Книжная полкаРуководительница проекта «Насилию.нет» Анна Ривина о любимых книгах
10 книг, которые украсят любую библиотеку
ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
ФОТОГРАФИИ: Алёна Винокурова
МАКИЯЖ: Ирен Шимшилашвили
В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем журналисток, писательниц, учёных, кураторов и других героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в их книжном шкафу. Сегодня своими историями о любимых книгах делится руководительница проекта «Насилию.нет», исполнительный директор фонда помощи людям, живущим с ВИЧ, «СПИД.ЦЕНТР», кандидат юридических наук Анна Ривина
Анна Ривина
руководительница проекта «Насилию.нет»
Я за нон-фикшн — мне кажется, что
в мире бесконечное множество интересных людей, событий, явлений, случайностей
Я всегда любила читать о том, как люди преодолевают сложности и добиваются успеха, невзирая на все преграды. О смелых, волевых, добрых, которые уверенно идут к своим целям. В четырнадцать лет я за несколько дней проглотила два тома «Унесённых ветром» по шестьсот страниц, просто физически не могла оторваться. Отчётливо помню свои эмоции, когда лет в пятнадцать прочитала «Замок» Кафки — казалось, что всё это время я была под каким-то наркозом.
Моя первая литературная любовь случилась с Лермонтовым, я заучивала отрывки из «Демона» и была уверена, что только он меня понимает. Через несколько лет я не могла оторваться от Гоголя. Дедушка так искренне смеялся, когда говорил о персонажах «Мёртвых душ», что я читала книгу с каким-то родственным теплом и добротой к порокам каждого из них. Бабушка подкладывала что-то про дела семейные и любовные (куда без любимой ею «Саги о Форсайтах»), мама отвечала за детективное мировое наследие и приключения. А моя сестра всегда очаровывалась какими-то оригинальными книгами, которые надо было обязательно прочитать. Так, она открыла мне дверь в антропологию «Золотой ветвью» Фрэзера.
А потом в моей жизни случилось несколько событий, которые изменили моё видение мира. Первым была подготовка к вступительному экзамену по философии и последующая сдача кандидатского экзамена по философии науки. Было печально, что надо было всё зубрить, вместо того чтобы уехать на год с чемоданом всех этих книг и — читать, читать и ещё раз читать. Вторым стало поступление в магистратуру Тель-Авивского университета по политологии. И опять: надо читать много и быстро, а хотелось с каждой книжкой проживать отдельную жизнь. По первому диплому я специалист по международному публичному праву, и я поняла, как сухо и равнодушно нам декларировали закреплённые в документах права — ни слова о борьбе за эти права, об их реальной значимости, эволюционном развитии, о смене парадигмы, о возможности ошибаться и необходимости признавать свои ошибки. О том, что надо отстаивать то, во что ты веришь, но уважать других.
Отдельным этапом в жизни для меня стали книги о судьбах евреев во время холокоста. Сейчас, когда я занимаюсь правозащитной деятельностью, где всё время приходится сталкиваться со стигмой и дискриминацией, я возвращаюсь к мыслям о еврейском вопросе с правовой и психологической точек зрения. В какой-то момент этот интерес сыграл значительную роль при решении поехать учиться в Израиль. Когда я поступила на факультет политологии, у меня начался новый период становления и осмысления. Так, я первый раз ознакомилась с научными текстами про феминизм, который тогда совершенно не понимала и не принимала.
Мне с большим трудом даются книги, где медленно развивается сюжет, и подробно описываются переживания героев. Я точно за нон-фикшн — мне кажется, что в мире бесконечное множество интересных людей, событий, явлений, случайностей, о которых много написано и ещё больше не написано. Сейчас мне редко удаётся читать медленно и в удовольствие, а если я и берусь за книги, то они посвящены истории, праву, политике и изменениям в обществе. Немного расстраивает, что многие книги надо читать в соответствующем возрасте или состоянии, а у меня они уже в прошлом. Никогда особенно не могла читать романы про робких и покладистых женщин, невзаимную любовь, про страдания, но сейчас с грустью понимаю, что большинство классической литературы преподносит женщин именно такими, второстепенными. С этими книгами мне не по пути, сейчас в чтении я ценю два ключевых момента: информацию и возможность пересмотреть свои взгляды.
C грустью понимаю, что большинство классической литературы преподносит женщин робкими
и покладистыми
Анатолий Рыбаков
«Тяжёлый песок»
Я прочитала эту книгу лет в пятнадцать-шестнадцать. В ней рассказывается о жизни нескольких поколений еврейской семьи и о том, что выпало на долю этой семьи во время мировых войн и революции. Эта книга о человеческой жестокости, о том, что от тебя ничего не зависит, когда ты живёшь в государстве, где твоё счастье никому не важно. Ты только видишь, как приходят различные беды и ломают всё, что ты строил. Эта книга сильно задевает именно потому, что описывается одна семья, с которой на какой-то по счёту странице ты уже сроднился. Любовь, смех, дети, заботы, работа, споры, примирения — всему этому наступает конец. Отчётливо помню описание того, как немцы вешали людей на площади, даже сейчас всё внутри сжимается.
До Рыбакова мне не попадались такие тяжёлые книги. Это потом уже был Солженицын и глубокое погружение в то, что на самом деле происходило в нашей стране, а не то, чему учат в школе. Я очень рада, что эта книга попала мне в руки, она сильно на меня повлияла и в профессиональном плане: я поняла, что нельзя, никогда нельзя допускать беззаконие. Да, международное публичное право не может ничего гарантировать само по себе, но до Второй мировой войны его даже не было, оно даже не провозглашало то, что сегодня является очевидным. Наша задача — сделать такие механизмы, чтобы права фигурировали не только на бумаге.
Джанни Родари
«Приключения Чиполлино»
Приключения Чиполлино мне, как и всем, читали в детстве, и мультик все смотрели. И я всегда очень любила эту историю, где просто объясняются очень сложные вещи о несправедливости и насилии. Сейчас всё чаще и чаще в интернете появляются сцены из мультфильма, которые сравнивают с происходящим в нашей стране. И это лишний раз доказывает, что «Чиполлино» — очень правдивая история о том, как легко сильные и богатые обижают слабых и беззащитных, как люди у власти уверены в своём превосходстве.
«Гендер для „чайников“»
Книга, которая объяснила мне понятия «гендер» и «гендерные роли», когда я была тем самым «чайником», заложницей стереотипов, готовой всех оценивать через рамки «нормы». Я прочитала её всего несколько лет назад, когда начала осознавать множество клише, следить за ходом своих мыслей, зачастую пугаясь тому, насколько запрограммированно живёт наше общество. Книга попала ко мне, когда я только начала знакомиться с проблемой домашнего насилия в России и организациями, которые ею занимаются: я пришла в центр «Анна», где мне показали много интересной литературы. Эта книга из двух частей тактично познакомила меня с темами и проблемами, которые зачастую так радикально представляются в обществе, что ни один обыватель не пойдёт разбираться в вопросе. Когда-то я была как раз тем самым обывателем, полагающим, что женщина должна быть «женственной», а мужчина — «мужественным».
Павел Санаев
«Похороните меня за плинтусом»
Это очень сильная книга. Парадокс в том, что читаешь и осознаёшь: все герои несчастные, им всем плохо, а всё из-за одной женщины, которая решила за всех, как правильно жить. Главная героиня решила пожертвовать собой, она тоже не ощущает себя счастливой, каждый раз страдая из-за внука, мужа, дочери. И самое удивительное, что так по сей день живёт множество семей в нашей стране — их поступки происходят не от жестокости, а от желания сделать всем лучше, от любви и самопожертвования.
Я прочитала эту книгу, когда она была у всех на устах. Помню, что ко мне пришли мои племянники, которые тогда были малышами, я начала читать им вслух в полной уверенности, что им будет неинтересно, а они прочитали её со мной до конца, и мы долго обсуждали, была ли в этой семье любовь. Думаю, что и сейчас для меня это чтение было бы очень волнительным, но я бы уже обращала внимание на другие детали: полностью осознавая факт насилия, но с пониманием, что раньше семьи и общение между родственниками строились совсем по другой системе.
Сэмюэл Филлипс Хантингтон
«Столкновение цивилизаций»
С этой книгой я познакомилась во время учёбы в Тель-Авивском университете. Сейчас в мире очень много разговоров о мультикультурализме и глобализации. Эта книга делит народы по принципу цивилизаций, каждая из которых преследует свои цели и свои интересы. Поразительно интересно описание влияния одной цивилизации на другую, конфликты, агрессивное религиозное течение как реакция на западную гегемонию.
Отдельно у Хантингтона есть православная цивилизация, которую он просит не путать с русской, так как это более общий термин. В стереотипном представлении Русь выбирала между западным миром и азиатским — Хантингтон же утверждает, что православная цивилизация также борется за господство на мировой арене, а не видит себя составной частью другой цивилизации. Самое любопытное — это возможность предвидеть различные международные конфликты исходя из цивилизационных особенностей и просчитывать их на несколько шагов вперёд.
Юваль Ной Харари
«Sapiens. Краткая история человечества»
Я очень люблю книги, которые простым языком объясняют сложные процессы. Считаю, что в наше время, когда высшее образование не является привилегией, а информации вокруг величайшее множество, очень важно доносить знания именно таким образом. Здесь не так уж и много сносок, книга не претендует на звание великого научного труда, но в ней есть огромное количество любопытных фактов о нашем виде и эволюции.
Смешалось всё: антропология, биология, история, социология, психология, экономика и финансы. Пожалуй, это не та книга, на которую стоит ссылаться в исследованиях, но мне очень импонируют обзор на макроуровне и представление человека и планеты в виде системы, где всё взаимосвязано.
Беттина Стангнет
«Eichmann Before Jerusalem:
The Unexamined Life of a Mass Murderer»
Эту книгу я купила совсем недавно в Еврейском музее в Париже. Часто при обсуждении холокоста, Второй мировой войны люди задаются вопросом, как немцы — педантичные, доброжелательные и порядочные — смогли организовывать фабрики смерти, с такой изобретательностью и жестокостью уничтожить миллионы. «Но, видно, всегда так бывает: смерть одного человека — это смерть, а смерть двух миллионов — только статистика». Исследователи знают, что вся работа в лагерях была разделена по такому принципу, что каждый делал незначительное действие в общей системе — это позволяло каждому не брать на себя вину и не нести ответственности за конечный результат.
Адольф Эйхман — один из самых страшных людей Третьего рейха, он не только заведовал всеми опытами над узниками лагеря, но и воплощал идеологию режима. Ещё в тридцатые годы, уже будучи в СС, он входил в доверие к евреям, ездил в Палестину, он был одним из немногих немцев, кто знал «врага» в лицо. После падения рейха Эйхман бежал в Латинскую Америку, где чувствовал себя замечательно, пока его не нашли и не судили в Иерусалиме. Самое интересное, что линией защиты Эйхман выбрал то обстоятельство, что он был всего лишь маленьким винтиком в большой машине смерти и от него ничего не зависело. Недавно я была в Аушвице и видела бараки, где проходили опыты над женщинами по стерилизации, по изменению цвета глаз. Но меня не покидало ощущение, что нас на земле пугают адом, а вот он, в часе езды от Кракова, — а сколько ещё таких мест.
Эрих Фромм
«Искусство любить»
Меня долго уговаривали прочитать эту книгу, но я находила причины этого не делать. Я много лет задавалась вопросом, почему детей учат хорошо учиться, слушаться взрослых, но никто не учит быть счастливыми, жить для себя, делать то, что человек хочет, а не то, что надо. Фромм ответил мне на очень много вопросов. Я тогда поверила, а сейчас уже знаю точно, что любить может только тот человек, который для начала любит себя и чувствует себя.
Чувство долга, обязательства, вина, тревожность и ответственность за то, что не имеет к тебе никакого отношения, — всё это мешает жить в удовольствие и помогает оправдывать лишние ситуации и связи. Я бы включила «Искусство любить» в какой-нибудь список обязательного к прочтению, но с пониманием, что это труд середины двадцатого века и с тех пор многие социальные установки тоже успели претерпеть изменения.
Маржан Сатрапи
«Персеполис»
«Персеполис» — удивительная книга, она затрагивает множество актуальных и болезненных тем. Тут прекрасно всё: феминистская повестка, мультикультурализм, радикализм религии и режима, свобода, ответственность за выбор, потери, разочарования, любовь и семья, в конце концов. Собираюсь в ближайшее время подложить эту книгу своей маленькой племяннице: она же заставляет о стольких трудных и важных вещах задуматься, а как легко она написана. Мне её несколько лет назад подарил на день рождения мой хороший друг, за что ему большое спасибо.
Арт Шпигельман
«Маус»
«Маус» — ещё одна книга в мою копилку знаний про Катастрофу. Горжусь знакомством с Василием Шевченко, который перевёл этот бестселлер на русский язык. Это гениально — не просто так дают Пулитцеровские премии комиксам. Мой девятилетний племянник сразу схватился за эту книгу в магазине Еврейского музея в Париже. Её хочется прочитать, детям и взрослым хочется узнать эту историю. А история эта о победе, о том, как добро побеждает зло. Только цена у этой победы очень высокая, и нет никакого смысла у всех этих потерь.