ИнтервьюАлександра Ревенко:
«Мне хотелось бы
жить в избе»

Мне очень нравятся взрослые артистки. Особенно наши, из «Гоголь-центра»: Майя Сергеевна Ивашкевич, Ольга Николаевна Науменко, Ольга Николаевна Забара, Светлана Михайловна Брагарник. Я ими восхищаюсь. Они как на подбор русские красавицы, голубоглазые, белокурые — прямо светятся все. Когда разговариваешь с ними, понимаешь, что в каждой есть стержень — что-то такое, что приобретается со временем, какая-то такая статность. Но самой мне не хочется быть в старости актрисой. Не знаю еще, чем буду заниматься, но чем-то другим.

Я снималась в сериале Бориса Хлебникова и Ильи Малкина «Без свидетелей» — это адаптация американского In Treatment. Там в главной роли была Ксения Кутепова, играла психоаналитика, к которому каждый день на прием приходили новые пациенты. Я была пациент-среда — теннисистка со сломанными руками, которая спала со своим тренером, но во всех ее проблемах в итоге оказался виноват отец. Героиня Кутеповой все это выяснила за восемь серий и меня вылечила. 

У меня была возможность заняться модельным бизнесом. Когда мне было лет 15, Алина Никитина позвала на съемки для «Афиши-Мир» в Испанию. Мы жили взрослой компанией в большом доме. Так было здорово — одна, без мамы! Еще предлагали сняться в Playboy в легкой эротике, это было как раз перед началом учебы в Школе-студии МХАТ, и я отказалась: решила, что не вовремя, да и просто как-то не хочется. По подиуму я в итоге прошлась один раз, зато в Историческом музее на Красной площади. Но не доставило мне это особой радости.

Иногда я думаю о том, что мне хотелось бы жить в избе. Мой папа родом из небольшого села Яжелбицы на Валдае — это между Питером и Москвой. Он рассказывал, что рос в доме с печкой, что у его семьи до национализации были свои лошади и коровы. Дед пел на клиросе. Там на кладбище лежат все наши родственники с XIX века. Когда я туда приехала, то на этой самой Валдайской возвышенности почувствовала, что здесь вот моя родина, тут у меня корни. Как-то я привязана к России все-таки сильно. Интересное чувство.

Родители всегда за меня. Мама мечтала, чтобы у нее сын был журналистом, а дочь — актрисой. Так все и вышло. Брат — главный редактор kinopoisk.ru. Папа — психиатр, заслуженный врач Российской Федерации, а мама — психолог и кандидат психологических наук. Может быть, поэтому у меня никогда не было трудностей в общении с родителями. Они мне разрешали в школу не ходить, если не хотелось. У бабушки есть участок в Севастополе, и мы могли туда в мае или осенью взять и просто так уехать.

Для меня очень важна память. Про мамину семью писали, что это была одна из самых богатых семей города Козельска. У них в доме стояли фарфоровые куклы в человеческий рост. Прапрабабушка была актрисой, держала свой домашний театр. Они были промышленники, делали из пеньки всякие снасти. Оставшиеся с тех времен картины и фарфоровая посуда — все это для меня очень важно. Для одних людей это история, для других — бабушкин хлам.

В какой-то момент — наверное, курсе на третьем — я стала задаваться вопросами, что я здесь делаю, зачем я в этой профессии. И поняла, что заниматься этим для себя как-то бессмысленно, потому что театр — он для людей, а не только для тебя. Мы «Седьмая студия», нам нужно быть вместе. Для зрителя и друг для друга, и ни в коем случае не поодиночке.

Фотограф:
Иван Кайдаш

Визажист:
Марк Годар

Ассистенты:
Аня Репина и Лиза Кологреева