МнениеБез иронии: Почему женский марш —
это серьёзно

Текст: Анна Наринская

Года три назад я встречалась с Анной Холмс, создательницей сайта Jezebel.com, который во многом можно считать идеологическим прародителем ресурса, для которого я сейчас это пишу. Моей идеей было поговорить о том, как феминистская повестка меняется в условиях победы консенсусного равенства полов, достигнутого, пусть с множеством оговорок, на территории США. То есть в ситуации «постфеминизма», о которой так любят говорить мои продвинутые знакомые здесь, в России.

На предложение порассуждать об этом я получила то, что называется «гневный», а говоря по правде просто-напросто раздражённый отпор: «Что говорить о постфеминизме, когда очевидно, что у нас всегда будут пытаться забрать наши победы, стереть их? Вот аборты, скажем, легализовали в 1973 году, но до сих пор есть люди, которые пытаются отменить это. И женские зарплаты в среднем в США до сих пор ниже чем мужские. И идея, что женщина — это объект при субъекте мужчине никуда не делась, хоть, возможно, не так часто сейчас оглашается вслух. И хотя, действительно, существует мнение что сейчас наступило „более мягкое“ время — борьбы с культурой глянца и разговора о том, чтобы женщина принимала своё естественное тело, — во главе угла всегда будут стоять базовые вещи: равные права на всех уровнях. И за это нельзя прекращать бороться никогда!»

Не буду скрывать, произнесённая тогда – в модном кафе в Вильямсбурге — тирада показалось мне слишком тяжеловесной, страдающей от недостатка самоиронии. И вот не прошло и нескольких лет, как правота — в первую очередь интонационная — Анны Холмс полностью подтвердилась, вернее, проявилась, а мои полусаркастические сомнения рассыпались в труху.

В чувствах, которые я испытываю, когда смотрю трансляции «Женского марша» в американских городах, нет никакого привкуса иронии. Есть беспримесное чувство восхищения и отчасти зависти к тому, как солидарность и серьёзное («зверино серьёзное», если хотите) отношение к самим себе и своим правам позволило феминистской, женской повестке стать не просто заметной и важной, но объединяющей.

На этом марше женский протест оказался, так сказать, зонтичным брендом. Протест всех, кто против Трампа вообще, был «предъявлен» как протест женщин, на права которых новая администрация может посягнуть политически и уже посягнула стилистически. Человек, допускающий даже в частном разговоре «grab them by the pussy», не только «не президент» этих женщин, но и «не президент» всех тех, кто ощущает свои права попранными (в связи с расой, сексуальной ориентацией, иностранным акцентом), и тех, кто ощущает общество, где эти права попираются, как несправедливое. Грубо говоря, женское бесправие здесь оказалось метафорой бесправия вообще. А для того, чтоб такое случилось, женщина как субъект должна воспринимать себя и восприниматься большой частью общества совершенно серьёзно.

Женский антитрамповский марш — апофеоз серьёзности и одновременно доказательство её жизненной необходимости сегодня. Нет, не серьёзности исполнения (которое здесь включало в себя и розовые pussy hats, и оранжевые шаровары Мадонны, и её «fuck them» и лозунги «Свободу Мелании», и плакаты с цитатой из принцессы Леи «Место женщины — в сопротивлении»), а серьёзности подхода. Ущемление наших прав, даже намёк на это ущемление — это жизненно важно, и относиться к этому надо соответственно, без успокоительных подшучиваний, без отмахиваний, без самообмана. И только такой подход может вывести на улицы страны два с половиной миллиона человек — число, с которым нельзя не считаться (вернее, с которым может не считаться только дурак или диктатор).

А если говорить в стилистике сайта Jezebel, который, по словам его основательницы «использует темы светской жизни и моды как входные точки для дискуссий о более важных вещах», то следует выразиться так. Серьёзность — это новый чёрный. В сегодняшнем мире, меняющемся в политическом смысле неприятно, а в коммуникационном — непонятно («многоразовое» онлайн-существование высказываний приводит к размыванию всех нюансов и иронических смыслов), отчётливым и действующим становится только прямое высказывание.

«Женский марш» — это подобное высказывание. Такое неновое. Такое современное.

Обложка: Getty Images