далее. В свое время мы сделали выставку итальянских участников группы Zero, и вот теперь меня страшно тянет к немецкой истории. Надеюсь, это обязательно удастся сделать, потому что это последний великий авангардный прорыв в истории искусства XX века.  

иллюстрация: Маша Шишова