Star Views + Comments Previous Next Search Wonderzine

Жизнь«Страшнее потерять не работу, а лицо»: Героини «дела Слуцкого» делятся впечатлениями

«Страшнее потерять не работу, а лицо»: Героини «дела Слуцкого» делятся впечатлениями — Жизнь на Wonderzine

Как Дума разбиралась с домогательствами

Дмитрий куркин

В среду комиссия Госдумы по этике не нашла нарушений в поведении депутата Леонида Слуцкого, которого обвинили в домогательствах сразу три российские журналистки. Решение комиссии вызвало возмущение СМИ (два десятка изданий объявили о бойкоте Госдумы) и критику со стороны нескольких депутатов. Мы попросили Дарью Жук и Фариду Рустамову, присутствовавших на заседании комиссии по этике, где разбирался их запрос, и Екатерину Котрикадзе рассказать о своих ощущениях от этого мероприятия. 

 

Дарья Жук

продюсер телеканала «Дождь»

За день до заседания мы встретились с Фаридой [Рустамовой] — и наконец-то познакомились — нам было важно понять предысторию и сформулировать свои мысли по этому поводу. Ни у одной из нас не было иллюзий относительно комиссии, но тем не менее я надеялась, что в ней найдётся хотя бы один человек, который проявит хоть какое-то уважение и попробует понять, что действительно произошло. Этого не случилось. Очевидно, самое понятие «этика» для одноименной думской комиссии означает прикрывать своих.

У меня сложилось впечатление, что я присутствую на каком-то удивительном спектакле. Если почитать расшифровку, диву даёшься — хочется сразу отдать её современному драматургу, который бы превратил это в сценарий. Раиса Кармазина (депутат от «Единой России». — Прим. ред.) ворчала, что в её время ничего такого не было и люди были другие. Ирина Роднина впечатлила своими воспоминаниями о том, как Фарида бежала по коридору за Слуцким и домогалась информации, чем его и спровоцировала (цитата из Родниной: «Вам не кажется, что ваше несколько назойливое поведение вызвало какую-то реакцию?» — Прим. ред.). Это говорит о том, что она сама допускает, что домогательство могло произойти, а может и понимает, что это было. Отари Аршба (председатель комиссии. — Прим. ред.) просил всех членов комиссии не спрашивать, с какой стороны Слуцкий подходил и в какую именно щечку целовал. Звучало это как-то уничижительно, как будто бы сам факт домогательств ему не кажется вопиющим. Очевидно, ему и его коллегам по комиссии очень не хотелось, чтобы эти подробности снова были опубликованы, и они тщательно избегали того, чтобы звучало само слово «домогательство». Поэтому всё обсуждение свелось к проговариванию второстепенных деталей: например, почему мы так долго молчали. Хотя мы неоднократно объясняли, почему так произошло.

Ярослав Нилов (депутат от ЛДПР, глава комитета по труду, социальной политике и делам ветеранов. — Прим. ред.) заявил, что мы зря вынесли сор из избы. То есть, с одной стороны, нам говорили, что ничего не было, а с другой — что с этим «ничего» нужно было сразу идти к ним.

Шамсаил Саралиев (депутат от «Единой России», замглавы комитета по делам национальностей. — Прим. ред.) говорил, что все это похоже на спланированную кампанию, называл представителей западных СМИ врагами и приводил в пример блокировку Кадырова в фейсбуке. Вся аргументация комиссии сводилась к тому, что это черный пиар перед президентскими выборами, что само по себе мне кажется очень смешным: зачем нам было топить Жириновского? Но ничего другого они, видимо, не придумали.

Всё это было очень неприятно, но во время заседания мне удалось отстраниться от личных переживаний по этому поводу и наблюдать за происходящим уже с антропологическим интересом. Какой-то защитный механизм сработал. Комиссия по этике в Госдуме существует, очевидно, для того же, для чего многие другие комиссии и комитеты: они просто бесполезны. Всё, что могла сделать эта комиссия, — это лишить Слуцкого права голоса на нескольких заседаниях и заставить его извиниться в прессе. Во многих странах (один из последних случаев был в Южной Корее, где в отставку ушел губернатор после обвинения его в харассменте) подобные скандалы сейчас приводят к совершенно конкретным последствиям.

Огромное спасибо коллегам. Никогда бы не подумала, что в журналистской среде, такой разной, возможна солидарность, что нас поддержат журналисты из настолько разных редакций. Я очень благодарна им и очень тронута их реакцией.

Я думаю, что это еще далеко не финал и у нас есть шанс повлиять на Госдуму. Я надеюсь, что в парламенте найдутся депутаты, которым хватит смелости быть честными людьми. Два таких примера уже есть  Валерий Рашкин (депутат от КПРФ — Прим. ред.) и Оксана Пушкина (депутат от «Единой России», зампредседателя комитета Госдумы по делам семьи. — Прим. ред.), которая несмотря на свое долгое знакомство и хорошие отношения с Леонидом Слуцким, поддержала нас и сейчас работает над законом о харассменте. Надеюсь, что найдутся и другие порядочные депутаты, которые не побоятся сказать правду (я уверена, что большинствуиз них известно, что Слуцкий вел себя таким образом на протяжении многих лет). На мой взгляд, гораздо страшнее не работу потерять, а потерять лицо. 

 

 

Фарида Рустамова

журналист «Русской службы Би-Би-Си»

Год назад, после того как меня домогался Слуцкий, я обсуждала это со своими знакомыми, депутатами, сотрудниками аппарата Думы. Мои коллеги, которые много лет работают в парламенте, говорили, что они в растерянности, что они не понимают, как быть в такой ситуации. Ответы всех, с кем я говорила, сводились к тому, что искать защиты в Думе — у комиссии по этике, у Володина, у руководства ЛДПР — всё равно что играть в карты с шулерами. Они не то что не защитят, а ещё и добавят проблем. Так что этот вариант отпал сразу.

Вскоре случился эпизод, о котором я знаю от нескольких своих коллег и сотрудников аппарата Думы. В начале июня прошлого года думская делегация, в которую входил и Леонид Слуцкий, отправилась в Сербию. Меня там не было, поскольку журналистов иностранных СМИ в такие поездки не приглашают. Но коллеги рассказали мне, что после официального обеда в той поездке Слуцкий, скажем так, хорошо расслабился и вёл себя, мягко говоря, странно. Это происходило на глазах у сотрудников аппарата, и этот эпизод потом ещё долго был темой для шуток. В тот раз Слуцкий, по словам моих коллег, тоже позволил себе непристойное поведение по отношению к одной из журналисток. Когда коллеги спросили у другого депутата, что происходит и что случилось со Слуцким, тот ответил: «Да он просто потрахаться хочет». Но, повторю, сама я не была свидетелем этого и знаю это только в пересказе.

С тех пор мои коллеги просили сотрудников аппарата сопровождать их на встречах со Слуцким, поскольку опасались домогательств. Это факт, о котором в Думе знали ещё до того, как моя история попала в прессу, но никто не воспринял его как повод забить тревогу. То есть сотрудники аппарата, депутаты видели странное поведение коллеги, слышали жалобы на него от журналисток и, по сути, ничего не сделали. Я у этих людей должна была просить помощи?

Комиссия Госдумы по этике — это, безусловно, полная профанация. У них даже нормального регламента нет — только те правила, которые они сами утвердили, и те полномочия, которыми они себя наделили. В Думе ей не придают никакого значения. Эту комиссию создали просто для того, чтобы она была, и использовали по назначению только тогда, когда надо было избавиться от «неудобных» депутатов — например, Ильи Пономарёва (депутат от «Справедливой России», в июне 2016 года был лишён мандата, по официальной причине — «за систематическое неисполнение своих обязанностей, в том числе прогулы пленарных заседаний». — Прим. ред.). За этот созыв, если не ошибаюсь, она собиралась два раза и не вынесла никаких значимых решений. Полномочий у неё не так много: она может, например, на месяц лишить депутата слова на пленарных заседаниях. Если вы посмотрите, сколько раз Слуцкий был на пленарных заседаниях, вы убедитесь, что для него это вообще не проблема.

Но именно в этот орган руководство Думы настоятельно рекомендовало нам обратиться после того, как мы рассказали о домогательствах. Тем не менее мы с Дашей решили, что попробуем добиться от них хоть какой-то реакции. Не могу сказать, что у меня были хоть какие-то ожидания от этой встречи. Хотя один из членов комиссии говорил мне лично, когда ещё не знал, что речь идёт обо мне тоже, что эта ситуация кошмарная, что за такое надо морду набить и не стыдно будет отсидеть. Мои коллеги рассказали, что беседовали с другим членом комиссии и он сказал им, что это ужасная история, но сделать ничего нельзя. Наверное, у меня были какие-то надежды на этих людей, но они не оправдались.

Я просила комиссию позволить мне прийти с юристом, просто чтобы увереннее чувствовать себя. Мне отказали, хотя для отказа не было никаких оснований — ведь никакими законами или подзаконными актами деятельность комиссии по этике не регулируется. В итоге в закрытом помещении оказались четырнадцать депутатов — и мы с Дашей. Мне сказали, чтобы я была благодарна за то, что меня вообще пригласили. «Не хотите — не приходите». Я ответила: «Нет, я пожалуй, приду».

Я очень благодарна Оксане Пушкиной и Валерию Рашкину (депутату от КПРФ. — Прим. ред.), которые выразили недовольство решением комиссии. Зная специфику работы думской фракции — по крайней мере, «Единой России», — я понимаю, что для таких выступлений нужна смелость. Без согласования с руководством ни один из депутатов фракции даже законопроект не внесёт, не говоря уже о том, чтобы выступить с критикой. И то, что Оксана Пушкина вмешалась в ситуацию и хочет повлиять на неё законодательно, заслуживает большого уважения.

Судя по тому, что Турчак говорит одно («К сожалению, это не наш депутат. Мы бы разобрались быстро. Каждый определяет для себя сам, что значит вести себя по-мужски». — Прим. ред.), а Володин — другое, в «Единой России» уже нет общей позиции. Так что неожиданные повороты в этой истории ещё возможны. Я знаю, Думу под руководством Володина и его самого в частности она очень беспокоит, они очень заботятся о своём имидже. Что бы они ни говорили, для них это сейчас вопрос номер один, особенно после бойкота со стороны СМИ.

До того, как наша история получила огласку, я знала о нескольких случаях домогательств депутатов к журналисткам. После публикации мне написали ещё несколько журналисток и бывших сотрудников аппарата Думы, которые сами когда-то стали жертвами домогательств — в командировках, в поездках и так далее. Харассмент в Госдуме — это очень и очень распространённое явление. 

 

 

Екатерина Котрикадзе

заместитель главного редактора RTVi

Прежде всего, хочу сказать, что восхищаюсь героизмом Даши и Фариды, которые выдержали это заседание, — это заслуживает отдельных аплодисментов. После того как я прочла опубликованную расшифровку, у меня сложилось двойственное впечатление. С одной стороны, это чудовищное двуличие и невероятных масштабов цинизм. С другой — то, как отреагировали коллеги и вообще люди в России, поразило меня до глубины души.

Эта история доказывает, что мы живём в совершенно другом мире. И все эти Карелины, намекавшие на то, что всё это политическая кампания, посмевшие издеваться над девушками и отпускать скабрёзные шуточки, все эти женщины, которые говорят, что их «никто не домагивался», хотя они были красивее в триста раз, — они думали, что застряли в старом мире, что система осталась той же, какой она была много лет назад. И они вдруг столкнулись с новой реальностью, где поколение здравомыслящих честных людей говорит им «нет». В новом мире есть честь, есть равноправие, есть законы и есть работа журналиста, которая не предполагает, что какой-то мужчина затаскивает тебя в кабинет и трогает тебя. Этого в новом мире не будет.

 

Обложка: paulvelgos — stock.adobe.com

Рассказать друзьям
2 комментарияпожаловаться